МАРШРУТКА И «ЧЕРВОНЕЦ»
В то позднее утро я благополучно проснулся один. Всё правильно, ведь неделю назад мы с ней разосрались вдрызг, до осколков; наорали друг дружке всего самого окончательно-бесповоротного, и ближе к ночи она свалила на такси. А я остался при своих яйцах, своих мыслишках и разбитой настольной лампе. Ну и похуй. Не совсем, конечно, похуй, но… похуй.
Вот сейчас наебну чайку, накормлю кота, поразлагаюсь часик в интернетах и выползу в город. Культурная программа на сегодня: «Чирик», ТРЦ «Червонец». Мне нужны новые наушники, новая лампа и новый картон под мою акриловую мазню. Само собой, куплю попутно жратвы и попью пива на фудкорте. Всем хорош «Чирик», вот только построен у чёрта на рогах. Из наших лысых новостроек прямиком туда идёт только одиннадцатый.
Остановка, скамейка, лотки с бытовой дребеденью…
– Ой, молодой человек, вы не могли бы разменять мне тысячу, хорошо бы помельче?
Ничё так дева. Тонконогая, с глазами-вишенками. Не буду обламывать с разменом, ведь у меня, кажется, есть и пятисотка, и помельче.
Я вытягивал из карманов мятые купюры, когда подвалила газель. Битком набитая. Если бы не простенькая манипуляция с кэшем, я втиснулся бы в эту маршрутку и полчаса спустя стопудово хуярил бы по этажам «Червонца». У меня оставался последний шанс не прощёлкать, но тут прямо передо мной с какой-то наивной наглостью засигала молодая толстуха с пацаном лет шести – и я не смог оттереть их в сторону. Они заняли два последних места в газели. А я остался ждать следующую.
Дева расплатилась одной из моих сотенок, спрятала купленную мелочёвку в пакет и медленно перешла дорогу. От скуки я долго смотрел деве вслед, ни о чём пока не подозревая.
Второй одиннадцатый появился не скоро. Тоже битком, но одно местечко в самом заду для меня всё же нашлось.
Как хреново без наушников. Я давно отвык от звуковой помойки маршруток, от чужой бубнёжки, ебучей рекламы и ебучего ХИТ-FM из водительской магнитолы. Но ничего. Совсем скоро у меня опять будут наушники, и я опять стану неуязвим. Правда, придётся повычистить плей-лист от некоторых особо памятных песенок… Но похуй же. Свалила и свалила, расколотив мне лампу напоследок. Но я-то не мудак, я найду замену получше: и лампе, и… Нет, похуй. Похуй.
Я прикрыл глаза и, как нередко бывало, увидел призрак моей будущей картины. Сегодня вечером, на новом картоне из «Чирика», я материализую этот призрак. Если не буду сильно пьян, конечно. И пошло всё нахуй. НАХУЙ ПОШЛА, я сказал.
Телефон завякал. Какой-то левый номер. Ненавижу левые номера, но этот зачем-то принимаю.
– Алё, привет! Чё делаешь? Это Женя… Ну, Женя!
Заебись. Её подруга. Но отчасти и моя тоже, вместе же учились. Так с ходу нахуй не пошлёшь. Понятно, ради чего звонит. Я зачем-то говорю правду: типа, еду на «Чирик» за картоном, а иные вопросы типа не слышу и, не прекращая бубнить что-то про плохую связь, наглухо вырубаю телефон. И тут…
И тут нас дико бьёт и швыряет. Визжат тормоза, визжит салон. Я вписываюсь башкой в мужика на соседнем сиденье, а мужик валится в проход. Какие странно-долгие секунды… Но вот наконец открывают дверь и мы начинаем выползать наружу. Охают ушибленные бабы, парень вытирает кровь со лба… Он ехал в кабине и огрёб сильнее прочих. Но все вроде живы и не при смерти, включая мудака-водилу. Даже стёкла целы, хоть низ морды у газели всмятку. Стр-растный поцелуй с трамваем.
…Вечер. Сижу в пивняке. Не скажу, что заливаю стресс после ДТП – я ведь толком и не пересрался, если так уж. Просто потянуло меня в этот пивняк возле того перекрёстка, а потом не захотелось уходить.
