Иерей Петр Коломейцев
Подросток… Когда мы произносим это слово, в нашем воображении возникает трогательный образ: уже не ребенок, но еще не взрослый. В нем уже пробудилось желание самостоятельности и настоящей взрослости, стремление выйти из-под родительской опеки и в то же время сохранилось что-то незавершенное, хрупкое. Как в ростке, развитие которого сложно предугадать. Его может придавить камнем, и он вырастет искривленным. И даже потом, когда мы уберем этот камень, он выпрямится, но не до конца, искривление так и останется в нем.
Подросток все еще чувствует себя центром вселенной, как маленький ребенок, считающий, что мамы, папы и бабушки вращаются вокруг него и созданы, чтобы о нем заботиться. Но вопросы, с которыми он начинает сталкиваться, уже вполне взрослые: он задумывается как о смысле жизни вообще, так и о смысле своей собственной жизни, он определяется, что будет считать добром, а что злом, он ищет свое призвание. Подростку приходится принимать решения, которые определят всю его будущую жизнь – какой выбрать вуз, с кем заводить отношения, поэтому он убежден, что занят самыми важными в мире вопросами, что всё вокруг – о нем и для него.
И в каком-то смысле он прав, ведь подросток, как Адам, смотрит на мир впервые. Ребенком он принимал все как должное, безоценочно, включая взгляды и оценки родителей, а теперь на каждый вопрос ищет свой собственный ответ. Любое явление, любое мнение, любой человек будет им взвешен и оценен: «С этим я соглашаюсь, с этим – нет. Это я принимаю, а это мне не подходит».
Так начинается самый важный период в жизни человека, но еще и самый трудный – и для него самого, и для родителей. Все, что он делает, он делает впервые, у него нет опыта. Он растет, но он не знает, во что он вырастет. Он стремится, но не знает куда. Он хочет быть, но не знает кем. У него есть только этот жгучий порыв. Он будто бы всем показывает, что не нуждается в опеке, что он вообще ни в чем не нуждается – только в свободе. Ведь только в состоянии полной свободы можно понять, кто ты, только в полной тишине можно услышать голос собственного «Я».
Но не только в свободе нуждается подросток, еще больше ему необходимы внимание, помощь, а самое главное – любовь. Тут-то и возникает противоречие, потому что взрослым кажется, что близость между ними и ребенком кончилась. Подросток становится грубым, непослушным, упрямым, старается отмахнуться от родителей, как от назойливых мух. Он от всех дистанцируется, старается быть не таким, каким его хотят видеть взрослые. Взрослым кажется, что самое главное, чего хочет подросток, – чтобы от него наконец отстали. Нет уже того нежного и милого чада, которое нуждалось в родителях и по каждому поводу призывало их.
Как родителям догадаться, что именно сейчас подросток испытывает острую потребность в понимании и очень мудром руководстве? Таком руководстве, которое ничего не навязывает, а действительно помогает. Подросток как бы просит: «Помоги мне сделать это самому». Несмотря на его ершистость, он продолжает нуждаться в любви, потому что на самом деле он еще не вырос. В нем много неуверенности, тревоги, чувства одиночества. Он выходит за пределы семейного круга, но, чтобы смело выйти, нужно быть уверенным, что за спиной надежный тыл. И если семья для подростка и правда безопасное место, где можно отдохнуть и набраться сил, тогда родители помогут ему вырасти, научат уверенности и взрастят умение самому находить безопасную гавань внутри себя.
Родительская любовь должна быть безусловной, когда любят не за что-то конкретное, а всегда, вопреки всему и без сиюминутных причин. Не за то, что ты послушный. Не за то, что ты делаешь уроки. Безусловная любовь – это когда тебя любят за то, что ты есть, и принимают таким, какой ты есть. Подростку очень важно почувствовать, что он остается ценным для родителей, просто потому что он – это он.
Так любить подростка сложно. Для этого надо попытаться увидеть в нем ту личность, того человека, который задуман Богом. Как помочь раскрыться именно этой неповторимой индивидуальности? Родителям кажется, что подросток отбивается от рук, а он всего-навсего хочет быть самим собой, хочет проявить свою индивидуальность. Он бунтует, когда родители пытаются сделать из него кого-то, кем он не является, когда в нем пытаются воплотить свои планы и амбиции. Он борется, но не против родителей, а за самого себя. Вот почему, возможно, лучший способ проявить свою любовь – держаться на некоторой дистанции, не спрашивать, особенно если подросток не в настроении делиться, не навязывать своих рассуждений, не входить в комнату без стука. Родитель как бы создает невесомый кокон бережного уважения, в котором подросток чувствует себя одновременно и свободно, и спокойно.
Этот период может быть полон больших разочарований, большого недовольства собой, больших неудач. Но также он может стать и источником больших открытий, душевного роста, удивительного познания подростком самого себя. А еще подростковый возраст может стать огромным сюрпризом для родителей. Именно в этот период они обнаруживают, кого именно, что за личность, что за человека вручил им Господь для воспитания.
Родительская гордость за свое чадо – это не гордость за плоды своих трудов. Родительская гордость – это гордость за чадо, которое доверено им Господом. Нужно уметь смотреть на ребенка не как на свое продолжение и объект творческих усилий, а как на суверенную богоданную личность. Смотреть и видеть. Видеть, что вложено в него от Бога, понимать его стремления, заблуждения, его боль, тревогу, его нужду. Нужно суметь увидеть его душу и полюбить – ни за что, без всяких условий.
