1. Глава 1
— Ярослав Сергеевич, к вам рвется девушка без записи, — сообщает моя помощница.
— Не понял, Лида. С каких пор я занимаюсь благотворительностью?
У нас на носу — столичная проверка. Скрывать нам нечего, работа чистая, сотрудников за годы работы здесь я натаскал, но работы на этом фоне прибавилось. Кроме того, у меня сегодня назначена не одна встреча.
— Девушка утверждает, что вы ее обязательно примете, как только узнаете, кто она. Некая Гордеева Валерия.
Несколько мгновений прокручиваю в голове имена всех важных для себя женщин. Ни одна из них не носит это имя.
— Не знаю такую, пусть записывается.
Отключаюсь и снова погружаюсь в просмотр документации. Терпеть не могу такие отвлекающие маневры. После них необходимо время, чтобы снова влиться в работу.
— Ярослав Сергеевич, — голос Лиды при очередном сообщении звучит растерянно.
— Что еще?
— Тут девушка эта плачет. И отказывается уходить. Требует, чтобы ее приняли.
— Требует?
На заднем фоне слышу какую-то суматоху, выкрики. Такое у нас происходит не часто, но бывает. Люди, недовольные положением вещей, часто приходят, а особо ушлые доходят до демонстраций перед зданием прокуратуры. Собирают по соцсетям нуждающихся в паре копеек и приходят. На случай непредвиденных обстоятельств у нас есть охрана, и Лида обычно успешно ею пользуется.
— Ярослав Сергеевич, я бы вызвала охрану, но девушка… не бедная, — шепчет помощница.
Сжимаю челюсти и прикрываю глаза. Мажорка. Таких терпеть не могу. Сколько их через меня прошло — не сосчитать. Каждая уверена, что любое преступление сойдет ей с рук. Судя по тому, что эта явилась напрямую ко мне, никакого преступления она еще не совершила. Или совершила, но об этом пока неизвестно. Мне, по крайней мере. Никакая Валерия Гордеева в делах, за мной закрепленных, не фигурирует. И ведь с охраной наперевес ее отсюда не выгонишь. Непонятно, чем это в результате аукнется.
— Ладно. Пусть зайдет.
Закрываю папку и откладываю ее в сторону, откидываюсь на спинку кресла и жду, пока незваная гостья появится в моем кабинете. Девушка заходит спустя минуту. И правда не бедная — понимаю по брендовой сумочке из лимитированной коллекции в ее руках. Совсем недавно собирался такую же подарить племяннице на восемнадцатилетие, но по совету брата купил ей новый телефон последней модели.
— Чем обязан? — сходу перехожу к делу.
На вечер у меня запланирована встреча. Я собирался освободиться пораньше, но с незваными гостями на пороге планы рискуют не сбыться.
— Женитесь на мне.
Это что-то новенькое. Настолько, что я даже отлипаю от спинки стула и сажусь прямо, разместив руки на столе.
— Не понял?
Пока девушка мнется, вероятно, думая, что говорить дальше, я ее рассматриваю. Красивая, безусловно. Даже зареванная, с красными воспаленными глазами и припухшими губами — сногсшибательная. Если бы я случайно провел с ней ночь — точно бы запомнил. Но это маловероятно. Я бы даже сказал, невозможно. С малолетними соплячками я не сплю. А она именно такая. На вид едва перешагнула рубеж совершеннолетия.
— Вы должны на мне жениться! — почти приказывает, отлипая от двери и шагая к моему столу. — Иначе отец выдаст меня замуж за старика!
Улыбка на моем лице возникает непроизвольно. Когда я дал добро на то, чтобы Лида впустила девушку, предполагал что-то интересное, но девчонке удается меня удивить.
— Должен?
— Я понимаю, что вы не обязаны, — поспешно говорит она. — Но я просто не знаю, к кому обратиться.
— К любому другому незнакомому мужику этого города, — слетает с моего языка. — К мэру можно было, например. Он недавно развелся.
Она смотрит на меня растерянно. Словно не понимает, как мне вообще мог прийти такой абсурд в голову.
— Вы меня не помните? — наконец спрашивает.
— С тех самых пор, как вы зашли, роюсь в памяти, но пока не нахожу там вашего лица.
— Ох, я… боже… вы меня простите! — спохватившись, начинает извиняться. — Мы последние несколько лет не виделись, а я… выросла.
У меня в этот момент сердце обмирает. Я не сплю с несовершеннолетними, но когда она это говорит, невольно, блядь, напрягаюсь. Я — человек у власти. В последние годы моя карьера идет в гору, а тут ко мне заявляется едва совершеннолетняя особа и заявляет, что я должен ее помнить, потому что мы виделись несколько лет назад. Когда она еще, вероятно, в школу ходила.
— Значит так… — выдаю крайне раздраженно. — Не знаю, что вы задумали, но не выйдет. Я не завожу случайных связей и уж тем более не сплю с несовершеннолетними, поэтому не советую раздувать скандал. Вы из него ничего не получите.
— Я не… мы не спали! — восклицает. — Вы дружили с моим отцом — Александром Гордеевым. Часто приходили к нам в дом. Раньше. Папа называл вас лучшим другом, и вы…
Она тараторит что-то еще, а я уже чую, как ко мне подкрадываются неприятности. Пока я не впустил эту Валерию в кабинет, неприятностей было достаточно, но не выше крыши, а теперь они несутся на меня на всех парах.
С Гордеевым мы и правда дружили. Лет десять до того, как я занял прокурорское кресло. После наши пути разошлись. Я до последнего успешно делал вид, что не замечаю его махинаций. Все-таки отправлять друга за решетку, даже если мы давно не общаемся — дело малоприятное. Ну, и Гордеев не наглел. Дозволенную границу не переступал, кому надо бабок отстегивал, соответственно, до моего рассмотрения его дела не доходили.
Проблема в том, что несколько дней назад я получил запрос на проверку его компании. Тщательную, со всеми вытекающими. Просили сверху, и очень настоятельно. Я пока отложил это дело до проверки из столицы. После — съезжу, тем более четких сроков в запросе не указали. И вот в моем кабинете сидит его дочь. Плачет и требует, чтобы я на ней женился. Что это, если не жопа? Как он вообще ее сюда отпустил?
— Пожалуйста, — говорит она. — Я… все сделаю, что попросите, только заберите меня к себе.
— Сколько тебе лет?
Разумеется, я не собираюсь на ней жениться, но дочь Гордеева я помню совсем мелкой. Лет двенадцать ей тогда было, может, больше. У него я не уточнял, а в нашей компании она никогда не появлялась. Видел мельком и, разумеется, не мог запомнить. Сейчас она — девушка. И очень красивая.
— Девятнадцать, — сообщает, задрав голову.
— И зачем же мне на тебе жениться?
— Просто я подумала… Вам ведь тридцать девять, верно? Вы всего на двадцать лет меня старше. А мой жених — на тридцать три. И он… страшный. Настоящий старик. А вы — очень красивый, статный, видный. И холостой. Я буду вам хорошей женой, обещаю.
“Всего на двадцать лет” — звучит страшно. Она годится мне в дочери. С другой стороны — ее жених годится ей едва ли не в дедушки. Впрочем, какого черта я об этом думаю? С Сашей мы общаться перестали. Он не хотел исправлять бизнес, а я не мог водиться с теми, кто ведет дела нечестно. Его семья — не мои проблемы.
