Ольга Абайкина - ДвуИголье. Бредущая по граблям

***

Июльский лес – поляны небогаты,

Трава сухая плохо держит след.

Вихрастые берёзки, как солдаты,

Из караулов просятся в рассвет.

Колючки розовеют, словно маки,

Где юркой речки выцветший плакат

Пиарит френч дубовый цвета хаки,

Что обронил с усталости комбат.

Аврора горизонту: «Я прилягу!» —

Шепнула томно, предложив дует.

К ним юных мачт строй, будто на присягу,

Иголки тянет выше эполет.

А тот, кто пел, что войска вид негрозен,

И напрочь вышел весь бойцовский дух,

Пускай услышит зов упрямых сосен,

Чей тыл прикрыл батрак чащоб – лопух.

И можно долго предаваться лени,

Губя святое прямо на корню,

Спешить ползком, кидаться на колени,

Чтоб бросить шапку с дуру: «Прогоню!»

А нужно: ни о чём таком не споря,

Душе доверить выставлять посты

На все, собой божественные, зори,

Что беззащитной глубиной чисты.

***

Наголо душу выбрила,

Вытравив корни зла,

Не ожидая прибыли

Выгнала, в чём была.

В мире она неместная,

Время её не ждёт,

Словно дворняжку, треснули

Правдою об капот.

В правилах не заблудится —

В гаванях вскроет лёд.

Ходит одна по улицам

Вам на прожить даёт.

Надо бы выбрать стойбище,

Выпустить манифест:

Бог не продаст «сокровище»,

Если свинья не съест.

Трётся невинность хилая,

Крошками в сапогах:

Просится в дом – пустила бы,

Кто же себе ни враг?!

Совесть леча уколами,

Примой вошла в аншлаг,

Словно коленкой голою,

Душам сбивая шаг.

***

Обернусь в пелену ледяную,

Но по комнате душной не шаркай:

Я тебя и во сне не ревную

Ни к одной каракатице жаркой.

А откроешь, как сказочный терем

На тепло растворяет светлицу,

То, во что мы сегодня не верим,

Но настырно нам снится и снится,

Подниму, словно парус по реям,

Наших чувств беспокойную стаю.

Их дыханием мы отогреем:

Ты любовь обретёшь – я оттаю.

***

Позволь, и мы с тобой услышим,

Как дождь спускается по крышам

К дремотной тишине палат,

Цедящей лунный шоколад.

Позволь, мы снова не заметим,

Как дождь шептался в спальне третьим.

Всех обделённых адвокат

Разбавил млечный шоколад.

Позволь себе, и будешь зрячим,

Мы всё найдём, что к ночи прячем.

Но дождь прошёл, а ты не рад.

Вливаю сливки в шоколад.

Позволь освободить от плена,

И наше время непременно

От нынче потечёт назад,

Смягчая горький шоколад.

Позволив всё, чем я согрета

Была в объятиях рассвета,

Замкнёт в устах любви закат

Разлуки белый шоколад.

***

Привет, властитель устремлений!

Твой манускрипт песчаных дюн

Хранит заветы поколений.

Ты мудр душой, да сердцем юн.

Привет, владычица видений,

Наперсница полночных грёз!

Их воспевал простак и гений,

Кляня и в шутку, и всерьёз.

Привет, край детства шебутного

И скорби ласковый приют,

Всего грядущего основа,

Что и под пыткой не сдают.

Привет, туманная каприза!

Пшеничною косой Оки

Ты счастью продлеваешь визу

К тому, чьи помыслы легки.

Привет, родимые просторы

И тропка узкая во ржи!

Вернусь неспешно я иль споро,

Меня, Таруса, удержи!

***

Небо хмурое, да высокое,

Словно статуя короля.

Серебрятся камыш с осокою,

Шлейф туманов ползёт в поля.

Медяки рассыпает рощица

Узкобёдрых шальных осин,

Томной ивы подол полощется

Под курлычущий клавесин.

По дорогам дождей сукровица

Месит гонор князей в грязи,

Будто кучер времён готовится

Вновь исполнить приказ: «Вези

Бричку мытаря над державою

Стойких пахарей в кандалах!»

Стон рабов за повозкой ржавою:

«Ах, спаси нас теперь, Аллах!»

И следит народ за фигурою,

Взятый в вечный царёв полон:

Низко, поясно в небо хмурое

За поклоном кладя поклон.

***

Среброликая, рыжеокая,

В обрамленьи плакучих ив,

В перекатах по-волжски окая,

Славишь край, что трудом ретив.

Катерины твои и Настеньки

Молят: пламени не туши,

Заговоренной болью в нас теки.

В каждой капле протест души.

Всякий воин в годину горькую

Брал твой стан, словно прочих нет.

Под телами их смятой койкою

Ты ждала не один рассвет.

Никакому не сдавшись ворогу,

Оградившись от чужака,

Ты хранишь всё, что люду дорого,

Им завещано нам, Ока.

***

Из зябкой мороси столицы

Заботы беличий изгиб

Привёл пенатам помолиться.

Туман к ветвям морозцем лип.

Пресыщенные теша взоры,

До обморочной глубины

Дарила даль сребра узоры

Прощеньем принятой вины.

Иголки сосен, как ресницы

Кокетки ветреной сурьмой,

Пушились инеем. Столица

Кликушей повлекла домой.

***

Ты облетела, а я не заметил —

Сетовал ветер опавшей листвой —

День нынче короток, хладен, но светел;

Я же, как прежде, раб преданный твой.

Ты ублажаешь не душу, а тело.

Ночи длинны, но не дарят услад.

Полно, ко времени я облетела.

Ты же ни в чём, шалый, не виноват.

Думы печальные сны облетели;

И, подводя огорченьям черту,

Приняли, каясь, причастье метели,

Верой в удачу наполнив мечту.

Долго спевались, да шустро пропели.

Ясен наряд обновленья резной.

Слёз омрачения стылы капели.

Жарок ток жизни, гонимый весной.

***

Край с нами делился своею победой

И пестовал души сиянием грёз.

Сегодня, Заброшенный, сердцу поведай,

Что сделать должны мы, чтоб ты не зарос.

Чтоб снова, как прежде, хлебам колоситься,

Где росная нива растит косарей;

И чтобы к земле отпустила столица

Её хлеборобов, как можно, скорей.

Чтоб зелень озимую бегом взрывали

Ножонки наследников прошлых боёв.

Чтоб добрым трудом добывались медали —

Гордилась бы кровь до глубинных слоёв.

Озябший, окутав январской порошей,

Мой взор протянул в леденящую высь:

– Будь дерзкой и смелой, отважной. – И строже:

– Душою и телом трудись. – Возродись!

***

Расстелюсь пред тобой белым дымом.

Тишиною ночной обниму.

Назову тебя самым любимым.

И уже не отдам никому.

Растреплю твои волосы ветром.

Чуб взлохмачу соломой в стогу.

Чувству, что родилось безответным,

Я ответ обрести помогу.

Там, где пень расцветает поливом,

Я ручьями весенних полей

Заклинаю тебя: будь счастливым.

Да, не капли любви не пролей.

Рассылая мечты по туманам,

Заневолив ночной тишиной,

Будь, любимый, мне самым желанным,

Ненаглядным, воркливый, родной.