Согласно Толковому словарю, экономика (от др. – греч. оікоѵоріа, буквально – «искусство ведения домашнего хозяйства») – совокупность общественных наук, изучающих производство, распределение и потребление товаров и услуг.
Есть и другие определения экономики, но на первом месте всегда производство товаров и услуг, т. е. того самого «простого продукта», о котором говорили Адам Смит и А.С. Пушкин.
Наши экономисты – и в науке, и в правительстве, и в оппозиции (и в системной, и в несистемной) – до простого продукта не опускаются. Их интересуют общие идеи, направления и принципы. В детали они не вникают.
В результате в России создана экономика, в которой производству почти нет места. Есть банки, биржи, курсы акций и валют, фьючерсы, эмиссии, деривативы, свопы, и многое другое, имеющее к производству лишь косвенное отношение. В этой экономике, чем больше потратил, тем больше ВВП и тем выше производительность труда; выгодней купить за рубежом, чем сделать самому. Именно этим можно объяснить тот факт, что за годы реформ было уничтожено больше заводов и фабрик, чем за годы Великой Отечественной войны. Промышленность постепенно сходит на нет.
Производство многих видов продукции сократилось в десятки раз по сравнению с советским временем.
Можно ли называть министерство, ответственное за эти результаты, министерством экономического развития? Более верное для него название – министерство разрушения российской экономики. То, что происходит последние 30 лет, никак нельзя назвать развитием. И никто не несет за это ответственность. Между тем, ответственность должны нести и экономический блок правительства, и обеспечивающие его теоретическими обоснованиями институты – прежде всего, Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ), Академия народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС), Институт экономической политики им. Е.Т. Гайдара и др.
В экономическом развитии Россия отстает от других стран. И это отставание растет. Например, в 1913 году доля Российской империи в мировом ВВП составляла 8,5 %, СССР в 1973 году – 9,4 %[1], а сегодня доля России в мировом ВВП составляет менее 2 %[2].
У России множество проблем, но есть одно большое конкурентное преимущество перед другими странами – огромные резервы совершенствования управления. Даже их минимальное использование может в корне улучшить положение дел в нашей стране и вывести ее в число мировых лидеров.
Сегодня правительство действует в рамках парадигмы, исключающей промышленное развитие России. Возможности таких инструментов, как налоговая, кредитно-финансовая, таможенно-тарифная, банковская и судебная системы почти не используются.
Руководители экономического блока правительства и обслуживающие его ученые напоминают заморских портных из сказки Андерсена «Новый наряд короля». Они ловко убеждают президента: «дела в экономике налаживаются, «дно» мы уже прошли, дальше неминуем экономический рост. А не видеть это может только дурак или тот, кто не соответствует занимаемой должности». И все должностные лица и «послушный им народ», вдохновленный телевизором, с энтузиазмом, хотя и с опаской, следуют заданным курсом. К сожалению, в России мало сказочных мальчиков, которые могут сказать вслух очевидное. А если кто-то и скажет, то его мало кто услышит, и мало кто ему поверит.
Еще одна проблема в том, что справедливость идей многих «мальчиков», критикующих экономическую политику правительства, далеко не очевидна – от реальной экономики они далеки. Критика, возможно, и справедлива, но рецепты сомнительны. К тому же, многие из них уже пробовали свои силы в 90-е годы. К 1996 году неэффективность их действий стала настолько очевидной, что на тогдашних выборах президента им пришлось использовать то, против чего они выступают сегодня.
Итоги последнего тридцатилетия плачевны. Причин много. Но главная причина в том, что экономикой у нас управляют люди, в ней не разбирающиеся, но руководствующиеся догмами и корыстными интересами.
История не знает сослагательного наклонения. Но пример Китая показывает возможность получения совсем других результатов. Старт России и Китая был примерно одинаков – и у них, и у нас господствовала коммунистическая идеология и буксовала экономика. Но в Китае к власти пришли люди, которые руководствовались здравым смыслом и интересами своей страны. Дело – первично, идеология – вторична. Как говорил лидер Китая Дэн Сяо-пин, не важно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей.
В 1992 году ВВП Китая был ниже, чем ВВП России, и существенно ниже, чем ВВП США, а в 2019 ВВП США составил 21,3 трлн. долл., Китая – 14,2 трлн. долл., России -1,6 трлн. долл.[3] Т. е. в 2019 году ВВП России составил 11,3 % ВВП Китая и 7,5 % ВВП США, и, как сказано выше, менее 2 % мирового ВВП.
Теперь остро как никогда стоит вопрос: что произойдет раньше – коренное изменение экономического курса или развал России.
По мнению многих экспертов, главной причиной неудач является то, что модернизацию экономики не с того начали: необходимы радикальные институциональные преобразования, в том числе «полноценная политическая демократизация».
Это – не совсем так. Исследования ЦЭМИ РАН показывают[4], что ни одной бедной стране (т. е. с бедным населением) не удалось обеспечить экономический рост и одновременно построить демократическое общество.
Нужны разумные законы, регламентирующие отношения в экономике, и власть, обеспечивающая их неуклонное исполнение. По этому пути шли оккупированные Германия и Япония, коммунистический Китай, диктаторские режимы Южной Кореи, Сингапура, Малайзии, Чили и др. По мере экономического роста строились и демократические институты.
Вывести Россию из тупика мог бы просвещенный диктатор. Им мог бы стать и В.В. Путин, если бы он перестал опираться на мнения «заморских портных».
Чтобы добиться результата, надо менять систему. И, в первую очередь, не политическую, а экономическую. Эта система была сформирована в 90-е годы и с тех пор остается неизменной. Прошлые правительства и обслуживающие их ученые реальную экономику не знали, не понимали и не пытались понять. С тех пор ничего не изменилось. Уровень некомпетентности сохранился. В результате, разрушены такие отрасли как станкостроение, электронная, подшипниковая, легкая промышленность и др.
Что конкретно надо делать для исправления ситуации, правительство не знает.
И оппозиция не предлагает ничего конкретного, кроме причитаний о коррупции, об отсутствии демократии и о необходимости построения институтов. Такие «пустяки» как налоговая и таможенная системы, порядок изъятия и распределения природной ренты и др. оппозицию (и системную, и несистемную) не интересуют и не интересовали.
