Константин
— Надоело мне все это! Хватит! Мое терпение лопнуло!
Папашка сегодня разорался. Принял на душу, похоже. Просто невыносим. Не могу уже слушать его бредятину.
Помешался на том, что я не живу, как ему надо.
Старый уже, внуков хочет. Концерт по этому поводу очередной устроил. Будто я вот сейчас возьму и помчусь бабу себе искать и ребенка делать, или еще «лучше», выберу из тех, что он мне сам подсовывает.
— Ладно, все, — отмахиваюсь и шагаю к двери.
— Стоять, говорю!
— Ну что еще? — нехотя оборачиваюсь. — Не буду я жениться на этой… Лене, — сквозь зубы пропускаю между слов мат. — Она мне не нужна даже чисто на раз, не то что жениться. И насрать мне на то, что тебе ее папашку надо на что-то раскрутить. Все. Точка!
— Черт с этой Ленкой. Найди другую. Женись ты уже только, наконец, заведи семью и ребенка!
— Ага… Когда-нибудь… Может быть… — скалюсь и, развернувшись, хватаюсь за ручку двери.
— Ты не понял меня, Константин! Это мое требование! Я устал смотреть, как ты прожигаешь свою жизнь. Тебе уже двадцать семь лет. Пора бы уже поумнеть.
— Требование? Ты будешь требовать от меня что-то?
— Какое сегодня число… — отец прищуривается, глядя в экран своего смартфона. — Угу… Первое декабря.
— И что, что первое декабря? Еще сроки установишь, когда я к тебе бабу приволочь должен?
— Именно. Женись. Стань уже приличным, чтобы мне перед прессой не стыдно было за тебя. Это благотворно повлияет на мою репутацию, которую мне сейчас ой как повысить надо…
— Ты че, серьезно?
— Настолько серьезно, что если ослушаешься, то я вычеркну тебя из завещания и прав на акции. Это понятно?
— Чего-чего?! — размашистым шагом подхожу к столу, в который с хлопком упираю ладони. — Ты что такое несешь? Как это вычеркнешь? Я твой единственный сын!
— У тебя есть старшая сестра, а у нее муж. Он станет моим приемником.
— Этот тупой утырок плешивый?!
— Мне после смерти плевать уже будет, развалится компания, не развалится… — откидывается на спинку кожаного кресла. — Сын у меня черт знает чем занимается…
— Черт знает чем? Совсем обнаглел?! Я пахаю не меньше твоего!
— Но тебя невозможно вывести в свет. Таких публика не любит. Нужны семьянины. Ты не такой. Тебя только с девками продажными ловят! — указывает на меня пальцем.
— Не твое дело, как я живу. Это только мое дело!
— Как скажешь, сын. Твой выбор.
— Какой еще выбор?!
— Если до тридцать первого декабря не приведешь ко мне достойную девушку, не решишь жениться, не объявишь об этом на камеру, то можешь забыть о наследстве.
— Ты здоров вообще? Я должен найти себе бабу за месяц?
— Я на твоей матери уже через две недели решил жениться.
То какое время было!
— Ты точно ненормальный! — рычу. — И ты блефуешь. Не отдашь ты ничего этому утырку! Не посмеешь!
— А вот и узнаешь после нового года… Сюрприз будет.
Черт, старик и правда по ходу свихнулся. Если он это сделает на эмоциях… то уже ничего нельзя будет вернуть.
— Ты же понимаешь, что это нереально. Где я тебе найду будущую жену за такой срок?
— Уж точно не среди тех, куда ты обычно бегаешь.
Да это, мать его, смех и только!
— На улице мне что ли выискивать? Ну или на концерты ходить? Куда там ходят те, которые тебе нравятся?! — издеваюсь.
— Мне все равно. Лишь бы не продажная. Проверишь ее с помощью моих связей. Если узнаю, что ты с кем-то договорился, обманешь меня… клянусь, пожалеешь! — рявкает. — Я все узнаю!
