Иосиф Гальперин - Глаз всеобъемлющий

Название:	Глаз всеобъемлющий
Автор:	Иосиф Гальперин
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	2018

О чем книга "Глаз всеобъемлющий"

Стихи, собранные в эту книгу, ранее печатались в периодике России, Болгарии, Германии, США, но ни в одну из прежних семи поэтических книг Иосифа Гальперина не входили. В основном они написаны за последние годы в болгарском селе Плоски, часть из них издательство «Скифия» выпустило в составе 11 тома «Антологии живой литературы». История, философия и интимная лирика сплавлены в этих стихах единым взглядом зрелого поэта.

Бесплатно читать онлайн Глаз всеобъемлющий

* * *

Почти полвека назад в общежитии журфака сложилась компания студентов, приехавших из разных концов страны в Москву с одинаковым желанием: писать. Кто-то не скрывал надежд на художественное слово, кто-то говорил лишь о журналистике, но каждый стремился быть точным и самостоятельным. Потому что мы ощущали себя посвящёнными. Допущенными к слову.

Мы до сих пор ощущаем единство с теми, кто жив, с теми, кого нет. Мы делились написанным без боязни быть непонятыми и без желания подладиться под чьи-то вкусы. А ценили мы одних и тех же непохожих авторов, поэтов и писателей. Ценили, но не подражали, считали, что не все еще сказано, что мы обязаны найти что-то своё. Поэтому к моде на постмодернизм оказались непричастны.

Я несколько лет назад писал о творчестве Иосифа Гальперина. Готов и сейчас повторить эти слова.

Вот, кажется, прошумел и укатил постмодернизм – и нет его на горизонте. Но мировой просцениум вряд ли будет пустовать долго. И вот стоит поэт на пороге этого мира и то с недоумением, то с презрением смотрит на беспрерывную смену вех, переживает, участвует, отвечает. С позиции мудреца, конечно, смотрит, говорит умные проникновенные вещи. Его как будто не слушают, но слышат.

Иосиф Гальперин давно в поэзии. Мне внятна его серьезная и трезвая интонация, понятна его забота – сохранять свою отражающую способность в чистоте и спокойной ясности. Что сегодня редкость. Редкость быть верным себе, своему однажды сделанному выбору. В этом качественная особенность и будущность его поэзии.

Иван Жданов

В беспробудных лесах

«…А это тень неба в тебе…»

…А это тень неба в тебе,

отпечаток скрижали, тавро,

оттиск двойной спирали,

скрученной вечной пряхой.

Ты чувствуешь только одно –

холодно или тепло,

да и то – неточное знание,

особенно, если родился в рубахе.

Тени идут по лицу,

проходят, оставляя лыжню морщин.

До следующего облака

дотянуть бы неутолимым.

Ты видишь развёртку радуг

без целей её и причин.

Облако выглядит богом,

особенно, если лежит на Олимпе.

«Тени бабочек, тени мальков…»

Тени бабочек, тени мальков,

по струящейся амальгаме

с двух сторон пролетают пред нами,

как две эры на стыке веков.

Так по ленте сетчатки летят

тени будущего и былого:

изнутри подымается взгляд,

каждый раз рождается снова.

Даже если обычная мгла

поутру раздвигает завесы,

ты же помнишь: рассвет интереса

пред тобою строчка зажгла.

Не обещан успех наперёд,

что завещано – сбудется вряд ли,

только тень оживёт, какую найдёт

точный глаз на вздрогнувшей глади.

Путь наверх

Когда и луковки, и шпили

разжаловали и спилили,

то потолок прямоугольный

закрыл колодец колокольный,

проход наверх заколотили –

и чердаки забили пылью.

Когда нас снова удивили

дезабилье и изобилье

летящей облачной артели,

её понять мы захотели,

но дирижабли-монгольфьеры

в свою не посвятили веру.

И только дождь струной холодной

и абрис дерева бесплотный

нам открывают путь наверх.

По луже – дрожь, по морю – волны,

а мы оторваны, безмолвны.

Но ласточка сшивает всех.

Ньюкасл – Йорк, 16.07.2010

«Месяц хмарь, двунадесятое число…»

Месяц хмарь, двунадесятое число,

сотни лет – и тьма, и тьма, и тьма,

снег не снег, дороги развезло –

это плачет по тебе тюрьма,

это вязнет на суглинке свет,

это вянет на подзоле мысль,

это гаснет человечий след,

это грязной остается высь,

как ни чисть слезами и рукой,

как ни три оконное стекло –

хмурой родины

гибельный покой

не нарушит свежее число.

«В беспробудных лесах от Амура до Рейна…»

Андрею Сергеевичу Смирнову

В беспробудных лесах от Амура до Рейна,

четверть шара земного параболой сжав,

как древесного угля слепое горенье,

накопилась энергия диких держав.

Столько смуты не выдержать миру и Риму,

и, степную гиперболу переварив,

волны хаоса бились неукротимо,

шли на Прагу, на приступ и на прорыв.

Корчевали, потом воевали так долго,

что опять зарастали осиной поля,

а в степи разливались от Ганга до Волги

бессловесные полчища – перекати-Земля.

Не опознан, уходит пастух-земледелец.

Затопив материк, повторяет вода

диких предков пожар по саванне Сахейля,

оставляя на дне валуны-города.

