Марк Шабашкевич - Дым воспоминаний. Стихи
| Название: | Дым воспоминаний. Стихи |
| Автор: | Марк Шабашкевич |
| Жанр: | Современная проза |
| Серии: | Нет данных |
| ISBN: | Нет данных |
| Год: | Не установлен |
О чем книга "Дым воспоминаний. Стихи"
Эта книга – приглашение в путешествие, для которого не нужно ни виз, ни билетов, ни перелетов… B бесхитростныx и проникновенныx стихax читатель узнает себя.
Бесплатно читать онлайн Дым воспоминаний. Стихи
© Марк Шабашкевич, 2016
© Таня Галь, иллюстрации, 2016
ISBN 978-5-4474-9052-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Я старых писем не храню
К чему мне дым воспоминаний?
Себя в ошибках не виню
И не стыжусь былых признаний.
Могло бы всё иначе быть.
Кто знает, лучше или хуже,
Кого любить и с кем дружить
И чем жара милее стужи?
Я старых писем не храню.
«Из сердца вон…», как говорится.
В душе слезинку уроню
О том, что всё не повторится.
И снова рад своей судьбе
Я, несмотря на близость к тризне.
Спасибо, Господи, тебе
За всё, что дал мне в этой жизни.
Началo
«Мы шли по молу аванпорта…»
Мы шли по молу аванпорта.
Внизу со стоном волны бились,
Стекали по камням истёртым,
На брызги мелкие дробились.
И брызги эти доставали
До губ твоих, таких желанных,
И поцелуем застывали,
Завоевав тебя обманом.
А я в отчаянье и горе
Смотрел с тоской на эти губы,
Но не испортил ласку моря
Своим прикосновеньем грубым.
И помню я неповторимый
Тот миг, и море то, и небо,
И брызги на лице любимой,
И поцелуй, что так и не был…
1959
«Мне нравится другой», – смеясь сказала ты…»
«Мне нравится другой», – смеясь сказала ты.
И в комнате нас сразу стало трое.
И вот уже разрушен дом мечты,
Который я для нас с тобой построил.
Мне жалко, больно мне. Такой был славный дом,
Многоэтажный, до седьмого неба,
Из солнечных лучей. И я с тобою в нём
Был счастлив так, как никогда я не был.
Я стены в нём не смог по правилам сложить,
И рухнул он, едва нас стало трое.
Увы, не довелось мне в доме этом жить,
Но так его приятно было строить!
Пусть это не любовь. Пусть это только дом.
Слова мои звучат всё глуше, глуше.
И говорю я вовсе не о том…
Что говорить, ведь дом уже разрушен.
1953
«Молодой, слегка чудаковатый…»
Молодой, слегка чудаковатый,
Не умея чувств своих скрывать,
Я спросил у девушки когда-то,
Можно ли её поцеловать?
Это было истинным мученьем.
Весь в огне я ждал её ответ.
И вздохнул, признаться, с облегченьем,
Услыхав решительное «Нет!».
Я с тех пор не спрашивал ни разу,
Может только взглядом иногда,
Догадавшись сразу, иль не сразу,
Что в ответ могу услышать «Да».
Целовал серьёзно и балуя
(Улыбалась часто мне судьба).
Знал я сладость первых поцелуев
И прощальных горечь на губах.
Отчего ж, теперь, с тоской неясной
Я смотрю, теряя свой покой,
В детский мир, наивный и прекрасный,
Что маячит где-то далеко.
Далеко, за дымкой синеватой,
Где осталась девушка стоять,
У которой я спросил когда-то,
Можно ли её поцеловать.
1956
«Вот и хватит. Приехали. Слазьте…»
Вот и хватит. Приехали. Слазьте.
Пролетели один перегон.
И, похоже, от поезда счастья
Отцепили в пути мой вагон.
Тот вагон одинокий остался
Сиротливо стоять в тупике.
Ну, а поезд с тобою умчался,
Только виден дымок вдалеке.
Что мне делать теперь, непонятно.
Что мне выбрать и что предпринять?
То ль, тащиться по шпалам обратно,
То ли поезд бегом догонять…
1952
«Опустился на землю туман…»
Опустился на землю туман,
Окунул в молоко фонари.
И сменяет огней караван
Золотaя полоскa зари.
Невесомы предметы вокруг.
Тишина, да белесая муть.
И лишь сердца неистовый стук
Не даёт мне спокойно уснуть.
В эти сумерки легче понять,
Что такое прекрасный обман.
