Династия Тан, Китай, 759 год н. э.
На исходе часа змеи[1] госпожа Лин Суинь застыла в ожидании в покоях для приемов гостей. Воцарившуюся в ее дворце на берегу реки тревожную тишину нарушало только редкое жужжание насекомых в саду. Стоявший перед ней чай уже давно остыл. Последний из остававшихся у нее в услужении челядинцев принес этот чай утром, перед тем как сбежать.
Самые отважные из слуг уговаривали ее отправиться вместе с ними, но Лин Суинь прекрасно сознавала, что преследовавший ее безжалостный военачальник не моргнув глазом придаст огню любую деревню на реке, осмелившуюся дать пристанище гуйфэй[2] – «драгоценной супруге» покойного императора.
Она резко выпрямилась, услышав перед домом шорох шагов, спокойных и уверенных. Сердце билось сильнее по мере того, как его шаги неуклонно приближались. Он явился к ней один. Дыхание Лин Суинь прервалось, едва могучая фигура появилась в дверном проеме. Все в нем выдавало того холоднокровного и жестокого демона, о котором столько говорили при императорском дворе. Черные одеяния, коротко остриженные темные волосы, бесстрастное, абсолютно непроницаемое выражение лица. Нет, ее легендарная красота не имела над ним власти.
– Лин-гуйфэй, – раздался его глубокий голос, произнесший церемонное приветствие.
– Я давно уже больше не «драгоценная супруга», наместник Ли.
Суинь осталась сидеть на месте, позволив военачальнику войти. Если бы она попыталась подняться, ноги, вероятно, не выдержали бы веса ее внезапно обмякшего тела. Спокойная мощь его внушительной фигуры только усилила охвативший ее ужас. Его лицо невольно привлекало к себе внимание. Дочерна загоревшая обветренная кожа, острые скулы. Суровую симметрию нарушала лишь тонкая белая полоска шрама под левым глазом. Нечто новое в его облике.
В первый и единственный до сей поры раз Лин Суинь видела Ли Тао в покоях Божественного императора. Молодой мужчина, почти юноша, награжденный за мужество и бесстрашие. Неиссякаемая энергия, которую он тогда излучал, обрела с годами покров невозмутимости и самодисциплины. Время заточило его словно лезвие острого, искусного меча. Но то же самое время изменило и ее.
– Покорный слуга осмеливается предложить себя в сопровождающие госпожи.
Даже самое почтительное и любезное обращение в Поднебесной не смягчило бы его разящего, как смертоносный кинжал, взгляда.
Все внутри ее словно затрепетало от страха, однако, призвав на помощь самообладание и сделав глубокий вдох, госпожа Лин оперлась изящным локотком о стол и попыталась придать своему тону куртуазную легкость и изысканность. Ее сердце билось так громко, что за его тяжелыми ударами она едва слышала собственный голос.
– О, мой господин, спешу принести вам тысячу извинений, но путешествие не входило в мои планы.
– Вам опасно далее здесь оставаться.
Будто бы Лин Суинь могла ощущать себя в безопасности рядом с ним. Как и в любом другом месте, у нее больше не было союзников или покровителей. Неужели безжалостный верный слуга покойного императора спустя столько лет явился сюда, чтобы ее покарать? А ведь бывшая наложница пребывала в уверенности, что все тайны давно и надежно спрятаны.
Ли Тао остановился в двух шагах от нее, и Лин Суинь заметила очертания оружия, запрятанного в драпировке его рукава. Клинок убийцы. Она подняла пиалу и сделала глоток, чтобы справиться с потрясением. Холодный горький чай коснулся ее языка. Многолетний опыт придворной жизни помог госпоже Лин удержаться от дрожи, однако она оказалась не в силах унять бешеное биение сердца и справиться с выступившим на ладонях холодным потом, когда неправдоподобно большая, словно растущая с каждым шагом тень его фигуры накрыла ее.
И все-таки ей удалось поставить пиалу на столик недрогнувшей рукой.
– Поскольку мой господин проделал ради этого столь долгий путь, я полагаю, нам более не пристало терять времени. Могу ли я собрать свои вещи? – произнесла Лин Суинь мелодичным, беззаботным тоном, в котором была столь искусна.
– У госпожи не будет ни в чем недостатка.
Всесильный военный наместник обращался к ней так, будто был ее подданным. Надо будет обязательно подумать о том, как бы это использовать, подумала Лин Суинь. Она подхватила свободный конец широкой шали и закутала плечи. Распрямившись, она немного помедлила, прежде чем взглянуть на него.
Ли Тао не двинулся в ее сторону, продолжая внимательно смотреть на нее. Как все мужчины. Всегда.
Следуя через пустой дом, Лин Суинь внимательно прислушивалась к уверенной поступи позади себя. Его близкое присутствие подавляло. К тому времени, когда госпожа Лин показалась на улице, пальцы ее почти онемели – так сильно она их сжимала.
Паланкин ожидал Лин-гуйфэй у обочины единственной, покрытой серой пылью дороги, ведущей из ее имения. Отряд солдат, одетых в одежды красных и черных цветов, окружал носилки. Военные наместники, всесильные цзедуши[3], имели в своем подчинении огромные пограничные гарнизоны, независимые от императорской армии. Никто не осмелился бы бросить вызов удельному самодержцу в его владениях, однако эта часть леса находилась под личным покровительством императора. Подобного публичного оскорбления властитель Поднебесной империи не склонен был спускать никому.
Когда Ли Тао с мрачным видом проследовал за Лин Суинь к паланкину, нестерпимое желание убежать, скрыться едва не одолело несчастную жертву. Однако Лин Суинь инстинктивно понимала, что, если она побежит, это только напомнит Ли Тао о его истинной природе – охотника, воина, убийцы. Пока же оставалась надежда, что хотя бы внешне он будет вести себя как благородный муж.
– Куда мы направляемся?
– На юг.
Это было единственное объяснение, которого он ее удостоил. Чувствуя на груди сильную тяжесть, она оглянулась. Божественный император повелел построить для нее этот дом незадолго до своей смерти. Само по себе имение значило для нее очень мало. Взгляд Лин Суинь скользнул по реке, которая искрилась солнечными лучами. Она вдохнула глубже, вбирая терпкий запах реки, чуть влажного мха и земли. Ей будет недоставать всего этого.
Наверное, Суинь хотела слишком много, теша себя несбыточными надеждами скрыться от всеобщего внимания, затвориться в покое и уединении заброшенного дома у реки. В глубине души она всегда знала, что в свое время возмездие обязательно настигнет ее. Долги должны быть уплачены – будь то в этой жизни или в следующей.
Госпожа Лин остановилась перед паланкином и, неожиданно обернувшись, оказалась лицом к лицу со всесильным цзедуши. Его гибкое, мощное и мускулистое тело возвышалось над ней, словно сторожевая башня неприступной твердыни. Наместник не сводил с нее пристального, словно пронзающего насквозь взгляда.