Хрен с ним, с «Чириком». Завтра съезжу. Поживу ещё денёк без наушников, картона и лампы. Включить, что ли, телефон?
Ого, сколько пропущенных. И все от неё. Во, блядь… Хоть снова выключай. Похуй. Пусть звонит хоть узвонится.
Тут же звонок. Тут же! Ну, кому это всё надо? Вот нафига?
Но я, пьяный слюнтяй, зачем-то хватаю ёбаную трубку:
– Ал-ло.
– Славка, это ты?! Славка, блядь, ты где?! Ты живой?!! Славка, не молчи! Ты живой?! Ты в больнице?!!
Хуясе. Её колотит в нехилой истерике, она воет, как бензопила.
– В какой, блядь, больнице? С какого перепугу?
– Славка, я новости смотрела!!! Ты… Ты же ехал… Мне Женька сказала…
– Ну, ехал. Ну, с трамваем столкнулись немножко. Да живы все. И я жив.
– С каким трамваем?! Ты что, ёбнутый?! Я про «Чирик»!!! Женька сказала, что ты как раз тогда в «Чирик» ехал…
Пять минут спустя я лезу в новости и вижу всю картину целиком.
«Сегодня, в половине третьего, на первом этаже торгово-развлекательного центра «Червонец» прогремел мощный взрыв».
53 трупа, 120 раненых. В половине третьего… А во сколько была авария на перекрёстке? Уточняю по Женькиному звонку: точняк, за десять минут примерно. А… если бы я уехал на той, предыдущей маршрутке?.. Если бы та глазастая возле ларька не попросила меня – именно меня – разменять ей купюру?
…«Среди погибших – мать и шестилетний ребёнок». Завтра, когда Сеть наполнится ритуальным воем и свечами на аватарках, когда раскопают страницы Тех Самых Людей, я почти не удивлюсь, увидев среди них ту самую толстуху и того самого пацана, так спешивших попасть в проклятый «Чирик» вместо меня.
Двойное посмертное спасибо. И тебе спасибо, девчонка с купюрой. И тебе, маршруточник, за дебильное превышение скорости на перекрёстке. От нас с ней двоих – спасибо. Кстати, мы с ней опять зачем-то вместе, и какое-то время нам, видимо, будет хорошо.
ДНО РОЖДЕНИЯ
– С днём рождения, сыночка! С совершеннолетием! Вот ты уже и взрослый…
Мама наклонилась ко мне, поцеловала и положила на край тахты большой яркий пакет. В пакете оказалась пижама в клетку, велюровые тапки с надписью «SPORT» и туалетная вода «Старый спайс». Я улыбнулся, как тот парень из рекламы, и поблагодарил маму за чудесные подарки.
– Лапуля, ты не забыл, что сегодня у нас гости? Давай, не залёживайся, пропылесось в комнате и приберись возле компьютера. А то зайти страшно.
Разумеется, мама. Сегодня я буду очень хорошим. Я даже протру подоконник. А потом помогу тебе накрыть праздничный стол и встретить гостей. Я буду очень хорошим в первый день моей официально-взрослой жизни.
Многие предпочитают справлять свои дни рождения в компании друзей-сверстников, с реками спиртного и всякими там застольными разговорами, часто не очень приличными. Но мой день рождения опять пройдёт в обществе родственников – а при них волей-неволей человек ведёт себя прилично. У нас с мамой очень хорошие родственники, так все говорят. И этих родственников всегда принято приглашать на мой день рождения, чтобы поблагодарить за всё, что они для нас сделали.
У нас замечательные родственники, правда. Они богатые, умные и щедрые. Тётя Инна когда-то очень удачно вышла замуж за Игоря Степановича и уехала в Шаурма-сити. Со временем она и говорить стала как коренная шаурмичка, ра-астягивая букву «а». Дядя Игорь в юности был комсомольским вожаком городского масштаба, а потом быстро и умело переквалифицировался в бизнесмены. Он очень занятой человек, в нашем городе бывает редко, зато тётя Инна здесь часто появляется. Она то и дело привозит моей маме свои поношенные платья и сумочки со сломанными замками, и мама носит это годами, перешивая и ремонтируя.
