Запретная близость с дядей
У меня были очень странные отношения с моим дядей. Ближе, чем просто родственные. Когда его головка касалась кончика моего языка, я забывала о стыде и о других правилах морали, не считая того, что я занимаюсь чем-то неправильным, хотя перед тётей Галей всё-таки было немножко неудобно.
Сняв напряжение первых минут у Павла Олеговича, я посмотрела на него с хитрецой, прильнув к его члену своими губами я, начала активно его посасывать.
У нас есть особые секрет, о котором знаем только мы. Мой дядюшка любил кончать, когда я массажировала его простату в заднем проходе. Я засовывала пальчик, изгибала его, пытаясь найти самую нужную точку.
Он верещал как девочка, насаживаясь на мой палец, когда я засовывала его в анус в поисках простаты. Своим членом он старался проникнуть в мой рот как можно глубже, двигая бедрами туда-сюда туда-сюда…
Тугим кольцом из губ я взяла его ствол почти на всю длину в себя, облизывая его словно чупа-чупс. Я решила, что одним только пальцем, высшего наслаждения ему не доставить, поэтому решила включить в работу ещё и второй пальчик, медленно засовывая его в заднее отверстие. От игры моих пальчиков Павел Олегович громко дышал, пыхтел и стонал. Когда на его лбу появилась первая испарина, он постарался удержать равновесие и уперся руками об стол, на котором лежали тетрадки с домашним заданием его учеников и учебники.
Он умолял меня, чтобы я делала это сильнее.
Я всегда была его послушной девочкой, поэтому ускорила темп движение своей головы и пальцев. Мне хотелось засунуть их в него как можно глубже.
– Оооо! Как же я люблю твой рот! Пожалуйста, продолжай! – всё громче стонал он.
Пресс напрягся так, что если б не богатые запасы жира, то могли бы показаться кубики, а руки дрожали, двигая моей головой так, что была некоторая вероятность проломить мне череп своим огромным длинным инструментом. Я почувствовала приближение его оргазма, потому что его тело задрожало, и от этой мысли сама возбудилась ещё сильнее.
Когда я начала очень легко покусывать по всей длине члена, дядя окончательно обезумел от наслаждения. Он вцепился в мои волосы, и прижал мою голову к краю стола так, чтобы она уперлась в его живот. Я была зафиксирована, совершенно не имея возможности сопротивляться его настойчивым движениям.
Когда я почувствовала, что мой рвотный рефлекс вот-вот сработает, мне хотелось отодвинуть голову, но деваться было некуда, поэтому на моих глазах появились слёзы, и от этого ощущения, я возбуждалась сильнее и сильнее.
Уже почти пребывая в экстазе, мне хотелось доставить максимальное удовольствие своему репетитору, а также мужу моей родной тёти по совместительству. Мои пальчики продолжили свой вальс в его анальном отверстии, а другая рука сильно сжав его член у основания, начала дрочить его с такой силой, что кажется ему даже стало немного больно, но это была приятная боль, он всегда с благодарностью её терпел.
Мы, конечно, знали, что нужно вести себя тихо, потому что в кабинет могли войти в любой момент, но эмоции просто зашкаливали! Их невозможно было держать внутри себя.
– Аааа! – дёрнулся Павел Олегович. Его член запульсировал и начал изливать свою семенную жидкость прямо ко мне в рот.
Мне хотелось проглотить её полностью, но некоторая часть всё-таки изливалась от своего избытка по уголкам моего рта, капая на грудь.
Мне хватило этой дозы допинга. Внутри меня начали взрываться хлопушки, а осыпающиеся конфетти свидетельствовали о наступлении высшей точки наслаждения и у меня. Это произошло практически синхронно вместе с Павлом Олеговичем.
Я засунула свою руку в трусики, и наслаждалась огромным размером моего пульсирующего клитора, гладя его и немного растирая. Может быть, это выглядело несколько глупо или забавно, я не знаю, но в такие моменты ты не думаешь, о том, как ты выглядишь со стороны.
Павел Олегович, наверное, тоже кайфовал от вкуса своей спермы, потому что каждый раз после меня он облизывал мои губы, причмокивая. Хотя и нельзя поспорить с тем фактом, что он был безмерно благодарен мне за этот сеанс удовольствия, поэтому, может быть, его просто мало интересовало, в каком состоянии сейчас находятся мои губы: слюнявые они или смазаны в его извержениях.
– Это было круто! Спасибо милая! – шептал он мне.
Он получил своё удовольствие, но мне хотелось ещё немножечко его продлить, поэтому я снова прильнула губами к нему, облизав головку и просовывая язычок в его дырочку, что заставило Павла Олеговича трястись ещё сильнее.
– Юляш, пойдём, а то сейчас прозвенит звонок, и в кабинет прибежит куча сорванцов, которые не должны увидеть то, что мы здесь с тобой делаем! – Он подмигнул мне и стал поправлять свои брюки и рубашку.
Я открыла окно, чтобы запустить свежий воздух в лабораторию, который был наполнен нашими феромонами, и тоже стала приводить себя в порядок, вытирая губы и поправляя блузочку.
– Ваши законы, Павел Олегович, не работают! Вы хороший любовник, но учитель физики так себе! Ведь, чем сильнее вы давили на мою голову, тем меньше я могла сопротивляться, хотя закон гласит, что чем выше сила давления, тем выше сила сопротивления!
– Меня радует хотя бы то, что ты запомнила эту формулировку. Хотя твоя техника минета радует меня еще больше – ты можешь идти. Ставлю тебе «отлично» за сегодняшнее занятие.
Получив легкий шлепок по попе, я вышла из лаборатории довольная и счастливая.
– До встречи дома! – кинула я ему, уходя.
Кто бы мог подумать, что я буду ловить такой кайф, делая минет Павлу Олеговичу, который с 10 лет воспитывал меня как свою дочку. Он стал первым моим мужчиной, который научил меня получать удовольствие, доставляя его другому человеку.
Летом я стала совершеннолетней, а Павлу Олеговичу на тот момент уже был 41 год. В принципе, значительная разница, но меня это ни грамма не смущало. Всех всё устраивало.
Мои родители работали на химическом заводе. Однажды, когда мне было 10 лет, в их цеху произошел взрыв, от которого они скончались прямо на месте. Не думая ни секунды, тётя Галя сразу сказала, что я буду жить у них. После чего, они оформили на меня опекунство. Я долгое время очень страдала из-за смерти моих близких, но моя семья, состоящая из Павла Олеговича, тёти Гали и кота Тошки, дарили мне любовь и ласку, что несколько смягчило мою боль. Своих детей по неизвестным причинам у них не было. В подростковом возрасте девочке как никогда очень сильно нужно мужское внимание. Мне нужен был папа, которого Павел Олегович практически сумел заменить полностью.
Своего дядю я знала с детства. Мне очень нравилось с ним общаться и играть, когда я была маленькой, но когда у меня начала оформляться грудь и появилась фигура, которая свидетельствовала о половой зрелости, я стала наблюдать что мой дядюшка такой же озабоченный, как и большинство мужчин. Когда я переехала к ним жить, они старались сохранять спокойную атмосферу, но когда всё утихло, все друг к другу привыкли, их конфликты всё же стали выплывать наружу. Я сначала не понимала, из-за чего они ругаются, но немножко повзрослев, поняла, что их скандалы были из-за неудовлетворённости в постели.