И, похоже, в душе у меня
Тот же плотный тягучий туман…
1952
«Таллин…»
Таллин
Я люблю этот город. Эти серые стены,
Эти старые башни под крышами острыми.
И остатки былых укреплений военных,
И разрушенных замков заросшие остовы.
И цепочки огней, их простые узоры,
Вниз под гору бегущие узкие улицы.
И Балтийское серое небо и море,
Что, сливаясь вдали, одинаково хмурятся.
Островерхие кирхи, их медные шлемы,
Немудреный модерн довоенной эпохи.
И каштанов, от долгой очнувшихся дремы,
Неразгаданный нами таинственный шёпот.
Я люблю этот город. Люблю бескорыстно:
Мне не нужно отцовство чужого народа.
Он останется в сердце навеки и присно
Чувством первой любви. Без конца, без исхода.
1955
Иcтoки
«22 июня 1941…»
22 июня 1941
На открытке пасторальной
Воронцовский переулок.
Не известный, не центральный,
Так – одесский закоулок.
И чугунные ворота
С кованной старинной рамой.
А из них выходит кто-то:-
Шестилетний мальчик с мамой.
И мужчина с пистолетом,
В форме, шпалы на петлицах,
Девушка —студентка. Это
Мальчика того сестрица.
Вроде вышли на прогулку
Мама почему-то плачет
И верхом по переулку
На коне военный скачет.
Мальчик весело смеётся.
Ярко ярко солнце светит.
Он не знает: не придётся
Вновь войти в ворота эти.
2001
«Мне сегодня приснилось…»
Мне сегодня приснилось,
Что я маленький мальчик.
На Приморском бульваре
Я гуляю с отцом.
Между клумбами прыгает
Cолнечный зайчик
И лучи золотые
Мне ласкают лицо.
Да, я маленький мальчик.
На большом пароходе
Мы плывём в Мариуполь.
Мы от немцев бежим.
А над нами из облака
«Юнкерс» выходит.
И от выстрелов
Палуба мелко дрожит.
Вот, я маленький мальчик.
И я вечно голоден.
И в мечтах мне так хочется
Cытно поесть.
Но война никого
Cтороной не обходит,
И обид,
И опасностей детских не счесть.
Я ведь маленький мальчик.
Мной спасённый от бедствий
Целлулоидный мишка
Oдеялом укрыт.
Это всё, что я вывез
Из счастливого детства,
Из войною разбитой
Довоенной поры.
И во сне лишь осталось
Tо далёкое детство.
Сколько было находок.
Сколько было потерь.
Не вернуть это время.
Нет волшебного средства.
Был я маленький мальчик.
Стал я дедом теперь.
2001
«Я круглый сирота. Смешно, в мои-то годы…»
Я круглый сирота. Смешно, в мои-то годы
Об этом говорить и вновь переживать
Ту боль потерь. С законами природы
Не спорят. И не нам законы закрывать.
И всё-таки, в груди, порой, заноет что-то.
И детство из глубин далёкое всплывёт.
И снова вся семья, отбросив прочь заботы,
Собравшись за столом, как будто, оживёт.
Вот мама режет торт, такая молодая,
Отец, надевший френч с медалью на груди.
Вот бабушка моя, усохшая, седая
Молитвенник раскрыв тихонечко сидит.
А вот моя сестра. Она всегда читает.
Её не оторвать от чтения никак.
Я так её люблю, и я всегда мечтаю
О том, что мы опять бумажный склеим танк.
И здесь же рядом я, мальчишка конопатый.
И для меня давно сосед—моряк кумир.
Я вижу мир вокруг прекрасным и богатым,
Не ведая того, как зыбок этот мир…
2002
«Поскрипывает пёрышко в тиши…»
Поскрипывает пёрышко в тиши.
Я палочки старательно пишу.
А мама надо мной: «пиши, пиши!»
Я спать хочу и потому спешу.
Коптилка, как положено, коптит.
Я от старанья высунул язык.
А за окошком белый снег летит,
Уже засыпал полностью арык.
И мама наклонилась надо мной.
От палочек и ей покоя нет.
А я не пропускаю ни одной,
А мне всего шесть с половиной лет.
Недаром беспокоилась она,
Порою за неровности браня:
Ведь палочки, хоть и лишали сна,
Так многое открыли для меня.
2002
«Скромная открытка…»
Скромная открытка
С фронта от отца.
Нет на ней агитки:
Танка иль бойца.
Штемпель вместо марки
Почты полевой.
А меж строк подарком,
Что ещё живой.
В ней за всё тревога.
В этот трудный час
Он, не веря в Бога,
Молится за нас.
С этой книгой читают
