Елена Карелина - Дорогой млечной. Лирика

Дорогой млечной. Лирика
Название: Дорогой млечной. Лирика
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Дорогой млечной. Лирика"

Мой красный зонт наперекор дождюСияет ярко, празднично.РоскошноПод ним идти навстречу ноябрюИ прятаться от первых снежных крошекЧто сыплет с неба Зимушка-Зима,Морозя дождь в хрустальные подвески.Мой красный зонт, под ним всегда весна,Синицы, Моцарт и цветут пролески!

Бесплатно читать онлайн Дорогой млечной. Лирика


Иллюстратор Эльвира Земляная

Рисунок на обложке Эльвира Земляная

Сайт Елены Карелиной http://neproza.ru/


© Елена Карелина, 2020

© Эльвира Земляная, иллюстрации, 2020


ISBN 978-5-0051-8148-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Шалая

Сад притих и как-то стал светлее,

Сбросил листья, ветви растопырив.

Осени в который раз поверю,

А она обманет, небо вылив


Голубою строчкой голубиной

На пергамент утренней прохлады,

Многоточья алые рябины

Высыпав на землю сквозь ограду.


Ветреная, ветер заморочив,

Шалая, укутав плечи шалью,

С каждым днем короче и короче,

И печальней с каждою печалью.


Потянулись птичьи стаи к югу.

Из-под шляпки локон цвета охры.

Восхищаюсь, все простив причуды,

Осенью растрепанной и мокрой.

Созревшею рожью

Деревья зимою загадочно-сонны.

Таят в себе почки грядущие вопли

Рожденья листвы и готовность бутонов

От ласки лучей обжигающих лопнуть.


Мгновения счастья весенняя вспышка:

Приходит заря к нам с восторгом пионов,

Которые вдруг осознали, что дышат…

И миг этот в мир на столетья впрессован.


Рассыпало звезды спешащее лето.

Малина манила: люби меня, милый!

Каким разноцветьем сквозь небо продета

Любви к этой жизни могучая сила!


Часы или пульс, их биенье похоже,

Так крыльями машет уставшая птица,

Так падают зерна…

Созревшею рожью

Сегодня вчера прямо в завтра ложится…

Время хризантем

Ноябрь.

Время торжества

Дождя и ветра.

Горчит опавшая листва.


По голым веткам

Луна, мой белый горностай.

Чуть-чуть до снега.

Растаял след от птичьих стай.

Пустынно небо,

Лишь тучи бродят по нему,

Тоску лелея.

Река готовится ко сну,

Вода темнеет.


Ноябрь.

Время хризантем

Бесстыжих…

Жарких

Стихов, которые взамен

Твоих подарков.

Тысячу тысяч лет

…И через тысячу тысяч лет,

И через более долгие времени сроки,

Вспыхнет над миром

такой же безумный рассвет.


Стрекотом шумным

восторженно-шалой сороки

В окна ворвется, эпоху молчанья разрушив.


Листик бумажный пространства

сложу в оригами:

Ветер подхватит и в медленном вальсе закружит

Эту Вселенную лодочкой меж берегами.


В шелесте зерен,

стремящихся в звездное небо,

В гулких шагах по земле проливного дождя…


Где бы мы ни были,

слышишь,

пожалуйста, сделай

Все для того, чтобы встретить однажды меня!

Слово воробьиное

Слово воробьиное, заветное,

От прабабок ведомое, видимо…


У моей сирени все соцветия —

Звездами.

Я с глупыми обидами

Распрощаюсь нынче.


Этим вечером

Выйдет месяц из тумана белого.


На лугу, ромашкам расцвеченном,

Наяву ль, во сне – когда-то бегала

Девочка, смешная и наивная:

Верить неумно в то, что неслыханно.


Бабье время ягодой-малиною

Проросло по берегу кисельному.

Млечный Путь – дорожка в неизвестное.


Слово воробьиное, заветное,

Прошепчу сегодня Ладо-месяцу.

Нет, не ты

Нет, не ты…


Это я ухожу, лето,

Из пионового июня,

Из его удушающих полдней,

Мимо звонкой тоски комариной.

Из вечерней июльской жажды,

Через август.

Цвета не знаю

Я того, которого ночь.


Я тобою пленюсь, сентябрь.


Тишина, покой и прохлада.

Хризантемы ярче, чем Солнце.

Мне сыграет жестокое танго

На кларнете искусник-дождь.

Замяукает кот промокший.

Загалдят вороны на клене.

Черно-желтые листья-перья.

Ксилофон.

Каблучки по льду.

Грянул утренник.

Громкий оркестр.

Золотое.

Алое.

Пляски.

Ветер, верный партнер неустанный.

Вечер гонит по небу Луну,

Как мальчишка, пинающий мячик.


Все. Я больше тебя не слышу.

Все. Я больше теперь не плачу.


…Ну а куст тех самых пионов

Я вчера подарила соседке.

За окном

– 1 —

За окном вереница ЛЭП
Да малиновый Иван-чай.
На пергаментных водах рек
Золотых кувшинок печать.
Промелькнет придорожный двор,
Словно кадр немого кино.
Двух попутчиков разговор,
Видно, начат давным-давно.
Убаюкает стук колёс
И приснится незнамо что:
Скорлупою ломая лёд
С неба льется лучей желток.
Вздрогнешь. Станция. Не твоя.
Впереди еще полпути.
Выплывают из забытья
Ароматные дней ломти.
Васильковая теплая ночь.
Медвяной росы жемчуга.
…И шагнешь из вагона – прочь,
От сует и тревог – в луга.

– 2 —


За окном – словно нет тех лет

Городского житья-бытья.

