Солнце упрямыми, но уже неяркими к вечеру лучами падало на кирпичную кладку. В глазах рябило. Казалось, все предметы и люди окрасились в мягкий терракотовый цвет. Он, цвет, словно объединил всех и все в один единый механизм. Впрочем, это ему здесь и сейчас у Спасской башни, от усталости и страха, все кажется одной массой. Терракотовой? Ведь государственный цвет, символичный для страны, красный… Да, это так. То ли ноющие колени притупили восприятие реальности, то ли просто глаза устали от монотонного цвета кирпича. Человек сомкнул веки, в голове все кружилось. Он открыл глаза и огляделся: все по-прежнему было одного цвета.
Странно, что для такой варварской задачи сюда, к Спасской, вызвали и назначили именно их – реставраторов. С таким делом, как что-то разрушить и исказить отлично справляется недалекая босота, рвущаяся в передовики. Но нет, позвали их. Впрочем, правильнее будет сказать – отдали приказ. Пальцами белыми и сухими от мозолей, мужчина продолжал начатое. Он сделает то, на что решился. Несмотря на дикие и колкие взгляды надзирателей, которые то и дело виднелись в разных точках главной площади необъятной страны. Он не один это решил. Да и как иначе?! Разве рука сможет крушить и губить икону?.. Сердце билось чаще. Человеческий мотор активнее перекачивал и прогонял по кругу кровь реставратора.
"Хмм, интересно, а что прямо сейчас, в сию секунду делает Мотор нашей страны? Может, и не дано нам его судить. "Не суди, да не судим, будешь", – вспомнил заветные слова человек.
Сейчас реставратору предстояла ответственная часть работы: аккуратно закрыть икону металлической решеткой. За добычу последней был ответственный Ванька. Прекрасно, кстати, помнящий свое родство и бабку набожную. Видимо, оттого его светло-голубые наивные и детские глазенки вспыхнули огнем решительности, когда паренек услышал о плане старых мастеров. И все-таки поручили уничтожить икону именно им, реставраторам…
Решетка плотно и аккуратно встала своими прутьями в приготовленные зазоры. Отлично. Она и будет оберегающим щитом. Солнце садилось все ниже. Приближались сумерки, а сейчас был самый тонкий момент времени между тем, что уже было – днём, и тем, что еще будет – ночью. Особый этот миг. Вблизи скрипнули лестницы, леса чуть покачнулись, и мужчина средних лет поторопил реставратора завершить на сегодня работу. Теперь его руки, испещренные трудом и опытом, дрожали. Но он не сожалел о том, что делает. Страх? Да, конечно, он был. Но нельзя иначе. В конце концов, каждый решает для себя до чего ему дойти, на что согласиться. А реставратор просто и точно знал, что не испортит икону, несмотря на приказ. Не может и не хочет. Она осталась в углублении, скрывшись в только что созданном ловком и незаметном тайнике.
"Как знать, быть может, откроют ее наши потомки в нужный момент. Как часы бьют! Видимо, хорошо их смазали, и заводить не забывают", – подумал напоследок мастер, тщательно закрывая от любого постороннего глаза икону.
Смеркалось. Бой курантов казался еще сильнее. Все сделано. Реставраторы переглянулись и еле заметно с облегчением вздохнули. Тени от ГУМа, от надсмотрщиков в кожаных сюртуках, от моста через реку, стали менее четкими, потекли по воде бесформенными образами, пока не слились в одно темное полотно. Ночь. Несмотря на риск не встретить следующий рассвет, реставраторы не сомневались в своем выборе. Они не просто хорошо сделали свое дело, но и незаметно. То ли от заходящего солнца, то ли от спасаемой иконы им запомнился мягкий свет. Такой, с которым всегда есть надежда.
Реставраторы находят общий язык с Прошлым. Это их прямая задача. Иначе не получится у них работы: либо с Прошлым заодно, либо оно найдет себе другого союзника, коли твоя рожа окажется крива. Сегодня они были частью Прошлого. И от этого где-то очень глубоко в человеческом нутре поселилась уверенность в том, что рассвет будет, и кто-то, так же как они сегодня с Прошлым, сумеет договориться с Будущим.
