Я вращала бедрами, упираясь нужными точками точно в его огромный твердый прибор в брюках. Я знала, что мама может услышать нас. Чувствовала, как Владимир тяжело сопел подо мной, сдерживая стоны. И я ускорялась, терлась и вдавливала его штуковину в себя, чтобы поскорее прийти к мучительной для нас обоих кульминации.
Да, я тра**лась с любовником своей матери. Пока она была в душе.
Мне стыдно в этом признаться, но я украла сорокалетнего мужчину у собственной матери. Не знаю, что на меня нашло. Мне только исполнилось восемнадцать и единственное, как я могу оправдать себя… Я сделала это ради папы. Ну… чтобы мама не смогла ему изменить с Владимиром. И я сделала это сама.
В кабинете сексолога Саманты Джонс сидит молодая красивая девушка, с заниженной самооценкой и полной проблем семьёй.
Её сексуальная жизнь неразрывно связана с обстоятельствами взаимоотношений ее матери и отца. И она поделилась своей историей.
Мужчина в классическом костюме сидел у барной стойки. Он бросил на меня короткий, но заинтересованный взгляд. Пронзительный и горячий. Словно пометил меня им. Глаза в глаза сквозь десятки разговаривающих за столикам людей. И моментально вернулся к своей собеседнице, но я… Я уже не могла не думать о нём. Меня словно пронзила молнией. И не знаю почему, но от одного его взгляда. Короткого и возможно вообще единственного в жизни. Может быть он и не посмотрит на меня больше никогда, но я… Я почувствовала внизу какое-то странное горячее тепло.
Рождественское умиротворение разливалось по всему лобби бару. Кругом сверкали зеленые елки, золотые шары и тихонько поигрывал новогодний джаз.
Он продолжал увлеченно беседовать со своей спутницей, наклоняться к ней улыбаясь, горячо продолжая свою историю. Что давало мне возможность поразглядывать его, пока я медленно плыла по бару.
Легкая трехдневная щетина бархатом укрывала его волевой подбородок, густые черные брови играли в беседе с его спутницей, а сильная рука была властно выставлена вперед и поглаживала женскую руку.
Когда я спустилась на первый этаж отеля там играла джазовая музыка и вообще атмосфера был весьма светской. Мне это нравилось. Конечно немного странно, что все женщины после катания на горных лыжах преображались, укладывали волосы и надевали свои вечерние наряды просто для того, чтобы выпить по коктейлю со своими мужьями.
Заглянув в лобби-бар я совершенно не ожидала, что там… Будет так одиноко. Да, да. Здесь были только пары. Никаких больших компаний. Никакой молодежи. Все выглядели только сегодня познакомившимися парами.
От этого в шумном воздухе стояла пряная атмосфера секса, от которой у меня встали сосочки.
Я прошла дальше, стараясь не подать особо вида, что его классические брюки и воротничок белой накрахмаленной рубашки будоражат меня. Чужой взрослый мужчина. А я то кто?
Обычная мелюзга, в серых облегающих попу леггинсах. Распущенные волосы, смазливая мордашка и большие хлопающие от того, что все это восемнадцатилетней девчонке в новинку ресницы.
Украдкой я не могла не поглядывать в его сторону. То что он был с женщиной, которую мне все еще было плохо видно, будоражило меня еще сильнее. Почему он так посмотрел на меня?
В холле стояли диваны, на которых размещались приезжающие и отъезжающие, а здесь, всего в двух шагах от входа гостиницу мужчины были чуть ли не в смокингах. Я проходила по бару. Никем не замеченная и у всех на виду.
Я чувствовала на себе взгляды мужчин. Хоть мама всегда и говорила, что такие плоские девочки, как я никому не нравятся, но раскрасневшееся после целого дня на горном солнце юное личико видимо делало свое дело.
Однако я думала только о нем. Об этом сорокалетнем мужчине, что был с другой женщиной у барной стойки. По манере движения его головы было понятно, что он ведет какие-то обворожительные речи со своей дамой. И он действительно был обольстителен. То отстраняясь, то наклоняясь к ней. Вовремя улыбаясь и играя бровями так, что от его лица было невозможно оторваться даже мне – молодой девушки проходящей метрах в семи от них между столиками.
