– Дорогой, мне почему-то этот дом не по душе, – сказала Мия, отводя немного в сторону «дорогого».
– Зато по карману, – подмигивая, сказал Фарб, – Да, он немного тускловат, но твоё присутствие сделает его красочнее. Ты учитывай, что весна скоро ворвется в этот участок, и она разукрасит эти серые пейзажи. И тогда у нас будет свой рай на земле… К нам в стену не будет тарабанить соседка, пытаясь нас утихомирить.
– Мы так далеко от города, что я сомневаюсь, что к нам будет тарабанить доставщик пиццы.
– Купим себе пиццеварку или пиццежарку. Есть же всякие умные кастрюли, которые сами готовят, – продолжал уговаривать Фарб свою супругу.
– Ты, кроме своих кистей, больше ни в чём не разбираешься. А куда наши будущие детки будут ходить учиться? В лес?
– Тише, тише, моя дорогая! А то риелтор услышит, сильно сбросит цену, и тогда уже точно будем жить здесь.
– Ты невыносимый! Ладно, если ты так сильно хочешь, то покупай, но запомни: с моей депрессией будешь бороться сам, – уступила Мия.
Они подошли к риелтору и выразили желание приобрести этот дом.
– Вы не пожалеете о покупке – это очень выгодное предложение, – довольный риелтор, пригласил их в контору оформить соглашение. Они сели в машину, но она не завелась.
После нескольких минут, ныряния под капот машины, риелтор заявил, что сел аккумулятор.
– Странно, но в прошлый раз тоже здесь были проблемы с машиной. Правда, не с этой.
*
Супруги оформили сделку и уже через несколько дней распаковывали коробки в своём новом особняке. Новым он был только для них, так как по возрасту, он превосходил их совокупный возраст в несколько раз. Это был точно особняк, так как домик стоял обособленно от других, настолько обособленно, что других строений вокруг видно вообще не было.
– Япа, Япа, Япочка! Где ты, моя хорошая? – хозяйка искала по комнатам своего питомца, но безрезультатно. – Дорогой, ты не видел Япу?
– Она опять напаскудила в твои платья? – вопросом на вопрос ответил Фарб.
– Нет. Я просто не могу её найти. Её здесь определенно что-то тревожит.
– Это просто глупенькое животное. Её тревожит только что вкусненького всунуть в переднее отверстие тела, и где бы положить выходящее из заднего отверстия. Хотя с последним, она не заморачивается.
– Обычно, какие хозяева – такие и их животные! Получается, ты только что, назвал меня не только глупой, но и безалаберной замарашкой?
– Так, придется всё-таки искать эту тваринку, – подумал Фарб, но сказал следующее: «Я ведь тоже хозяин этого бесценного, с позиции приносимой пользы, животного. Следовательно, я тоже глуп и надо мной преобладают животные инстинкты. И эти инстинкты, подсказывают мне поискать вместе Япу в нашей спальне».
Не давая опомниться, Фарб взял Мию за талию, и, шагая прогулочным шагом, продолжал:
– Интересненько, какие животные такие и хозяева! Следуя этой теории, Эйнштейн должен был держать в качестве домашнего животного стаю дельфинов, или какого-то физика-ядерщика, или физика с мощными ядрами.
– Как всё-таки ужасно скрипят полы.
– Они ужасно скрипят, так как мы скучно на них наступаем. А если мы начнем передвигаться более ритмично, то и скрип будет более мелодичным.
*
Нанятые маляры, при помощи краскопульта, быстро и равномерно нанесли ярко – зелёную краску на внешние стены дома. Дом преображался на глазах и теперь казался более привлекательным, даже для новой хозяйки.
На следующее утро бодрое настроение сменилось расстройством, так ярко-зеленые стены дома стали тусклыми и бледными. Фарб, видя, что приподнятое настроение жены быстро сменилось на вялое, начал звонить малярам, и выяснять отношения. Маляры уверяли, что подобное случилось в их практике впервые и сослались на качество краски. Фарб начал звонить в магазин, но там уверяли, что качество краски сертифицировано, сроки годности не вышли, а значит, это маляры что-то сделали не так, например, сильно разбавили краску.
*
Фарб понимал, что у Мии скоро нагрянет депрессия, поэтому он встал пораньше и решил приготовить завтрак. Но зайдя на кухню, он обнаружил мертвую Япу.
– Пу-пу-пу-пу-пу, – выдохнул Фарб, – Так, что делать, что делать? Что сказать супруге? – думал он, – Определенно показывать не стоит. Пока буду прятать её под землю, необходимо выбрать: убежала или умерла. Всё-таки, надо сказать правду, а то будем несколько дней бродить по округе.
Начав копать в саду ямку, Фарб сразу же наткнулся на чьи-то кости: Так, это, видимо, не первый питомец в этом доме. Ладно, копну дальше в саду.
Мия, не просто расстроилась, у неё началась какая-то истерика:
– Почему ты меня не разбудил? Давай её выкопаем и сделаем вскрытие.
– Я не для того её закапывал, чтоб сейчас выкапывать. И что ты хочешь услышать от сучьего патологоанатома: умерла от старости? Что это изменит. Смирись.
*
Следующим утром Мия смотрела в окно и думала:
Уже весна началась за нашим участком. Почему же сад наш не зеленеет? Почему во дворе нет травы?
В этот момент на ближайшее к окну дерево села птица. Как только она села, сразу же упала. Мия увидела это, и поспешила во двор.
– Так, найду, а что дальше. Звонить в скорую птичью помощь. А мне там скажут: Если нет дыхания, пульса и сознания – приступайте к реанимационным действиям. И я такая, начинаю делать искусственное дыхание рот-в-клюв.
Мия подошла к дереву, но под ним она нашла высушенное чучело птицы. Её мозг начал лихорадочно работать, анализировать ситуацию и предлагать варианты.
– Возможно, пробежала какая-то кошка, или куница. Пройду, посмотрю, может, попадется на глаза.
Она шла между деревьями, сопровождаемая постоянным хрустом сухих веточек под ногами. Сад давно засох, поэтому и нет зелени. Она попробовала сломать веточку дерева, веточка оказалась совершенно сухой.
– Надо бы выкорчевать этот сухостой, если сад загорится, то мы, вероятнее всего, сгорим, – она представила, как полыхает сад, окружавший деревянный дом. А она с ужасом бегает из стороны в сторону. Но, сжимающееся кольцо огня, успокаивает её бессмысленные движения и обнимает её, лежавшую на полу, прикрытую телом Фарба. И хоть человек и состоит почти весь из воды, всё же это не самая лучшая защита от огня. Она прикрывает руками глаза, чтоб не видеть весь этот ужас, набирает полные легкие воздуха и замирает, в надежде быть не замеченной стихией. Но она ощущает жар и слышит разговор пламени: хруст дерева и шкварчание супруга. Она руками закрывает уши, но в нос пробивается запах пережаренного мяса.
