«Человеческий разум – нарост на железах внутренней секреции!» – как-то заявил мне знакомый эндокринолог после очередного обследования. Умный мужик, много полезного для своей работы от него узнал.
Сопротивляться базовым инстинктам и гормонам бесполезно. Поэтому, несмотря на опасность, мы продолжали встречаться со Светой, пару раз в месяц как минимум. Чаще всего у неё дома. Поначалу это меня напрягало: всё-таки её муж имел все ключи и пропуска и мог явиться в любой момент. Но она была совершенно убеждена, что этого не случится. Я не стал допытываться, откуда у неё такая уверенность, но факт оставался фактом: за полтора года наших, если можно так сказать, отношений, ни одной накладки не произошло.
В общем, я смирился и начал воспринимать такие вещи проще. И жизнь вроде как стала налаживаться: я чаще бывал в хорошем настроении, сын это заметил и тоже прекратил кукситься, начал делать успехи в занятиях Саньда, которые было забросил. Чему я, конечно же, был рад. Он даже о соревнованиях заговорил, но я пока не понял, как к этому относиться. Всё-таки вид спорта хоть и полезный в повседневной жизни, но контактный и опасный. Пускай уж лучше головой зарабатывает, благо удаётся совмещать занятия «физухой» с курсами по программированию для детей в том же Сколково… нужен баланс, чтобы построить хорошее будущее.
– О чём задумался? – Света приподнялась на локте и положила руку мне на грудь.
– О будущем, – честно ответил я.
По её красивому лицу неожиданно пробежала тень беспокойства. Она чуть нахмурилась, но от этого стала ещё привлекательнее. Такой и должна быть третья жена широко известного в узких кругах бизнесмена, имеющего самые близкие отношения с одним из крупных чиновничьих кланов.
– Что такое? Забыла гараж закрыть? – попытался пошутить я.
– Дим… – сказала она серьёзно, будто на что-то решаясь, – ты говорил, у тебя сын есть, да?
– Есть, – кивнул я.
Мы старались избегать разговоров о «настоящих» жизнях друг друга. Света прекрасно всё понимала и была очень тактичной. Неглупая девочка: даже успела отучиться в каком-то университете в Лондоне, когда это было не только возможно, но и модно… так к чему этот разговор сейчас? Я немного напрягся.
– Сколько ему?
– Восемь. Во второй класс пошёл.
– Ясно… – Она закусила нижнюю губу.
Я вздохнул и улыбнулся. Видимо, речь дальше пойдёт о разрыве. Иначе к чему такие намёки? Я почувствовал облегчение и лёгкую грусть. Что ж, ничто не вечно. И лучше пускай всё закончится так, спокойно и буднично.
Всё-таки её муж при желании мог меня в порошок стереть. Я довольно быстро узнал, что он из «силового блока». Со временем мне даже начало казаться, что он знает о «проделках» своей молоденькой жены и не против, но, конечно, никаких гарантий не было. Так что я не наглел, продолжая соблюдать все возможные меры предосторожности: никогда не появлялся на своей тачке в радиусе пары километров от их дома, не светил лицо на камеру в посёлке, не пытался фамильярничать с охраной.
– Подумал, что я тебя бросить хочу? – спросила она, будто прочитав мои мысли.
– Ага, – кивнул я.
– Ну, в какой-то мере так оно и есть, – вздохнула она. Но при этом почему-то не спешила убирать руку с моей груди. Совсем как тогда, в машине, когда вроде бы невзначай помогла мне убрать перекрутившийся ремень безопасности…
Познакомились мы на работе. В смысле, на моей работе – в отличном новом фитнес-клубе в Сколково. Я только перешёл туда, и Света оказалась одной из первых клиенток. Поначалу я даже ничего такого за ней не заподозрил: вежливая, спокойная, интеллигентная. Никакой расхлябанности и развязности, в отличие от многих других «рублёвских» жён. Впрочем, технически, она не была «рублёвской», потому что их дом находился в посёлке Заречье, что между Сколково и МКАДом. И, надо сказать, этот узкий клочок земли по насыщенности жилищами сильных мира сего давал фору раскрученной Рублёвке.
Мы прозанимались пару месяцев, соблюдая профессиональную дистанцию. Она исправно оплачивала блоки, давала щедрые чаевые, ну я и старался выкладываться.
Однажды зимой она при выходе из клуба поскользнулась и подвернула ногу. Так получилось, что я был рядом, как раз собирался ехать домой. Помог ей подняться, взял сумку и предложил вызвать врача. От медицинского вмешательства она категорически отказалась. Сказала, улыбаясь: «Ерунда! Вывих-то пустяковый!» И это мне так понравилось, что в груди приятно защемило.
Я сел за руль её машины и подвёз до дома. Вот прямо там, в машине, всё и случилось в первый раз. Не то, чтобы я часто спал с клиентками или зарабатывал на этом, хотя многие парни из наших таким промышляют. Но пар стравливать иногда надо.
Я это понял через год после гибели жены. Поначалу-то думал, что вообще никогда ни с кем не смогу, что в монастырь бы ушёл, если б не сын. Но природа – это дело такое… не очень-то у нас спрашивает разрешения на базовые действия.
Она провела ладонью по волосам на моей груди. Дошла до шрама на правой стороне – след от осколка.
– Я не сразу догадалась, почему в твоих профилях нет фоток с голым торсом, – сказала она. – Мне показалось это очень привлекательным. То, что не пытаешься себя продавать, как мясо. Это при том, что блондины с короткой стрижкой – моя слабость… и эта твоя щетина… м-м-м… – теперь она гладила мой подбородок.
– У нас сегодня вечер откровений? – спросил я, подставляя подбородок, будто кот.
– Интересно, а если бы задело лицо? – нахмурилась Света.
– Пошёл бы грузчиком работать, – ответил я шутливым тоном.
– Ага, конечно… пошёл бы, как положено, в офис. Штаны просиживать. Бухать по пятницам… слушай, а у тебя есть фото сына? Покажи, пожалуйста.
Какое-то время я колебался. Такое вот неожиданное нарушение негласных границ в наших отношениях мне совсем не понравилось. Но потом во мне проснулось что-то вроде обиды, что ли. С чего бы я должен что-то скрывать? В конце концов, это ведь не я состою в браке…
Я протянул руку и взял смартфон с прикроватной тумбочки. Показал экран блокировки. Ваня там стоял в спасательном жилете, на яхточке, которую мы арендовали для рыбалки в Адлере. В правой руке он держал удочку, где на крючках болталась пара рыбин. Его серые глаза прищурились; он будто с недоверием разглядывал добычу. Светлые волосы словно светились изнутри – так удачно падал свет клонящегося к закату солнца. Мне очень нравилась эта фотка, я помнил, как через мгновение он закричит от восторга и осознания собственной удачливости.
– Дим… в общем, мне об это говорить строго запрещено. Если проболтаешься хоть одной живой душе, включая родственников – у меня будут крупные неприятности. Очень крупные. Буквально вопрос жизни и смерти.
