Пожалуй, во всей Лории не сыщешь второй такой семьи, как наша. Но и второй такой мамы, как София Эспозито, тоже не найдешь. Красоту, Дар, личную жизнь – она все положила на алта
рь магии. Каким образом? Самым что ни на есть неприятным для родственников – решила провести практическое исследование о передаче Дара, которое вылилось в пятерых детей: Изабеллу, Фабио, Рикардо, Стефано и меня, Летицию. На мне она остановилась. Любителям ехидно спрашивать, почему столь значимое исследование не продолжили, мама невозмутимо поясняла, что настоящий ученый должен останавливаться при осознании невозможности полноценного эксперимента, в одиночку никогда не собрать нужной выборки, а та, что получается, слишком мала для полноценного анализа. Желающие поучаствовать находились, но почему-то только мужского пола, так что пришлось маме перенести свою любознательность на другие области магии. Впрочем, пару статей по этой теме она все-таки тиснула, заработав определенную репутацию не только себе, но и нам. Иной раз бывало очень сложно убедить внезапно появившегося поклонника, что мои интересы весьма далеки от маминых, да и мамины уже давно поменялись. Оставалось удивляться, как в таких условиях сестра умудрилась выйти замуж. Правда, учитывая, что у нее уже есть сын, всегда можно сказать, что она продолжает семейное исследование, пусть в крошечной выборке и от одного отца. Впрочем, самой Изабелле это и в голову бы не пришло. Она занималась алхимией и продолжать дело мамы не собиралась ни в этом, ни в каком другом исследовании, что горячо одобрялось мамиными родителями, так и не простившими единственной дочери столь странного увлечения магией.
Отцы у всех нас разные. Мама выбирала партнера весьма придирчиво, следя, чтобы склонность к определенному виду магии не повторялась. Радовало, что при этом она обращала внимание на такую мелочь, как внешность, не забывая, что эксперимент экспериментом, а его результатам еще придется как-то жить в не слишком дружелюбном мире.
Этажом ниже Фабио начал распевку, и я невольно скривилась. Нет, пел он прекрасно, но все эти подготовительные упражнения, мягко говоря, совсем не услаждали слух и изрядно досаждали нам всем. На предложение окружать себя пологом тишины, брат снисходительно отвечал, что настоящий талант о такой ерунде не думает, да и вообще, любое магическое действие рядом сразу сбивает его с вдохновенного настроя и ставит на одну доску с презренными ремесленниками от искусства. На самом деле, Фабио отнюдь не чурался магии, довольно ловко используя ее в профессиональной деятельности. На спектаклях в ход шло все: и флер, и усиление голоса, и даже толика ментального воздействия. Совсем маленькая, такая, чтобы усилить впечатление от пения, но не попасть под закон о магических нарушениях. Коллеги злобно шипели, что все достижения брата – плод обмана, что не мешало поклонницам осаждать как самого Фабио, так и наш дом.
В окно залетел пущенный меткой рукой букет. Богиня, я опять забыла закрыть створки! Выглянув, обнаружила симпатичную блондинку, которая смущенно-недоумевающе улыбнулась. Понятно, перепутала мою комнату с комнатой брата. Пусть не надеется, что передам. Букет полетел отправительнице, которая ловко его поймала, не забыв состроить обиженную мину. Я сурово нахмурилась, вконец ее смутив, перевела взгляд чуть дальше, и тут настроение совсем испортилось – в конце улицы появился Лоренцо, друг Стефано. Помахал рукой, но я сделала вид, что не заметила и быстро захлопнула окно. Орков день…
Фабио продолжал издеваться над слухом окружающих. Конечно, его можно пожалеть: в нашей семье у него самый слабый Дар. Бракованный эксперимент, как однажды не слишком деликатно высказалась мамуля. Но считать ли его таковым, если отец Фабио обладал слабым Даром, но сильным и красивым голосом? И яркой внешностью – из троих моих братьев он, несомненно, самый привлекательный. Выбранная профессия подходила ему идеально, и я была бы рада, что он нашел себя вне магии, если бы… Если бы он жил отдельно и ни он, ни его поклонницы не мешали нам. И почему только брат не хочет отселяться? Собственно, он уже давно зарабатывал достаточно не просто для того, чтобы жить отдельно, а чтобы очень хорошо жить отдельно. Но, поди ж ты, в отличие от Изабеллы сбегать из дома не торопился.
