Впервые в жизни Мэгги Рассел усомнилась в том, что хочет быть репортером криминальных новостей. Она всегда знала, что может столкнуться и, вероятно, столкнется с подобной ситуацией, но тем не менее реальность оказалась намного тягостнее, чем она представляла. Может, потому, что одна воспитывала ребенка. А может, оттого, что ее трехлетний сын мирно спал в своей кроватке всего в нескольких кварталах отсюда.
Несмотря на тепло калифорнийской ночи, Мэгги едва сдерживала дрожь и пыталась отвлечься от вспышек полицейских мигалок и зловония. О боже! – зловония всепроникающего и тошнотворного. Она старалась сосредоточиться на обрывках разговора, к которому прислушивалась, пока команда по сбору улик тщательно огораживала место преступления. Этому делу должен быть посвящен первый ее большой репортаж. Она не могла сейчас спасовать.
– Женщина мертва уже около трех суток, – заявил коронер, склоняясь над телом, которое выглядело до того сильно разложившимся, что Мэгги не смогла задержать на нем взгляд. – Ей нанесли несколько ударов ножом.
– Рог, посмотри-ка этот кусок пластика, – пробормотал кто-то. – Может, в лаборатории удастся снять отпечатки пальцев.
В некотором отдалении стояли двое хмурых детективов. Мэгги узнала их – Мендес и Херли из полиции Сакраменто. Это был ее хлеб – знать, кто сейчас на дежурстве, но напрямую с детективами она никогда не общалась. Информация поступала к ней от полицейских диспетчеров, которые первыми принимали сообщения о преступлениях. Большинство ее статей касались семейных драк, мошенничества со страховкой или растрат. Однажды ей сообщили, что из Фолсомской тюрьмы сбежал опасный преступник, а в другой раз она отслеживала, как ее знакомый репортер Хорхе разбирается с серией вооруженных ограблений. Но никогда прежде она не имела дела с убийством – особенно с таким зверским.
Труп обнаружила бездомная, которая рылась в мусорном контейнере за маленьким офисным зданием в Мидтауне [1]. Сейчас она сидела на бетонном бордюре, медленно раскачиваясь. Ее длинные темные волосы свисали спутанными прядями, а худенькую фигурку укрывали несколько слоев одежды. Все свои вещи она держала при себе в пластиковом пакете. Лицо ее хранило вполне осознанное, настороженное выражение. Мэгги показалось, что во взгляде бродяжки есть проблески интеллекта, но когда детектив Мендес попытался заговорить с ней, женщина никак не отреагировала. Позже Мэгги услышала, как он пробормотал, обращаясь к Херли:
– Черт, свет, может, и горит, но никого нет дома.
– Нашли что-нибудь похожее на орудие убийства? – спросил кто-то.
– Подобные ранения можно нанести только очень большим ножом, а в мусорном контейнере не было ничего похожего. Нам придется обыскать все близлежащие кусты и мусорные баки.
Мэгги снова бросила взгляд на бездомную и потихоньку к ней приблизилась. Возможно, Мендес поспешил задавать ей вопросы, был недостаточно терпелив.
– Привет, – сказала она. Женщина даже не подняла взгляда.
– Вам, наверное, жутко было наткнуться на такое! Жаль, что пришлось это увидеть.
Никакой реакции.
– Вы бываете здесь каждую ночь? Молчание.
– Полицейские думают, что женщину, которую вы нашли, убили дня три назад, но тело бросили в контейнер только вчера. Может, вы что-то видели и можете им помочь?
И снова никакого ответа.
– Мэм? Я с вами разговариваю! – повысила голос Мэгги. – И это очень важно. Вы слышите меня?
«Свет, может, и горит, но никого нет дома». Мэгги вздохнула. Она уже сделала шаг в сторону, когда нищенка наконец подала голос.
– Что? – спросила она, поворачиваясь. – Я вас не слышу. Я глухая.
Ее взгляд уперся Мэгги в лицо.
– Это может случиться и с вами. Это может случиться с кем угодно, – сказала она.
– Он снова смотрит на меня. Я это чувствую.
Мэгги стояла в проходе, лицом к кабинке своей подруги Дарлы, и боялась обернуться, не желая нос к носу встретиться с Ником Соренсоном.
Дарла, штатная сотрудница отдела развлечений в «Трибюн», нахмурилась и тоже встала.
– Не надо! – сказала Мэгги сквозь шум полицейской волны, доносящийся от ее расположенного по соседству стола, сквозь бубнящие телевизоры, клацающие клавиатуры и голоса, звучащие со всех сторон. – Сядь, а то он поймет, что я говорю о нем.
– Расслабься, – промурлыкала Дарла. – Он нас не слышит.
– Зато он нас видит!
– Все правильно, он там, в конце холла, – сообщила подруга и покачала головой. – О-ла-ла, да он просто великолепен! Но он уходит. Похоже, направляется к столу фоторедактора.
Всякий раз, когда Ник оказывался поблизости, Мэгги узнавала об этом, даже не видя его. Она чувствовала его присутствие, ощущала его интерес. Это началось три недели назад. Он только поступил на работу в редакцию и сразу же пригласил ее на свидание, а она ему отказала. У таких, как он, не может быть серьезного интереса к женщине. Во всяком случае, к такой, как она, женщине. Она получила жестокий, но полезный урок еще в старших классах, когда Рок Тил-ман и другие накачанные парни плевали в нее бумажными шариками, смеялись над скобками на зубах, над подростковыми прыщами, рыжими волосами и даже над тяжестью учебников, которые она везде таскала с собой. Ее внешность с тех пор сильно изменилась, но, несмотря на состоявшийся чуть позже брак (который, впрочем, оказался неудачным), девочка, что жила внутри нее, по-прежнему оставалась верна своему презрению к накачанным нахалам, которые считают, что весь мир должен падать к ногам за одно только подмигивание или ухмылочку.
К счастью, когда Мэгги отказалась идти с ним на свидание, Ник не стал делать из этого проблему. Время от времени она видела, как он наблюдает за ней, обычно с некоторого расстояния. А застигнутый за этим занятием, не отворачивался и не пытался улыбнуться. Он, как броню, надевал маску беспечности и разглядывал Мэгги золотистыми глазами с густыми ресницами так, словно… словно хотел ее. И это само по себе внушало тревогу. Высокий, атлетически сложенный, Ник подавлял хрупкую, миниатюрную Мэгги. И она тушевалась под его взглядом.
– Как думаешь, чего он от меня хочет? – спросила она.
Дарла пожевала губу и искоса глянула туда, где скрылся Ник.
– Ты и сама знаешь чего. Он хочет свидания.
Мэгги отважилась бросить взгляд через плечо и увидела, что холл пуст.
– Если бы я так думала, то, наверное, сходила бы с ним на свидание. Второго он уж точно бы не захотел, и я бы от него избавилась. Но боюсь, он претендует на большее и готов перейти к делу. Похоже, у него в этом богатый опыт, так что мы определенно не из одной лиги.
