Наверное, вы замечали, что в начале книги, перед текстом, авторы нередко выражают разного рода благодарности:
При этом хотя помещают благодарности в начале, пишут их все же в конце, по завершении книги, именно в тот момент, когда становится ясно: все хорошо, дело сделано. И тогда появляется радость, а вместе с ней – благодарность: сначала к себе, такому молодцу («Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!»), а потом уже и к тем, кто, прямо или косвенно, повлиял на это событие:
можно успешно приземлиться после творческого полета.
Успешно приземлиться – что это значит? Для ответа на этот вопрос сменим приставку в слове приземление: заземление – распространенный психологический термин; он указывает на необходимость для человека ощущать тяжесть своего тела, близость к почве, а следовательно, и чувство реальности. Заземление – это как мягкая посадка после взлета; без этого человек рискует или упасть, как Икар, или сгореть в небе, как Фаэтон. Механизм заземления работает в самых разных областях человеческой жизни. Вот и в ситуации с написанием книги человек наполняется опытом и знаниями от своих учителей, но затем отрывается от них, и, чтобы не зазнаться, не раздуться в полете от самодовольства и не опалить крылья, он должен иметь хорошую площадку для приземления. А площадка эта как раз и есть память о тех, кто в свое время помогал растить крылья, кто учил летать, кто сопровождал его полет, и даже о тех, кто наблюдал с земли его фигуры в воздухе. Это связь в своем деле с другими, это благодарность.
Благодарность в начале книги порой не только право, но и закон. Именно такой порядок принят в западной научной традиции: перед основным текстом автор обязан поблагодарить всех тех, кто помог ему в написании работы. Эта формальная, казалось бы, процедура очень важна для поддержания научной этики. Через такие многочисленные и при этом очень важные формальности осуществляется связь человека с миром. Упустишь одну формальность, другую, здесь или там обойдешься без «спасибо», глядишь – и вокруг тебя уже другой мир, с разорванными связями.
Каков механизм этой связи с миром через благодарность?
Приведем аналогию, как в школьном учебнике. Было у Пети яблоко – это было Петино яблоко. Допустим, дает он его Маше, но в руке у Маши теперь все то же Петино яблоко. И только когда Маша Петю в ответ благодарит, а он принимает благодарность, вот тогда это яблоко становится Машиным.
Но ведь так же происходит и со знаниями, полученными от других людей.
Та же история – и с опытом, приобретенным, например, в личной или групповой терапии.
Психолог делится опытом, передает его, дарит, однако клиент или участник группы еще должен этот опыт принять, наполниться им и переварить его. А это невозможно без благодарности: без этого чувства еще можно что-то понять, но присвоить себе новое знание или опыт, а затем свободно ими пользоваться – не получится.
Благодарность – это обмен. Опыт был чужим, а стал своим.
А если нет благодарности?
Значит, возникла какая-то трудность во взаимоотношениях с миром. Мир что-то дает, а человек это не получает. Он не может интегрировать в себя то, что ему дается. Обмен не состоялся.
Связь нарушена.
Для психолога же очень важны не только благодарность по завершении процесса, но и ее отсутствие: для него это диагностический инструмент.
Приведем пример из практики: в терапию пришла девушка – молодая, лет девятнадцать, но уже с потухшими глазами, с отсутствием аппетита к жизни, с трудностью чего бы то ни было хотеть. Мы вели с ней долгую работу, пытались найти хоть какие-нибудь желания или возбуждения. На одной из сессий я почувствовала, что проделанная совместно с нею работа была вполне весома. Многое исследовано, найдено, узнано, а со стороны клиентки – реакции нет, как будто все это само собой разумеется. В этот момент я почувствовала усталость и ощущение неравновесности наших вкладов в общее дело. Мне стало интересно, есть ли у нее подобные ощущения и как она их переживает. Удается ли ей вообще замечать, что я очень тружусь в наших отношениях для нее? Видит ли она это? Ценит ли? Я пытаюсь это проверить, спросить о том, как она это переживает.
Подобные вопросы обеспечивают доступ к тому, что ощущается как ценность какого-либо события. Здесь формируется связь телесных ощущений, их возможная направленность, которая в случае переживания благодарности будет осознаваться, допустим, как теплота, но не разлитая по телу, а направленная к другому человеку. Рядом с ощущениями вырастают смыслы. А на уровне смыслов появляются знаки проявившихся ценностей. Происходит работа по осознаванию на разных уровнях.
Итак, я начинаю интересоваться переживаниями моей клиентки в этой связи. В какой-то момент я задаю вопрос:
– А ты можешь сказать мне спасибо?
Она мгновенно отвечает:
– Спасибо.
– А ты что-нибудь чувствуешь, когда это говоришь?
– Что?
– Ну, благодарность чувствуешь?
– Благодарность? А как это?
В этом диалоге проявляется трудность, особенно характерная для многих людей нового поколения. У родителей, которые хотели дать потомству то, чего когда-то они сами были лишены, выросли слишком сытые дети, дети без аппетита. У таких детей игрушки появлялись сами по себе, из воздуха. Им не надо было что-то делать самим, они даже не успевали захотеть, как уже появлялось на блюдечке одно, другое и третье. И вот результат – кризис желания. В их сознании нарушается баланс между брать и давать: не умея давать, они охотно берут, но взять не могут. Все взятое становится неощутимым, призрачным: это еда без голода, насыщение без радости.