Тонкая женская рука потянулась к бутылке с напитком. Зацепив дном небольшие серые колонки, стоящие по правую сторону, бутылка чуть не перевернулась и все-таки успела подразнить несколькими каплями сладкой прозрачной жидкости провода, объединяющие небольшой ноутбук и под стать ему мышку с витиеватым узором. Что бескомпромиссно выдавало любовь ее обладательницы к яркому и неординарному. Опустошенная бутылка отправилась под стол.
На зелено-белом экране появилось сероватое окно, в котором раскрылось предлагаемое меню.
Москва 2
Вашингтон 2
Лондон 2
Париж 2
Мадрид 2
Токио 2
Брюссель 2
Лондон-Гонконг2
Байконур 2
Пустыня 2
Комбинированный вариант
Свое привычное кресло
Из любви к парадоксам в истории экономического развития стран, девушка выбрала версию Лондон-Гонконг2.
«Занятно – еще пятнадцать лет назад Гонконг был колонией Великобритании, а теперь…»
На мгновение загорелая женская рука дрогнула, остановилась в напряжении и замерла без движения. Спустя несколько секунд продолжила последовательные движения, уверенно направляя гламурную мышку по выбранному пути. Изображение на экране стало нечетким, как будто с поволокой, как бывает, если задать компьютеру несколько задач, и он, то ли призадумывается, то ли немного «подвисает». Какой из двух вариантов характеризует ее компьютер в данный момент, героиня не знала. Поэтому предпочла просто подождать, пока ситуация не прояснится сама собой. Еще через несколько секунд изображение вновь стало привычно ясным и ярким.
Но касалось это только красок, но не увиденных образов: почти весь экран занимала прямоугольная черная плита. Приподнимая курсор чуть выше, героиня увидела крест, такой же гранитный и темный.
«Странное начало…»
Теперь над плитой повис белый туман, иногда разрезаемый узкими полосами, сливающимися в орнаменты и силуэты. Обведя подвластной стрелочкой-курсором круг, и, не обнаружив ничего, способного предложить дальнейшее развитие игры, героиня попробовала уйти и сменить странную версию «Лондон-Гонконг2» на более увлекательную. Но попытки оказались безуспешными. Тогда героиня навела курсор прямо на сердцевину креста. Ей открылась такая надпись.
Департамент выдачи тел приветствует Вас!
Получите тело и распишитесь. Полная страховка оформлена автоматически и отчуждению не подлежит.
В данной версии тело имеет 11 попыток. Будьте внимательны.
Желаем удачной Игры!
Тонкая загорелая женская кисть дрогнула и нажала «Принять». Обнаружив себя в виртуальном мире в обличии рослого и крепкого молодого мужчины с волевым подбородком и небольшой стопкой визитных карточек, где было написано следующее: «Петро. Советник», девушка усмехнулась и присмотрелась к взятому в лизинг телу. Петро оказался привлекательным. Одет он был в черные штаны, похожие на джинсы, толстовку с капюшоном серого цвета, могучие крепкие плечи укрывала шелковая накидка с национальным орнаментом, вышитым красно-белой ниткой; старинное облачение стянуто впереди на кожаный шнурок. На правом плече под накидкой что-то топорщилось. Петро остановился и скинул шелковый аксессуар, снял рюкзак и, аккуратно сложив, убрал в него накидку. Теперь виртуальный человек выглядел вполне мужественно и современно. За единственным исключением: рядом с цветастым рюкзаком стоял колчан, хранящий единственную, но мощную стрелу. Оружие оказалось обоюдоострым, на обоих концах блестели старенькие, но отполированные и хорошо заточенные наконечники. Те поймали первые лучи солнца, выглядывающего из-за облаков, крепкая сталь блеснула одной стороной поверхности, а на второй огненными буквами проступила надпись: «Мицар». Вспыхнула и чуть померкла, но по-прежнему оставалась вполне различимой для пристального взгляда. На втором наконечнике оригинального копья поочередно вспыхнули буквы и сложились в слово: «Ахернар». Петро ловко подхватил оружие и принялся скручивать его по центру, вращая большими ладонями в противоположные стороны. В результате его усилий копье уменьшилось раза в три и, став компактным, с легкостью поместилось в рюкзак.