Я задернула штору, подошла к двери, провернула в замке ключ, подумала и активировала дополнительную магическую задвижку и полог тишины. Теперь пусть хоть застучатся – не слышу, не вижу, готовлюсь к экзамену.
Раскрыла опостылевший учебник, который знала почти наизусть. Такой замечательный день, а приходится сидеть в четырех стенах и зубрить. А как иначе? Один из принимающих, ректор лорд Ланца, очень придирчиво относится к своему предмету, а уж девушек особенно не любит. Старшекурсники рассказывали, что валить каверзными вопросами – любимое занятие ректора. Но я ему такой возможности не дам. Я рассчитываю на повышенную стипендию, и пусть он не надеется на мне сэкономить средства университета.
«Летти, – завыло прямо над ухом, – скоро время обеда, ты не забыла?»
От неожиданности я подпрыгнула на стуле, он подозрительно скрипнул, но, к счастью, не развалился. А мог: тратить магию на поддержку старой мебели мамуля считала лишним, покупать новую – тоже. «Дети развалят все, – снисходительно поясняла она, – а что не развалят – порвут или сожгут. Вы же понимаете?» И так улыбалась собеседнику, что тот понятливо кивал и напрочь забывал про все недостатки гостиной: драную обивку дивана, отклеивающиеся кое-где обои, треснутую раму единственной картины и странные пятна на полу. К слову, ни к одному повреждению мы отношения не имели: диван драли кошки, обои были плохо приклеены с самого начала, рама треснула от старости, а что касается пятен, то они появились столь давно, что я понятия не имела откуда. Но происхождения явно магического, поскольку они не только не закрашивались, но и проявились через ковер, которым как-то Изабелла пыталась прикрыть «этот позор». Но мой взгляд, притащенное ею с чердака убожество был куда позорней, но старшая сестра умела настоять на своем, и коврик занял место у дивана. Ненадолго, до следующего дня, так как выяснилось, что ковер с пятнами выглядит подозрительней, чем пол с ними же.
– Не забыла, – сказала я в пустоту и мстительно развеяла вестника.
А также не забыла, что сегодня не моя очередь готовить, а Стефано. Братик решил переложить эту почетную обязанность на меня? Или, как вариант, просто выманить в гостиную к Лоренцо? Лоренцо, который вчера нагло поинтересовался, не хочу ли продолжить семейный эксперимент, а после пощечины не менее нагло заявил, что он имел в виду совсем не то, о чем я подумала, а спрашивал всего лишь об артефакторской деятельности моих бабушки и дедушки. Но не успела я смутиться, как он пригласил меня на ужин. Не иначе как обсудить те самые артефакты, из-за которых пострадал от моей руки. Смущение тут же пропало, а мне захотелось высказаться в таких выражениях, какие иной раз долетали к нам от соседей. Увы, наш район не самый благопристойный, единственный плюс – близость университета. Не надо ни просить общежитие, ни тратить время на дорогу. Комната отдельная, опять же. Стала, после того как Изабелла упорхнула замуж. Вторую кровать братья отволокли на чердак, часть своих вещей сестра забрала, а часть – подарила мне, и теперь многие мелочи сразу напоминали о ней. Да и не только мелочи – старинное чуть помутневшее зеркало-псише Изабелла притащила с аукциона, выложив за него почти всю стипендию, но когда я спросила, заберет ли, ответила: «Тебе нужней».
