СССР просуществовал три четверти века. Все это время правящая в нем коммунистическая элита проводила политику формирования из крайне разнородного в этническом отношении населения страны единой политической нации. Эта нация получила не совсем корректное с современной научной точки зрения название советский народ.
Советская нация строилась на основе принципов интернационализма, то есть равноправия всех этносов. Для обеспечения этого равноправия основная часть этносов получила при коммунистах свои государственные образования: союзные и автономные республики, округа, а какое-то время даже районы и поселки. В рамках созданных государственных образований эти так называемые титульные этносы имели возможность свободно развивать свой язык и культуру, открывать школы и вузы, создавать свои СМИ, издавать на родном языке книги, газеты и журналы. Многие этносы смогли впервые обрести свою собственную письменность. Жили в рамках рассматриваемых национально-государственных образований и нетитульные этносы. Они имели более низкий социальный статус и значительно меньшие возможности для этнического развития.
В качестве официального в СССР использовался русский язык. Причиной этого была большая численность русского населения. Доминировала в СССР сильно советизированная русская культура. Причиной этого было развитие именно русских культурных институтов, наработка ими большего количества высококачественной «культурной продукции». Однако СССР не был государством русского народа. У русских даже не было своего собственного государственного образования, собственного подразделения правящей коммунистической партии.
В процессе строительства советской нации правящая элита не допускала возникновения этнических конфликтов. Главным инструментом управления взаимоотношениями между отдельными этносами была доминирующая коммунистическая идеология. Однако когда идеи всеобщего равенства не срабатывали, коммунисты не останавливались перед необходимостью применения силы. Конфликтующие на этнической почве элиты лишались социального статуса, отделялись от своих масс. В крайних случаях применялись массовые переселения конфликтующих народов на новое место жительства и ликвидация их государственных образований. Русский народ не был в этом отношении исключением.
В последние годы существования Советского Союза коммунисты от применения мер силового воздействия в ходе разрешения как социальных, так и этнических конфликтов отказались. Затем они пошли на ослабление контроля над общественным сознанием, включая сектор межэтнических отношений. В результате этого в ходе развернувшихся после 1986 года демократических преобразований к власти во всех союзных и большинстве автономных республик пришли национал-коммунисты. Они начали перераспределять все ресурсы в свою пользу и в пользу своих родных этносов. Интернационалистские идеи были напрочь отброшены.
Все это привело к немедленному проявлению успешно сглаживаемых до этого комму нистамиэтнических конфликтов. Возникли настоящие этнические войны между Арменией и Азербайджаном, между Грузией, Абхазией и Южной Осетией, между Молдавией и Приднестровьем. Внутри Киргизии и Таджикистана на этнической почве развернулись гражданские войны. Отчасти принял силовые формы разрешения этнический конфликт между Узбекистаном и Киргизией. Этнические столкновения развернулись в Чечне, Татарской и Башкирской автономных республиках. Под ударами всех этих этнических столкновений СССР распался на пятнадцать независимых государств.
Латвия, Литва и Эстония вышли из состава СССР на волне мирных протестов масс титульного населения, которые организовали местные национал-коммунисты. Однако новые прибалтийские элиты не довели дело до открытого противостояния с проживавшим в их республиках нетитульным населением, прежде всего с русскими. Причин этому было несколько. Во-первых, бывшие национал-коммунисты титульного происхождения ставили первоначально своей целью только присвоение накопленного в советское время общественного богатства и ради этого не были готовы идти на какие-либо риски лично для себя. Во-вторых, русское население было крайне советизировано и не имело собственной элиты, а потому против него можно было проводить политику «мягкой» этнической дискриминации. В-третьих, до 1993 года в прибалтийских республиках стояли российские войска, которые могли встать на защиту русского населения, подвергающегося открытому насилию. В-четвертых, излишнюю активность национал-радикалов в странах Балтии сдерживали США, которые не собирались в этом районе развязывать из‑за прибалтийских русских Третью мировую войну.
Именно с подачи США в прибалтийских постсоветских государствах и стали формироваться режимы правления, при которых вся власть и богатство сосредотачивалась в руках титульных элит, а массы нетитульного населения обрекались находиться на нижних ступенях социальной лестницы – этнократии. Для создания этих режимов на тот момент были все необходимые предпосылка: бывшие национал-коммунисты умели эффективно манипулировать массами титульного населения, а русское население не имело собственных элит и было слабо мобилизовано в этническом плане. Для закрепления этого положения на длительный период в Латвии и Эстонии был введен институт негражданства, который лишил подавляющую часть нетитульного населения возможности участвовать в политических процессах. В дополнение к этому, нетитульное население подверглось силовому вытеснению за границу, жесткой этнической дискриминации, деморализации. Удар был рассчитан, прежде всего, против прибалтийских русских и русифицированных национальных меньшинств, которых США рассматривали в качестве потенциальной опоры находившего рядом геополитического противника – России. Предполагалось, что в течение достаточно скорого времени русских удастся маргинализировать, а потом и ассимилировать. Заодно под этнократический пресс попали и проживавшие в Литве поляки, хотя инструмент лишения гражданства против них, а заодно и против литовских русских, не применялся.
В результате установления этнократических режимов в странах Балтии сохранилась также действовавшая отчасти еще в советское время этническая дискриминация в отношении малых этносов: латгалов, жемайтов, сету.
Однако расчеты правящих балтийских элит и стоящих за ними США не оправдались. К началу 2000‑х годов во всех трех прибалтийских странах, которые на немецкий манер стали называться балтийскими, выявились элиты, которые стали формировать русские общины. В Литве начала складываться сильная польская община. Они стали защищать свое право на самостоятельное этническое существование. Этнические конфликты в странах Балтии перешли после этого из скрытой в открытую форму.
