Унеслись вдаль года, как глотки, – не напиться.
О, Отец, Ты прости, приласкай, обними.
Я кружусь, и мелькают не лики, а лица.
Нет другого Царя, без тебя мы одни.
Да и мне самому никогда не сравниться
С грозной силой святой, нам считающей дни.
Твои слово и воля упрямы и прямо
Из-под власти тиранов спасает рука.
И нет страха, но трепет, и с Тобой только рано,
Но не поздно заплакать в Твои облака.
Нам терпенье Твоё обещает удачу.
Ты спасаешь в беде и прощаешь едва
Моё сердце, разбито и в стоне, и в плаче,
Вдруг прозрев, прочитает святые слова.
Так забудь нам считать, покажись, будто нищий
Между стадом своим непокорным пройди.
Измени нас любовью и новою пищей,
Словно манной пустыни корми и тверди:
«Я ваш Царь, да не станет другого меж нами.
Я всегда вместе с вами рождался в крови.
Я вам дал только выбор и вечности знамя.
Среди крови и бед вечный выбор любви.»
Унеслись вдаль года, как глотки, – не напиться.
О, Отец, Ты прости, приласкай, обними.
Вот уж ангелов лица смыкают ресницы.
Счёт событий закончен, оторваны дни.
Да и мне самому никогда не сравниться
С грозной силой святой, что лишь жизни сродни.
