Совпадение в тексте имен собственных, названий городов и географических – с существующими – случайность.
К н и г а п е р в а я
– Имейте в виду, надеюсь, что в недалеком будущем буду иметь возможность встретить вас в Новой Швабии, – говорил Гитлер, слегка наклонившись к уху Сталина, казалось, слегка улыбавшегося, но внешне никак не прореагировавшего на предложение собеседника…
Было это перед Большой войной на территории Чехословакии, где они встречались в малоприметном замке на площади им. Б. Немцова. Встреча не привлекла внимания мировой прессы, потому как в «Зеленом театре» Праги выступали Дзидзизьо и политолог Мехеев, а в городском парке проходили собравшие горожан «Бандеровские чтения». Анж Дуда присутствовал на встрече наблюдателем от ОБСЕ, будучи всему тому непосредственным свидетелем. Стороны прибыли на стратегических стимпанк-дирижаблях. Сталин – со Власиком, а Гитлер – с пилотицей в сапогах и в кожаном ядовито-зеленого цвета летном купальнике. Дуде, стоявшему поодаль Гитлера и свиты, пилотица приглянулась. И, когда рейхсканцлер Германии отдалился от генералов беседовать со Сталиным, Дуда негромко, но со всей галантностью, полной приторной проникновенности в его бархатном голосе, предложил пилотице:
– А пойдемте-ка покажу вам Кагановича.
– Я предана кагану фюрера! – холодно ответила пилотица, презрительно сделав тонкие губы, чем обескуражила Дуду, у которого даже, казалось, и его пиджак из синего твида покраснел.
Поправив складки купальника, пилотица направилась было к Гитлеру, но ее жестом остановил Рудольф, дав понять, что мешать фюреру именно сейчас – не следует: как раз решается судьба Польши. Оставшийся не у дел Дуда нервно засеменил к фуршетному столу и жадно набросился на келбас в подливке из хрена.
«Тоже мне ухажер, – подумала о нем пилотица, – хоть бы шнапса или пива попробовал. Жрет и не пьет! У такого не вредно будет страну забрать и поделить между рейхом и Россией. Такому не нужна никакая Польша». Поняв, что в данной ситуации Гесс ей не помощник, пилотица устремилась на стоянку искать личный дирижабль Геринга, помня, что там, внутри, был паровой аппарат прямой радиосвязи с фюрером, который сейчас увлеченно поведывал Сталину рецепт вегетарьянской шаурмы со спаржей – «По-берлински».
Несмотря на то что встреча проходила тайно, в обстановке повышенной секретности, все же материал «для репортажа» собирали дальновидно завербованные Абакумовым Ольга Скобеива под псевдонимом Урсула Пфайфер, одетая в форму эсэсовского фотографа, и ее будущий муж Евген Попав под именем Ганса Рихтера, помогавший сервировать и переодетый ради замкового колорита в шутовской костюм – фрак с колпаком. Первоначально советская развед-ставка планировала командировать на сбор информации по встрече – товарищей Районного и Губерниева, до которых уже были доведены задания с адресами и явками, но в последний момент все поменялось: Д. Губерниева нашли не слишком спортивным и нестойким к крепким напиткам. У Б. Районного же была тугоподвижность указательного пальца, а пятизарядный перстень-револьвер, который специально для него на всякий непредвиденный случай изготовили в одной из секретных лабораторий, имел недостаточную силу убоя.
Ольга с «Лейкой» на груди явно проигрывала лощеному блеску модной пилотицы и, несколько ущербленная в самолюбии, пыталась придать себе уверенности, живописно ставя ступни своих ног – в положение свастики.
Встреча Гитлера со Сталиным своим чередом, мерно и без эксцессов проходила в интерьере чехословацкого замка, незаметно охраняемого бывшими в штатском людьми из СД и Гестапо.
…А в это время сквозь белые пузатые тучи по направлению из Рублевки в сторону Берлина летел неприметный обтянутый джинсовой тканью дирижабль с ЛГБТ-флажком на кабине, подвешенной ажурным креплением к раздутой цвета индиго сигаре.
Одетая в модный мышиный комбинезон пассажирка джинсового дирижабля Ксения Сыпчак, склонившись над планшетом, спешила подготовить подлежавший изъятию из интернета список компрометирующих ее роликов, о чем она хотела просить фюрера. Ведь было известно, что только фюрер и его великий рейх способны оплатить за весь мир «7-ю винду» и убрать из довоенного паронасосного инета компрометирующие ее, Ксению, ролики. В предстоящих переговорах с фюрером у дирижаблистки Ксении был в рукаве козырь! Кроме того, что она натренировалась перед зеркалом безукоризненно встрепывать руку в приветствии, она была уверена, что это ей идет как никому. Она имела нечто еще, что могла предложить Адольфу Алоизовичу взамен. Это были компроматные ролики на хватившую лишнего и ставшую разговорчивой на одной из пикантных вечеринок Настасью Валочкову. Откуда было знать наивной Ксении, что Гитлер находился не в Берлине, куда она направлялась, а на территории Чехословакии. Ее знакомые агенты Попавы-Скобеивы, с кем могла бы связаться проворная Ксюша, также были по известной причине не в Берлине и из Праги планировали сразу же на маломестной, почти миниатюрной подводной лодке качественной нидерландской ручной клепки отправиться в Албанию – на роспись.
Сталин с Гитлером заседали, деля Польшу, в пражском замке. Бил Гейц, озабоченный перенаселенностью планеты, отсчитывал наличные для передачи разработчикам вируса «горбатой анорексии», чистая свежесработанная вакцина от которой была ему привита накануне…
Ксения летела в Берлин. Анастасия разминалась перед тайной встречей с Николаем – восседала в шпагате на тихом безлюдном участке на трубе газопровода, идущего из России в Катар и оттуда дальше – в Соединенные Штаты. А тем временем младший лейтенант Путен наклеивал изображение панды на лобовое стекло своего сверкающего на солнце медноковаными боками, изрядно потрепанного в шпионских переделках «Ауриса».
Преданная Гитлеру пилотица Марта Брюгге не зарекомендовала себя злой, или доброй, или недотрогой. Неглупа и недурна собой, она в большинстве случаев – и на земле, и в небе – была способна возвышаться над ситуациями и принимать верные решения. Оставив фюрера делить Польшу, идя по незнакомым улочкам Праги, пилотица дышала полной грудью, наслаждаясь, сей раз жизнью – в особенности. Причиной тому были «сталинские соколы», недавно потрепавшие ее в небе Испании. В последнем бою один из них, приблизившись с тыла, повредил пропеллером хвост ее машины, надеясь, что, выпрыгнув с парашютами, они приземлятся вместе, и он уже на земле поступит с нею должным образом – два… или три раза. Но спускавшихся на парашютах враждующих пилотов, к счастью или к сожалению, разнесло на километры порывами ветра, и каждому из них собственным путем пришлось пробираться к своим. Скорее всего «ивану», притворявшемуся испанским ассом, повезло: пилотица неплохо стреляла из вальтера и блестяще могла метать сюрикены… Наконец, напротив одного из пивных подвальчиков пилотица заметила дирижабль своего экселенца. «Масса Геринг» – так Марта про себя величала своего прямого начальника, любившего с детства, как и Лейба Бронштейн, бросать в топку войны «живую силу».
