4 года назад
Для женщины в жизни самое главное принадлежать. Вас всю жизнь будут убеждать в обратном. Прошу, не слушайте дураков. Женщина мечтает принадлежать и это ее высшая цель. Все ее существование сводиться к этому. Вы будете страдать только от непринадлежности, от того, что вами никто не будет обладать.
Я любила летать всегда, это ощущение взлета всегда захватывает дух и заставляет твой мозг думать чуть по-другому, когда вы отдаете контроль за свою жизнь пилоту, есть время подумать о чем-то правда важном. А больше всего я любила летать с ним, смотреть как он работает в этот момент или заниматься сексом в самолете. Я четко помню тот момент, когда решила быть с ним, помню как тогда мы улетели в Европу и прекрасные дни в Катании. И если бы сейчас у меня кто-то спросил "поступила бы я иначе зная, что все так закончится?", я бы ответила – нет. После первого взгляда глаза в глаза было понятно, что этого не может не быть. Я бы отдала всю жизнь, ради времени с ним, но я не знала, что оно так быстро закончится и что я отдам за это больше чем свою жизнь, я буду платить ежедневно болью.
Больше всего я любила отдавать контроль ему, подчиняться полностью и беспрекословно или наоборот устраивать дни/недели бунтарства, показывая свой характер.
О чем я жалею? Только о последних сутках, когда сказала ему о том, что не хочу ребенка от него, о том, что он мне противен, о том, что тогда видя его в последний раз сделала ему больнее всего на свете. Но правда в том, что сейчас я была бы рада любой ниточке, которая напоминала бы мне о нем. Месяц на больничной койке заставил меня многое переосмыслить, я любила его, как в жизни любят только раз. Знала кто он и уже тогда принимала его таким, какой он есть со всеми его ужасными поступками, со всеми шрамами и этой уродливой любовью.
Говорят, что девочки выбирают мужчин похожих на своего отца, а он был его копией. Папа, я вытерла одинокую слезу.
– Как думаешь, мы сможем вернуться когда-нибудь? Я хочу к родителям, – спросила Руслана.
– Не думаю Мира, твой отец в очень тяжелом состоянии, если он очнется то найдет тебя тогда, когда это будет нужно и безопасно, – коротко ответил Руслан.
Я прекрасно понимаю, что отец может не выбраться из комы, прошло два месяца. Корю себя за то что не могу в такую трудную минуту находиться рядом с мамой, поддерживать ее, а больше всего мне больно от того, что она думает, что я мертва и вынуждена была меня похоронить в одиночку.
– Мама, я хочу к маме, – руки дрожат, ком подкатывает к горлу вместе со слезами накопившимися в тяжелых веках..
– Или ты сейчас успокаиваешься или я вкалываю тебе транк, выбирай. Ты должна понять, девочка, что они убьют тебя как только ты появишься и это не самое плохое, что может произойти. Я понимаю, что ты только неделю как пришла в себя, но пойми Слав, мир, который был у тебя до сегодня – этого мира больше нет и тебя могло бы не быть, а ты здесь, целая, красивая и почти здоровая, – холодно закончил он, беря в руки газету.
– Спасибо, я успокоюсь, – коротко ответила, последовав его примеру.
Долгий перелет эконом классом со всеми регистрациями, дорога в такси, чтобы оказаться в тихом красивейшем районе Милана.
Мы вошли в огромную светлую квартиру. В этой квартире я никогда не была. Руслан шел сзади и катил маленький чемодан, в котором были все мои вещи нажитые за семь дней у Волка в особняке. В этой квартире уютно, не холодно, огромный холл, гостиная соединена с кухней и еще терраса с небольшим садом, а на нее выходят конечно же панорамные окна-двери и слезы снова подступили, ничего здесь не напоминает о нем.
– Здесь очень красиво, – подошла к окнам, – что нам теперь делать Рус?
– Что тебе делать Слав? – он выделил слово ТЕБЕ, и я прекрасно знаю, что он уйдет из моей жизни как они все, – просто жить. Его больше нет, но это все он оставил для тебя, – обвел руками шикарную квартиру и достал конверт из своей сумки, кинув его на стол, – маленький кусочек от огромной империи, которую он построил и который удалось скрыть и сохранить.
– Я не могу без него Руслан, не смогу, – с опаской смотрела на конверт.
– Ты привыкнешь, – усмехнулся он, в глазах океан боли.
– А ты не останешься? Я не знаю, что с этим всем делать, я совершенно одна, – меня пугает всё, даже чувство одиночества.
– Я ведь больше не нянька Слав, мне самому нужно во многом разобраться. А если понадобится помощь, звони Волку, он организует ребят. А ты Слав живи пожалуйста да так, будто его и не было и помни, что тебя тоже больше нет, – крепко обнял меня закусив губу, мы оба плачем хоронят себя заживо.
– Да, больше нет. Спасибо тебе за все и удачи, – отошла и смотрю на него как на последнее, что связывает меня с тем миром, с той жизнью, – возвращайся пожалуйста.
– Письмо от него Слав, – его губы дрогнули, когда он указал на конверт.
– Да, спасибо, прости меня Рус, что так все вышло, – знаю за что прошу прощение.
– Ты не виновата, не заставляй меня винить и ненавидеть тебя, все так как должно быть, – он вытер слезу, – Давид привезет мелкого через пару дней, когда утрясет вопрос с бумагами, прощай Славка, – он выдохнул и ушел.
Дрожащими руками развернула конверт и не могу поверить смотря на эти буквы, которые написаны его красивым каллиграфическим почерком.
"Если ты читаешь это, значит жива – это то чему я очень рад. Ты весь мой мир Мирослава. Все, что есть в этой квартире, деньги, машины, всё твоё, в кабинете ты найдешь документы,которые позволяют тебе стать владельцем части бизнеса, подпиши их пожалуйста. Я прошу тебя только об одном – живи. Эти три месяца лучшее, что случалось в моей жизни. Прошу тебя жить дальше, снова любить, ведь ты еще так молода, моя маленькая гого. Моё сердце с тобой вчера, сегодня, завтра, навсегда. Твой муж, Амиран".
Слезы полились рекой, ничего не хочу знать, слышать, жить, до сих пор не понимаю зачем я осталась жива, почему Тугушев, который ненавидел его, оказался там где нужно, почему вытащил меня после всего, почему помогает мне?
Вытирая слезы краем черной футболки, прошлась по комнатам, спальня светлая и большая, тоже с выходом на террасу. У стены стоит картина, завернутая в бумагу. Я села рядом и начала разворачивать, там наше фото с ним, черно-белое с венчания. Этот мужчина разбивает мне сердце даже после своей смерти.
Послышался звонок в дверь, это напугало меня.
– Мисс Герра для вас цветы, – сказал невысокий парень в футболке одной из служб доставки. держа в руках огромный букет из белых пионов.
– Вы не ошиблись? – только не сейчас.
– Вы мисс Герра?
– Да, – вспомнила свою новую фамилию.
– Это ваше, распишитесь, – он бегло говорил на английском, протягивая мне планшет.
