– Что тут происходит?
– Тут человек упал с многоэтажки!
– Что с ним? О Боже, он весь в крови!
– О Господи! Этот человек мёртв??
– Разойдитесь все! Быстро, быстро, быстро!
Бригада скорой помощи подобрала окровавленное тело, едва не развалившееся на части. Бедолага упал с седьмого этажа здания на Иствуд-стрит. В сознание он не приходил несколько дней, но шансы выжить у него всё же были.
Очнулся он в больничной палате с капельницей и полностью забинтованный. К нему подошёл дежурный врач и начал задавать ему вопросы.
– Как ты себя чувствуешь, Уильям?
– Г-где я… Ты… Ччччтооо со мной…?
Мысли его были спутанны, а речь практически бессвязна.
– Ты в больнице, Уильям. Ты упал с седьмого этажа. Тебя еле смогли собрать по частям. Можно сказать, тебя Боженька в темечко поцеловал, потому что несмотря на такие обширные переломы, твоя опорно-двигательная и нервная система не была полностью повреждена. Попробуй сам пошевелиться.
Уильям попытался подвигать конечностями. Всё, что он чувствовал-это боль и движение. Увы, с ногами ему не так повезло. Он стал инвалидом.
– Теперь, мне нужно узнать вот что. Иствуд-стрит. Это ведь адрес твоего дома, так?
– Д-да. Именно.
– Хорошо. Расскажи мне пожалуйста, как произошёл этот инцидент? Ты сам упал с седьмого этажа или тебе кто-то «помог»?
– Сказать честно. Я сделал это сам. И жалею только об одном.
– О чём же?
– Что я ещё жив…
Через четыре недели, Уильям пошёл на поправку и его перевели в психиатрическую лечебницу.
«Снова эти серые бесконечные коридоры. Снова эти мозгоправы, которые ничего не делают, чтобы вылечить человека, а только больше калечат его. Зря я тогда проболтался тому врачу. Надо будет прикинуться нормальным, да побыстрее со всем этим закончить.»
Клиника, куда перевели Уильяма располагалась в 15 километрах от Оултауна. Это было довольно старенькое здание, построенное в 50х годах прошлого века. Внутри был небольшой косметический ремонт, но кое-где по-прежнему отваливалась штукатурка от потолка, а стены пахли сыростью и плесенью.
– Вот ваша палата, а вот и койка. Кладите его аккуратнее, ребят! У него ещё не все кости срослись.
Завтра утром за вами зайдёт медсестра и сопроводит вас к вашему лечащему клиническому психологу. А пока, вам нужен хороший отдых.
Одиночная палата, куда перевели Уильяма была тёплой и уютной, а постель-мягкой и чистой. Разлёгшись поудобнее, Уильям почувствовал лёгкий укол в плечо. Его веки тяжелели, а сознание погружалось в царство Морфея.
На следующее утро за ним зашла медсестра. Симпатичная белокурая девушка в форме, демонстрирующую её фигуру, полную женственности. Уильям увидел, что его руки и ноги были привязаны к кровати.
– Мистер Торрел, пройдёмте со мной.-сказала она ласковым, тоненьким голоском.
Она помогла ему сесть в инвалидное кресло, отвела его в кабинет, на двери которой была надпись «Дженна О'Коннел-психотерапевт». Медсестра осторожно постучалась в дверь и только после краткого ответа из кабинета «Войдите!», открыла её.
– Прошу, входите.-медсестра спровадила Уильяма и тут же ретировалась.
Посреди кабинета за столом сидела молодая привлекательная зеленоглазая женщина со светло-русым, почти рыжеватым цветом волос, лет 28—30. На ней был белый халат и очки с тонкой оправой. Волосы были завязаны в небольшой хвостик, а пряди и длинная чёлка спадали на её форфоровое личико. Она изображала собой само воплощение кроткости и невинности. Но было в её взгляде что-то неуловимое. Не то хитрое, не то грозное. Что-то, что говорило о том, что она не такая уж и беззащитная, какой кажется на первый взгляд.
– Вы, должно быть, мистер Торрел. Позвольте представиться. Я ваш психотерапевт-Дженна О'Коннел.
– Знайте что, дамочка? Меня здесь вообще не должно было быть. Я не псих и никогда им не был. Со мной и моей психикой всё в полном порядке. Давайте мы так поступим: я отлежусь сколько вам тут портебуется, а вы напишите, что со мной всё в порядке и я уйду со спокойной душой. Готов тут посидеть максимум недельку.
– Странно, а вот в вашем деле всё совсем не в порядке, как вы утверждаете. Здесь указано, что вы получили обширные травмы, потому что спрыгнули с седьмого этажа дома на Иствуд-стрит. Вы пытались покончить с собой и даже сами об этом признавались врачу.
– Ну, у меня тогда ещё было спутано сознание. Я всякое мог лишнее наплести.
– Я знаю, что вы пережили черепно-мозговую травму. Как ваше самочувствие? Не чувствуете ли вы сейчас спутанности в мышлении, или каких-либо других осложнений?
– Сейчас только сильно болит голова, а ещё такая дикая тошнота. Чувствую себя тряпкой.
– Слава Богу, внутричерепное давление у вас, судя по результатам анализов не повысилось и мозгу удалось избежать обширных повреждений. Однако, вам в ближайшее время нужно будет принять медикаменты, предписанные психиатром.
– Вот опять вы за своё! Для вас все люди одинаковые! Вы что, правда думаете, что напихав таблеток в глотку или проведя свои грязные операции, сможете решить любую проблему? Знаете что? Чтобы там не писали в моём деле, я прекрасно себя чувствую! Да упал с большой высоты, но жив же остался! Просто кто-то меня удачно «скинул», ясно? А теперь, я пойду обратно в свою палату отдыхать. А теперь, чао-какао.
– Вы же понимаете, что это ложь. Мы давно всё знаем про этот случай. И вам всё равно не удастся выписаться без моего разрешения и одобрительной подписи. Так что, хотите вы или нет, но нам придётся провести сеансы психотерапии.
Сняв очки, Дженна тяжело вздохнула.
– Послушайте, я очень хочу помочь вам. Какие бы у вас не были проблемы с предыдущими психотерапевтами, знайте, что они-совсем другие люди. Но я не смогу помочь вам, если вы мне не откроетесь, не поделитесь своими проблемами.
Уильям был в шаге от дверной ручки, как только услышал это. Его полное раздражённости лицо неохотно повернулось к психотерапевту и всё, что он смог вывернуть из своих уст-это протяжное «Ну ладно!»