Молоком вытекает свет

Из-под лунного корабля.


Тихо-тихо звенит звезда,

Заскользив с поднебесья вниз.

До рассвета туман блуждать

Будет между уснувших птиц.


По тропинке – топ-топ – ежи.

На заборе таится кот.

Распрямившись, струной дрожит

В огород залезший осот.


Ночь раздастся и вширь и вглубь.

«Отчего до сих пор не спишь?» —

Домовой заворчит в углу,

Потревожив сверчка и мышь.


Утром грянет сорочий хор

И с музЫкой нового дня

На знакомо-забытый двор

В детство выйду из дома я.

Лабух – ветер

Лабух – ветер на лесном пригорке,

Где опала, перезрев, малина,

Целовал рябине кисти горьки,

Да шептал потерянное ими

Слово.


Осень.

Ошалев, сорока

По кустам шарахнулась в испуге.


– Что такое? – тихо-слабо охнут

Горькие рябиновые губы.

Гуляет кошкой ферзь

Ложится лист – оранжевая скорбь —

На мокрый след оплаканного лета

И позолота траурная зорь —

По облакам.


Гоняется за ветром

Котёнок, что не видел белых мух.


Всё впереди – морозы и герани,

Цветущие в квартирах у старух,

И фотографий блёкнущий гербарий —

Ненужный внукам, если внуки есть.


Отдать в музей историю и память.


Мир чёрно-бел.


Гуляет кошкой ферзь —

Единственное, проклятое, право —

Гулять, где нет тропинок и дорог,

Где ничего.


Меж небылью и былью,

Меж выдуманных счастья и тревог —

Под белый звон отчаявшихся лилий.


Всё – не о том.


Осенняя пора

Пустых садов и опустевших пашен.


Котёнка в листьях вечная игра

Без скорби о

Неведомом,

Вчерашнем.

Тимофеевка

…Даже тимофеевка пожухла,

Тронута едва морозом ночью.

На опушке леса филин ухал,

Нам разлуки долгие пророчил.


В небесах моя звезда без имени.

Во дворе шаги почти не слышные.

Это дождик, легок на помине,

Обнимает молодые вишни.


Шорохи и шелест мокрых листьев.

Ветер прогоняет тучи прочь.

Танго георгинов.

Звон монисто

На березах.


Жажда превозмочь

Время и перешагнуть пространство.


Серебристой горечью полынь

Скрашивает царственное рабство

Неповинных проклятых осин.


Шелестит шагреневая кожа

Тихо опадающей листвы.

На прожилках нарисует дождик

Будущее – голые кусты.


Травы и деревья приумолкли,

Вслушиваясь в простенький мотив.

Дождик, замерзая, тихо молвил

Вишням, что весна уже в пути.


На опушке леса филин-птица

Нам пророчит тишину разлук.

Мне не спится и тебе не спится,

Мой далекий, мой сердечный друг.


Сквозь туман января

Не успела река льдом покрыться, такая зима,

Все тепло да тепло, изменяется климат планеты.


Неожиданно так, не ко времени шапки снимать,

Гость-мороз загулял не на шутку.

Россию объехал

За какую-то пару ночей.

Холодает сильней.

Тянут в бледное небо озябшие ветви деревья.

Наступила пора свиристелей, щуров, снегирей.


Диво дивное нынче случилось,

смотрю и не верю:

Над Невою сегодня растекся январский туман,

Сквозь него город-призрак

меняет свои очертанья.

И дома – не дома, ледяные стоят терема

Зачарованной пряничной сказкой,

волшебною тайной.

Будет непременно

Тишина и чистота – две сестры.

На рябинах снегири по утру.


С этой книгой читают
Сборник «Встречи» содержит в себе стихотворения из циклов, написанных в разные годы. Всех их объединяет тема любви.*Под вопли птичьи фиалки плачут.Так получилось. Так, не иначе.Дрожат ресницы, предав и выдав.Все встречи – вдох, разлуки – выдох.
И что сказать о Петербурге?Это просто жизнь.*Всё кажется: ещё чуть-чуть – взлетит,Топорща крылья – белопёрой птицей…Помилуй, Бог, его кариатид,Цариц-работниц Северной столицы.
В сборник «Монологи» включены стихотворения разных лет. Все они объединены темой любви.*…яркое слово: любовь.Как же долго его мы молчали…
В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?
Не может человек жить без любви, без счастливого горения… Если она пришла – немыслимо не гореть, не петь, не писать стихи! И эта книга не могла бы обойтись без такой главы.Жизнь – основа всего… Во всех ее проявлениях.
Экономическая история ХХ века в подавляющем большинстве учебников и даже научных трудов подается крайне однобоко и односторонне, то есть неправильно. Из нее выброшено даже упоминание об экономическом планировании, которое охватило в 1950-х и 1960-х годах почти весь мир, от ведущих стран до самых беднейших. В этой небольшой книге дается самый общий, самый поверхностный обзор мирового экономического планирования, от его зарождения до почти полного
Шла бабка по мосту и уронила сумку в ручей. Рядом молодой мужчина оказался и помог старушке. Спасибо не успела сказать, как он… А на утро девицей обернулась Светлана и выплачивала жестокому, кровавому колдуну долг.
Они воспринимали его доброту за слабость. Они считали его уступчивость за готовность отдать всё, даже свою истинную пару. Они хотели самоутвердиться за счёт его покладистости. Они ошиблись. Их клан будет уничтожен. История взаимной, истинной любви двух оборотней. Он ждал её, как спасение. Она согласилась встать между человеком и зверем, соединить их в одну личность… и что из этого получилось.