1. Пролог
– Тебе рожать скоро, Мила. В город нужно ехать. Что за больница в нашей деревне? Оборудование старое, докторов мало… Вон, посмотри, что написано: «Существует риск для плода». И для тебя, – Мария Ивановна, мой врач, сидела за столом, перебирая бумаги.
Она подтолкнула их ко мне. Я прикрыла глаза и незаметно коснулась пальцами живота. Такие «прогнозы» меня пугали. Я и поехала бы в город, я боялась за малыша больше, чем за себя. Но…
– Какой еще город? Деньги откуда брать? – я вздрогнула, услышав грубый мужской голос.
Мой муж Ваня сидел рядом со мной. Мария Ивановна собралась сказать что-то еще, но он недовольно сморщился, перебив:
– Родит и так, не помрет! Нечего девку баловать…
Ваня как в воду глядел. Я померла… Вернее, через две недели оказалась на больничной койке. А потом на операционном столе деревенской больницы. Последнее мое воспоминание – это перепуганный шепот врачей:
– Мы их теряем…
– Нет, нет, помогите… – я уже не могла связно говорить.
Боль терзала мое тело. Мои темно-русые волосы прилипли ко лбу, кожу покрыла испарина. Я знала, что все равно умру. И мысленно умоляла небо забрать меня, но спасти моего малыша. Небо меня услышало?
– Хватайся за мою руку! – раздался мужской шепот, и я с усилием разлепила ресницы.
Перед глазами появилось странное серебристое свечение. Врачи будто отодвинулись назад. А надо мной склонился молодой парень в белом халате, небрежно наброшенном на средневековый камзол. Лампы операционной подсвечивали светлые волосы, делая похожим на ангела с нимбом. Что за бред мне мерещится?! Я испуганно моргнула, когда он проговорил:
– Я знаю, что будет, если ты останешься здесь, в этом мире. Ты умрешь при родах, и ребенок не выживет! Держись за меня, я вытащу вас!
Я уже не могла поднять руку. Лишь слабо сжала кончики его пальцев, когда он коснулся моей ладони. Свечение стало ярче, оно окутало нас обоих. Я зажмурилась, сходя с ума от страха. Не верила своим глазам, считая все галлюцинациями. Мое сознание отключилось.
Когда я открыла глаза, легче не стало. Боль никуда не делась, просто стала терпимее. А опустив голову, я задрожала от ужаса, увидев свой огромный живот и понимая, что схватки продолжаются.
– Кажется, я рожаю! – пискнула я и огляделась, надеясь увидеть своего спасителя.
Вместо него я заметила роскошно обставленную спальню, достойную короля. Массивные шкафы красного дерева, украшенные резьбой, огромная кровать по центру комнаты с откинутым балдахином и искусно выточенными опорами… Мать моя женщина, куда же я попала! У меня в деревне ни у кого такого дома не было! Даже у Светки, хоть она зажиточной считалась… Разве я не в нашей деревне?
– Получилось! – раздался радостный крик за спиной.
Я повернулась на голос, увидев того самого парня, который забрал меня из… деревенской больницы? Или вообще, из моего мира? По телу побежали мурашки, стоило подумать об этом. Сколько раз я читала книжки про попаданок да и, чего греха таить, мечтала, чтобы меня украл из серых деревенских будней какой-то король! Но не беременную, не на сносях же?! Вот уж и правда, бойся своих желаний, они сбываются.
Долгой передышки не вышло. Меня скрутило схваткой. Я часто задышала и взмолилась:
– Помоги мне! Ты же врач!
– Что?! – испугался парень, сбрасывая белый халат и оставаясь в расшитом золотом камзоле. – Я тебе повитуха, что ли?! Тоже мне, лекаря нашла! Я – воин! Смелый, храбрый, гордый!
Халат упал на пол, как ненужная тряпка.
– Да мне плевать, кто ты, хоть козленок! Ты не видишь, что ли, я рожаю! – взвыла я. – Или ты притащил меня неизвестно куда, чтобы я умерла второй раз?! Не только я, но и мой ребенок?! У тебя совесть есть?!
– Я… я позову служанку! Она уже много раз принимала роды в нашем доме! – парень нервно дернул камзол и попятился от меня к двери.
А потом выскочил так быстро, словно за ним черти гнались. Я устало прикрыла глаза, пережидая схватку. Пальцы коснулись живота, словно успокаивая еще не рожденного ребенка: «Ничего не бойся, малыш, мы справимся, ты будешь живым и здоровым, я обещаю…»
Мой взгляд упал на белый халат. Такой же чужеродный элемент в этом богатом доме, в этом непонятном мире, как и я. Почему-то вспомнился последний визит моего мужа Вани ко мне в палату. Я вспомнила, как он надевал белый халат и препирался с врачом:
– Даже слышать не хочу. Мало я витаминов ей покупал? Милка – девка молодая, двадцать три года, пусть рожает у нас в деревне. Вон, на прошлой неделе Катька родила пацана, всей деревней праздновали. А на следующий день уже встала и корову пошла доить! Что хотите сказать: моя жена ущербная? Больная? Чем Милка хуже Катьки? Слышать не хочу про всякие осложнения! Только деньги доите из нас, простых людей. Родит моя жена самостоятельно, куда денется! И без вашего кесарева…
По спине побежали мурашки от этих нежданных воспоминаний. О том, как я плакала и просила Ваню послушать врача, отвезти все-таки меня в город, а он просто встал со стула, развернулся и ушел из палаты. Точно так же швырнув халат на пол, ни в грош не ставя мою жизнь и жизнь своего ребенка.
От болезненных воспоминаний меня отвлек странный звук. Тишину разрезал звон мечей. И приглушенный женский крик внизу, наверное, на первом этаже:
– Граф, на нас напали! Осторожно, сзади!
Что?! Какие мечи?! Какое нападение?! Я тут, на минуточку, рожаю! До спальни, где я возлежу, раздвинув ноги, еще их чертова служанка не дошла, роды не приняла! Прирежут ее этим мечом, что я делать буду?! Снова звать того спасителя? Так он прямо сказал, что воин, а не повитуха! Бежать отсюда надо! Дьявол, а я даже встать не смогу! Очередная схватка скрутила мое бедное тело.
– Хорошее же ты место и время выбрал, малыш, чтобы появиться на свет… – простонала я, вяло дергаясь в сторону двери, но не смогла даже сползти с кровати. – Какой же ты везучий! Весь в мать!
Мне все-таки повезло. Дверь в спальню распахнулась, и вместо насильников-убийц с мечами ко мне ввалился тот самый воин, раскрасневшийся и с порванной одеждой. Следом за ним спешила перепуганная служанка в белом чепце. Она совсем не была похожа на чинную и опрятную Марию Ивановну – моего врача. И я напряглась.
– Вот! Кэсси любезно согласилась побыть твоей повитухой!
– Постой, а ты куда? Как тебя зовут? – прикрикнула я на парня, что уже сбросил камзол и остался в одной простой белой рубашке и брюках.
Левый рукав был надорван, и на ткани виднелись капельки крови. Не рожай я в этот момент, обязательно руки потянулись бы перевязать рану этому храбрецу! С самого детства я не могу видеть страдания ни людей, ни животных. Вот и пошла после школы учиться на ветеринара, а потом работать в деревне по этой специальности. Люди говорили, что у меня талант лечить животных. Так что опыт во «врачевании ран», как говорили в средневековых романах, у меня имелся. Пускай и небольшой. И не совсем на людях… Ну, ничего, пригодится и такой!