— Да ты спятил… — скалюсь, оторвав ладони от его стола.
— Думай, сын. Я слов на ветер не бросаю.
— Правда на этого гада все перепишешь? — встаю в позу, руки в карманы сую. — Он же все уничтожит… Сразу кинет Диану. Скользкий ублюдок! Он же с ней только из-за бабок.
— Хочешь это проверить? Тогда продолжай противиться моей воле.
— Да пошел ты… — срываюсь из кабинета, спускаюсь вниз и вижу, как в дом заходит семейством Даровых. Дочку тоже прихватили, конечно же.
Ленке уже двадцать три. Недавно из-за границы вернулась, выучилась. Красива, но совершенно не мой тип. Ее мамочка с папочкой тоже мечтают о нашем союзе. Постоянно ужины устраивают, на которые я не прихожу. И сейчас, едва увидев ее, ухожу в сторону, чтобы выйти из дома через задний двор. Правда, Ленка успела меня увидеть.
Казалось бы, чего мне стоит притвориться, что мне интересна Лена, а потом тянуть со свадьбой, пока у отца на место все в голове не станет. Ну или реально жениться. Что мне стоит? Да ни хрена не стоит. Могу это сделать и продолжать жить как жил.
Но паршиво от одной мысли быть связанным браком. Не мое это. Не для меня.
Ни разу еще не встречал девушки, которая была интересна мне более чем неделю. А тут… жениться.
Нет уж. Я найду выход. Не позволю старику наделать глупостей.
Выхожу на улицу, за высокие ворота, обхожу дом и прыгаю в машину.
Беру смартфон, а там пять сообщений от Тани. Ждет. Договаривались встретиться, а я опаздываю. Из пригорода сейчас быстро не выбраться в такой снегопад.
Перезваниваю, чтобы сидела ровно на мягком месте:
— Алло. Сиди и жди.
— Давай быстрее! Я очень соскучилась…
— Угу. Еду, говорю же. Все, не могу говорить. Погода дрянь, — швыряю телефон на соседнее сиденье.
Пока еду, размышляю о том, что нес отец. То, что я зол, это значит вообще ничего не сказать! Но слов на ветер он и правда не бросает. Он может это сделать, а потом будет как я и сказал. Эта ублюдина устроит дворцовый переворот. Это он сейчас отцу задницу целует. Потом начнется.
Выехав из пригорода, не спеша выезжаю в сам город. Ни черта видно!
Сбавляю скорость, готовясь свернуть направо, как вдруг что-то красное с белым вылетает на дорогу. Столкновение! Я торможу!
Срываю с себя ремень, выскакиваю на улицу.
Твою ж мать!
Девка... Выскочила на дорогу как олень какой-то. Проскочить хотела успеть?!
Лежит, распластанная на дороге, лицом вниз и не подает признаков жизни. Красное пальто все в снегу, белые волосы разметались по сторонам.
Только этого мне не хватало!
— Эй… Эй! — падаю на колени перед ней, скорее переворачиваю. Благодаря фарам я могу разглядеть ее. Блондинка. Совсем молодая. С закрытыми глазами и щеками, по которым размазана тушь. Щупаю пульс. Фух… Жива. — Ты слышишь меня? — дергаю ее, несильно шлепаю по щеке, а после поднимаю и несу на заднее сиденье. Других вариантов нет. Вокруг все равно никого.
Укладываю и срываюсь в ближайшую по навигатору больницу.
— Эй, ты меня слышишь?! — пытаюсь громким голосом привести ее в чувства.
Но она точно жива. Пульс хороший.
Так и не издала ни звука пока я ее вез, а когда притащил на руках в больницу, то не обмолвился, что это я ее сбил.
Не потому, что боюсь ответственности, а потому, что это разнесут до небес. Точно просочится. У отца могут быть проблемы, а мне сейчас совершенно не хочется его злить.
