Жорик осторожно выглянул из-за угла и, прищурившись, всмотрелся в темноту. Примерно так стоматолог искательно глядит в оскаленный рот пациента в надежде увидеть там кариозных монстров. Или без надежды, тут уже все зависит от платежеспособности клиента. В ушах, плотно оккупированных наушниками, тихо и проникновенно звучал голос Саши Васильева, сообщавшего, что бог устал его любить. Жорик искренне сочувствовал певцу. Уж его-то самого бог любил. Определенно.
Темнота была – хоть глаз выколи. Не романтическая темнота, та, что друг молодежи, а абсолютная, что называется, кромешная. Ни один фонарь не оскорблял ее своим дерзким светом. В общем, именно та темнота, которую обычно выбирают для своих нехороших дел нехорошие люди. Жорик был как раз одним из таких. Хотя сам он считал себя вполне даже хорошим, единственным и неповторимым, равному которому не найдется во всем городе, да, пожалуй, что и в стране. Насчет мира, впрочем, были определенные сомнения, но Жорик так глубоко не копал. Он видел себя далеко не так, как описывали его многочисленные сводки, а именно – зловещим маньяком, орудующим при помощи всевозможных подручных средств, не оставляющим ни улик, ни свидетелей. Нет, Жорик мнил себя супергероем, подобно тем, что показывают в голливудских блокбастерах. Он очищал мир от скверны.
К примеру, от пьяниц, которые не могут ночью найти дорогу домой. Этих он убивал осколками от водочных или пивных бутылок, которые заботливо носил с собой в специальном мешочке. Перед взрезыванием шеи очередного алкаша он обычно толкал пафосную речь о вреде пьянства, от которой, впрочем, выпивохе было ни горячо, ни холодно. А потом резко втыкал осколок в горло и рвал руку на себя, оставляя несчастного захлебываться о собственной крови.
Или от проституток. Этих Жорик долго и старательно выслеживал. В нынешней ситуации, когда у каждой шалавы непременно есть свой, если можно так выразиться, официальный представитель, было весьма трудно выцепить тех, что работали «без прикрытия». Но и это у Жорика получалось, поскольку шлюх он приговорил больше десятка. Этих он сначала вырубал неожиданным ударом, возникая из темноты, как ангел смерти, а затем душил их собственными чулками или, если таковых не наблюдалось, лямками от лифчиков. Душил старательно, пока пятки жертв не переставали выбивать чечетку смерти на асфальте. Речь в этом случае он произносил уже после убийства – шлюхи могли позвать на помощь.
Еще одна категория населения, которую Жорик считал напрасно портящими воздух и поэтому подлежащими безжалостной очистке – сотрудники банков, занимающиеся кредитами. Пиявки, сосущие кровь трудового народа, ибо нетрудовой народ кредиты не берет, им и так денег хватает. Еще в бытность свою обычным студентом он и его приятели немало сталкивались с этими гадами, которые выносили весь мозг звонками и эсэмэсками напоминающего характера. О, с такими он расправлялся безжалостно и весьма оригинальным способом! Обездвижив, затаскивал в темное место и забивал глотку кредиторов распечатками кредитных договоров. Отрадно было наблюдать за вытаращенными глазами мальчиков и девочек, некогда холеных, в костюмчиках с галстучками, презрительно смотрящими на тебя из-за оформительских столов и выясняющих о тебе всю подноготную, зная, что в их руках сейчас твое счастье и безбедное на какой-то период будущее. А теперь они возят ногами в отутюженных брючках и начищенных туфлях по грязной земле, тщетно пытаясь уловить хоть капельку воздуха через скомканную бумажную массу.
Наконец, от наглых менеджеров супермаркетов, которые общаются с тобой через губу, как будто ты не принес им денег, а наоборот, пытаешься отнять. Как же, ты помешал ему пить кофе, общаться с симпатичными кассиршами и всячески убивать время до очередной зарплаты! Вот и наслаждайся теперь компанией мертвецов. Магазинных яппи Жорик замуровывал заживо в импровизированных склепах, куда он стаскивал тела своих прочих жертв: в старых колодцах, заброшенных сараюшках, неработающих трансформаторных будках, коих за городом туева куча. Естественно, ни еды, ни воды в таких закромах Родины не намечалось, поэтому Жорик, изредка посещавший на места боевой славы, наблюдал премилую картину издохшего менеджера в компании чуть объеденного с краешков крысами банковского работника, или скелета алкаша, убитого двумя месяцами ранее.
Перед тем, как начать свою производственную деятельность ангела-истребителя, он тщательно подготовился, пересмотрев массу фильмов и сериалов на данную тему. А их, слава режиссерам, немало. И каждый образчик мировой поп-культуры можно считать руководством к действию, неким мануалом для подобной работы. Поэтому никаких свидетелей, только ночью, перчатки, фонарик и хлороформ в помощь. И кроме этого – масса мелких нюансов, позволяющая оставаться безнаказанным долгое время (чем черт не шутит, может, и всегда). Хотя о том, что за ним ведется охота со стороны родной полиции, Жорик прекрасно знал. Более того, он же и провоцировал тупых легавых на эти поиски. Это первых своих жертв он старательно прятал, закапывал, фактически хоронил, хотя они и не были этого достойны. А однажды решил – почему, собственно, он должен скрывать свою деятельность от людей? Страна должна знать своих героев. Ну, или, по крайней мере, должна видеть плоды его трудов и сделать соответствующие выводы. Поэтому пару лет назад он начал вырезать небольшие красные кресты на лбах мусорных мешков, от коих он избавлял город. Работал Жорик санитаром на местной «скорой», но себя в своей иной деятельности санитаром отнюдь не считал. Он мнил себя как минимум главврачом своего города. Судя по обилию статей в прессе, посвященных его персоне, элитным. Особенно ему польстил один заголовок, как нельзя больше соответствовавший его внутреннему самопозиционированию. Одна из местных газет, блистая «креатиффом», назвала его «Доктор Хаос», максимально близко, хотя и чисто случайно подобравшись к его истинной профессии.
За эту статью, впрочем, зацепился не только Жорик. Кто-то из местных полицейских тоже обратил внимание на заголовок и решил проверить на всякий случай весь медперсонал в больницах. На этот счет Жорик мог быть спокоен – ни одна ночь, в которую он трудился на благо родного города, не была оставлена без прикрытия со стороны благодарных коллег, которым он зачастую помогал внеочередными сменами.
И все же своим принципам он не изменял. Сегодняшняя ночь была на редкость темной, жертву он выбрал заранее, никто и ничто не должны были ему помешать в очередной зачистке.
