Рождение. – Происхождение. – Отец, родственники по его линии. – Занятия с папой по истории и литературе. – Мама. – Попытки освоить фортепиано. – Черноморское побережье страны. – Улица. – Дядя Валя.
Моё появление на свет божий случилось 30 мая 1954 года в Киевском районе Москвы. Почему мама оказалась в роддоме столицы, сие мне неведомо, так как в то время жили мы в городе Долгопрудном Московской области по месту службы отца в войсках Противовоздушной обороны (ПВО). Первые четыре года, то есть самое раннее детство, провёл там, а в 1958 году родителя перевели служить в столицу и семья поселилась на улице Руставели в доме № 15, который стал родным почти на всю первую половину жизни.
Происхожу, соответственно, из семьи военнослужащего, полковника, можно сказать, что в какой-то мере даже из военной династии: старший брат отца, кадровый военный, офицер, погиб на фронте в Великую Отечественную войну (ВОВ), один из младших братьев тоже связал свою судьбу с Вооружёнными силами. Отцовским званием всегда гордился, но упомянул его по другой причине: всю свою сознательную жизнь помню его полковником, он стал им, когда я был ещё маленьким, и закончил действительную военную службу в этом же звании. Конечно же, отец, будучи довольно-таки умным и амбициозным офицером, мечтал стать генералом, и после войны у него поначалу всё складывалось очень хорошо, одно время в своей воинской части работал даже в отделе кадров, но затем в силу ряда объективных и субъективных причин его планам не суждено было сбыться.
Про отца, Васильева Ивана Петровича: родом из деревни Матвеевка Кореневского района Курской области, из крестьян. В 1941 году за четыре дня до начала ВОВ в звании «лейтенант» выпустился из Тамбовского артиллерийского оружейно-технического училища (ТАОТУ) и прямиком попал на фронт. Воевал, как говорится, от звонка до звонка, дошёл до Германии, награждён различными боевыми орденами и медалями. После войны окончил Артиллерийскую инженерную академию им. Ф.Э. Дзержинского, служил, как я уже упомянул выше, в ПВО, а также Ракетных войсках стратегического назначения (РВСН). В 1959 году, когда мне было всего пять, а старшей сестре девять лет, мы его чуть не потеряли: папа попал в страшную автомобильную аварию, несколько дней балансировал между жизнью и смертью, но всё-таки выжил, полностью выздоровел и вернулся в ряды Вооружённых сил.
Сразу оговорюсь, что по части генеалогии у меня большой провал. По отцовской линии помню его мать, Екатерину Ионовну, бабушку Катю, которая приезжала к нам гостить ещё в Долгопрудный. Потом стала навещать в Москве, и здесь я вспоминаю, хотя и очень смутно, эпизод из глубокого детства: осень, ненастная погода, тёмное время суток, бабушка тащит меня за руку в Останкино, в церковь, расположенную тогда рядом с бывшей усадьбой графов Шереметевых. По времени это было приблизительно в конце 50-х – начале 60-х годов. Я так понимаю, что меня отводили крестить, другой причины не вижу, хотя если и был реально обряд крещения, память ничего о нём не сохранила. Но вот что помню точно, что была только бабушка Катя, родители, видимо, не решились, так как оба были членами КПСС: про папу и говорить нечего, коммунист Вооружённых сил, считайте, тогда дважды коммунист, а мама, хоть и была домашней хозяйкой, тоже членствовала в партии и даже ходила на политсобрания в ЖЭК. Родителей понять можно: на дворе стояла эпоха безверия и научного атеизма, густо «сдобренная» хрущёвскими церковными погромами. Бабушка Катя умерла в 1964 году, отец привёз её тело с малой родины в Москву, где она и похоронена.
Дедушку по отцовской линии, Петра Демьяновича, никогда не видел, он умер в возрасте 50 лет в самый разгар Великой Отечественной войны – в 1943 году, при неизвестных мне обстоятельствах. По рассказам папы, он слыл в деревне крепким хозяйственником, скорее всего, середняком. А вот прадед по отцу, Демьян (отчества, к своему стыду, не знаю), относился, по всей видимости, к кулачеству. Отчего такое заключение? Родители иногда сильно спорили (или ругались), и мама среди прочего часто эмоционально восклицала: «Иван, а твой дед Демьян вообще был кулак!» В то время это слово воспринималось как страшное ругательство, мама его использовала, вероятно, как очень сильный аргумент, чтобы «пригвоздить» отца. Помню, я пребывал от этого в полном смятении, не знал, как реагировать: как же так, я примерный пионер, а прадед у меня кулак? Много позже, когда повзрослел и стал самостоятельно и глубоко изучать историю нашей страны, читая серьёзную литературу, осознал, что мой прадед Демьян был исключительным трудягой и принадлежал к элите тогдашнего крестьянства. Поэтому не вижу причин заочно им не гордиться!
