Историю про эту пасеку можно рассказывать по порядку, но это не будет так интересно, как самые несочетаемые события.
Вот казалось бы, что общего между семилетней девочкой Элей, инопланетянином Больжиком, чудаком пасечником, закапывавшим мед в землю, духами природы Горного Алтая и Профессором – уфологом и планетофизиком?
Ничего. И все – таки было у них нечто общее. И это место называлась одним словом – Пасека.
Все это, конечно, интересно, но самое главное лицо в нашем повествовании – девочка Эля, живущая на пасеке с родителями, коровой Цыганкой, псом Ануем и котом Чарли. Пасека располагалась в предгорьях Алтая.
Родители арендовали это место на пять лет. Деревянная избушка, где семья жила летом, была окружена изгородью, вдоль которой ярко светились желтые головки подсолнухов. Ульи стояли в несколько рядов. От богатого разнотравья в солнечные дни был разлит такой удивительный аромат, что, казалось, воздух был густым как ягодный кисель.
А что же наша девочка, как ей жилось на пасеке? Очень даже замечательно. Травка на поляне, по которой бегала Эля, была ярко – изумрудного цвета. Солнышко играло разноцветными красками. Цветочки кивали ей своими круглыми головками, когда она проходила мимо. Птички слетались и пели ей свои самые лучшие песни. Шаловливый ветерок играл светлыми легкими волосиками.
Как – то раз, когда Эля задремала днем в гамаке, солнышко, сквозь развесистые ветки дерева, протянуло ей свой яркий золотой лучик, и она поднялась по нему в небесную высь. Вокруг колыхалась нежная голубизна неба, и девочка могла сверху смотреть на свою прекрасную Землю. Она чувствовала, с какой любовью солнце светит и обогревает все, до чего могут дотянуться его живительные лучи, и проникалась от этого тихой радостью.
Несмотря на огромную высоту, Эля видела каждое деревце, кустик, букашечку, лошадку, пасущуюся на альпийском лугу, пчелку, перелетавшую с цветка на цветок. Всем хватало света и тепла. С тех пор Эля всегда махала солнышку рукой.
Временами девочка видела, что вокруг, в пространстве не было пустого места, все было заполнено. Летали большие и маленькие космические корабли. Висели в воздухе звездочки самой разнообразной формы. Смотрели в разные стороны загадочные глаза. Какие то черточки мелькали туда-сюда и они очень не любили, когда до них дотрагивались. Все кишело, волновалось и жило своей самодостаточной жизнью.
Девочку это нисколько не смущало. Она привыкла жить в двух мирах одновременно. У нее были друзья и в этом видимом мире, и в том невидимом, о котором взрослые тоже догадываются, но не говорят.
После того, как Эля набегается и наиграется на изумрудной поляне, она любила смотреть свои собственные мультики. Садилась под дерево в укромном месте и просто, закрыв глаза, смотрела. Телевизора на пасеке не было, да он там и не нужен был. Девочка видела, то прекрасных рисованных человечков, которые жили своей мультяшной жизнью, не обращая на нее никакого внимания, то спиралевидный поток. Между витками этой спирали на нее летели крошечные существа с прозрачными разноцветными крылышками и радостно ей улыбались. Отдохнув, девочка опять убегала играть и если сразу сесть на ее место, то можно было полюбоваться на эти видения. Потом это прекращалось, так как эти энергии давались только ей.
Как – то по своим каналам, услышали о необычной девочке и прилетели к ней толстые ученые жуки. Свои дипломы с большими печатями они возили на отдельной тележке. Жуки разворачивали дипломы перед девочкой и зачитывали, какие они умные и важные и что они, жуки, имеют право обследовать ее, девочки внутренний мир. Та пожала плечами и сказала:
– Ну что ж, если это так вам необходимо, обследуйте.
Жуки вытащили ее, девочки, внутренний мир и давай по нему ползать. А так как он, этот мир, был огромный и состоял из многих уровней, они долго по нему ползали, складывали, раскладывали, смотрели на свет в увеличительное стекло, потом в уменьшительное, пробовали на зубок, шевелили усиками, жужжали научными фразами. Потом, запутавшись во многих уровнях непонятного детского мира, решили, что этого просто не может быть. И, вернув девочке ее огромный внутренний мир, поспешно улетели, торопясь в свои норки, чуть не забыв захватить тележку с дипломами.
– Знаешь, Ануйчик, – печально сказала девочка собаке, которая жила с ними на пасеке, меня так удивляют эти взрослые жуки! Вокруг столько интересного, особенно в озоновых дырах на небе, а они ничего не замечают, такая скучная у них жизнь.
– Гав! – ответил Ануйчик и еще сильнее завилял хвостом, преданно глядя Эле в глаза. Он любил всех, кто жил на пасеке, но обожал только черную корову Цыганку, верным и преданным пастухом который он был. Ее молоко он считал самым вкусным на свете, и поэтому не оставлял ее долго одну.
И только кот Чарли ничего не сказал. Это был белый пушистый кот персидской породы с богатой родословной. Он то уж точно знал, кто был самый мудрый на пасеке. Чарли важно подошел к мисочке и стал быстро лакать вкусное, теплое молоко, пока этот глупый Ануй не спохватился и все не съел. Потом кот вылизал себе лапки, умыл мордочку и взобрался на ветку дерева, чтобы оттуда видеть и слышать то, что происходит вокруг. Хотя об этих мирах он знал лучше всех. Он был там частым гостем.
Как то утром Эля подошла к маме и говорит:
– Мне сейчас, во сне, показали, как радовались Солнце, Луна, Звезды, Земля и то, что создано на Земле, когда первая человеческая душа подлетала к нашей планете, чтобы на ней поселиться. Мама, прекрасней человеческой души нет ничего во всей Вселенной.
Вечерами, глядя на звездное небо, Эля говорила, что чувствует необъяснимое притяжение какой – то планеты, на которой идет война, и тихо, чтобы никто не видел, плакала. Ануй, сидя у ее ног, только вздыхал и громко чихал. Он тоже сочувствовал той далекой планете.
Когда девочка оставалась в комнате одна, она могла слышать радиоволны, новости, чьи – то телефонные переговоры, разговоры в домах ближайшей деревни. Эля была в курсе того, что происходило вокруг. Вскоре у нее появился друг из того мира, который ей иногда открывался. Он прилетел к ней во сне на космическом корабле. Установил свой треножник на изумрудной поляне и пошел знакомиться с девочкой.