Снова степь, снова лес – не написана книга,

человечество спит, беспробудно молча.

Зреет в тесном скиту слово архистратига,

бьётся в гулкой пещере пророка свеча.

Если слово горит – не нужна позолота,

но под пыткой огнём безответны леса.

Красной нитью свяжи торфяные болота –

не проложишь подножие для колеса.

Не по рылу кусок, не в обхват человеку

беспросветных деревьев таёжный разлив.

Переплыли когда-то великие реки –

и застыли навеки, недолюбив…

«Покажи мне, где раки зимуют…»

Покажи мне, где раки зимуют,

где стрекозьи личинки лежат,

где, не ведая волю земную,

дышат в снег носы медвежат.

Запелёнута крыльев свобода,

спят и когти пока, и клешни,

молодь прячется на полгода,

и кузнечики не слышны.

Не бывает лёгкой игрою

несгибаемость метаморфоз,

пусть себя под землю зароет

время будущее стрекоз.

Покажи мне – и я разгадаю,

что откроет сегодняшний миг,

вызревавший в подполье годами

и прошедший сквозь нас напрямик.

Расширяется жизни арена,

в круге – завтра, сейчас и вчера,

но, меняясь, неприкосновенна

неразменная эта игра.

«В любом орнаменте случайном…»

В любом орнаменте случайном –

вглядись! – есть человечий глаз,

как будто пристально, печально

поверхность изучает нас.

Грохочет, ухает невнятно,

бьёт водопадом по ушам

мир, бессловесно необъятный, –

спешит приблизиться к словам.

Движеньем ветра и осины

дыханье прячется в груди,

губами лёгкими жасмина

цветенье женское гудит…

Не пропадает опыт дальний

на круглой маленькой земле,

где человек исповедальный

в себе его находит след.

Вот предок – это я сегодня! –

терзает кремни для скребка,

и вдаль, и вглубь летя свободно,

считает близкими века,

не знает, кто из них жестокий,

кто был в родне исчадьем зла…

Отодвигаются истоки

и улыбаются глаза.

На концерте Пендерецкого

Как липнет липовый цветок

к листу почти такого ж цвета,

на огонёк летит, жесток,

дым мотыльков в разгаре лета.

Притянет – и не оторвать! –

намёк на родственность, приманка,

метафор общая кровать,

воронка, раночка, обманка.

А что ж тут общего, скажи?

Рожденье, зренье, умиранье.

Похоже всё, что хочет жить,

и на огонь похожа рана.

Ты только руку протяни –

к тебе черёмуха качнётся,

хоть ты её не обмани,

не оборви. Тебе зачтётся.

Моисей

На перечень ручьёв,

и речек, и ключей

готов истратить взгляд

лампадок и свечей.

Мучительно искать

в болтливой тишине

источники – для всех,

прозрение – в огне.

Прост и закрыт язык

капелей или струй,

но если жаждет люд,

то напоить – рискуй!..

В пещерной темноте

среди пустынных гор

расселину рассёк

призыв, как приговор.

Но жажду утолив

вперёд на тыщи лет,

невнятен стал ручей,

и непрозрачен свет…

Сквозь дёрн, среди травы

в песке пробился ключ.

Смешные пузырьки

Следующая страница

С этой книгой читают

Сборник стихов «Баловень судьбы», любовная лирика и стихи о природе

Сергей Поздняков

В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать

Читать

Башня из слоновой кости

Владимир Пудовкин

Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.

Читать

Чувства мыслей. Книга первая

Георгий Левченко

Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.

Читать

Пара слов. Стихотворения

Максим Мерлев

В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?

Читать

Гора Звезды

Валерий Брюсов

«Небосвод был темно-синим, звезды крупными и яркими, когда я открыл глаза. Я не шевельнулся, только рука, и во сне сжимавшая рукоятку кинжала, налегла на нее сильней… Стон повторился. Тогда я приподнялся и сел. Большой костер, с вечера разложенный против диких зверей, потухал, а мой негр Мстега спал, уткнувшись в землю…– Вставай, – крикнул я, – бери копье, иди за мной!Мы пошли по тому направлению, откуда слышны были стоны. Минут десять мы блуждал

Читать

Семь земных соблазнов

Валерий Брюсов

«…В Столицу приехал я поздно вечером. После мрака и однообразия бесконечного тоннеля, по которому подземная железная дорога пробегает восьмую часть земной параллели, огни и движение главной станции, ее сутолка, гул и блеск меня ошеломили. Пятнадцать часов я просидел неподвижно, ни с кем не обменявшись ни единым словом, и, встав с дивана, первую минуту не мог ни действовать, ни мыслить: словно все пружины моего существа заржавели и окостенели…»

Читать

Что снится ледяным деревьям?

Борис Башутин

Философская, политическая русская поэзия о текущем времени, о мире и о России

Читать

От принцесс одни неприятности

Марина Гришина

Когда принцессы сами начинают искать драконов, все становится непредсказуемым. Я в этом убедилась, когда в мою размеренную жизнь беглого мага постучалась Изабель и взяла с меня клятву ей помочь. А я тех драконов ни разу и не видела… Впрочем, если нам удастся не попасться стражам, договориться с контрабандистами и избежать гнева злобных духов – драконы нам будут уже нипочём.

Читать