Любое совпадение персонажей или событий с реальными лицами или происшествиями может быть только случайным.
Автор
1978 год. СССР. Свердловская область. Кушвинский район
Хлесткий удар отчима отбросил Антона на землю, в грязь, в угол деревянного полуразвалившегося сарая. Из разбитой губы ребенка потекла кровь.
Боль – ее Антон практически не чувствовал, только появился солоноватый привкус во рту. И еще была обида. Может, именно она и гасила сейчас чувство боли, да и страха тоже.
– Вставай… – пьяный мужчина, покачиваясь, приближался к ребенку. – Я тебя сейчас научу не бояться… Вставай, сучонок…
Антон закрыл руками лицо.
1989 год. Ангола
Опустилась ночь, и почти сразу повеяло прохладой. Палатка СВС – советских военных специалистов, находилась метрах в тридцати от ближайшей деревенской хижины.
Восемь военнослужащих собрались на вечернее построение.
Командир подразделения говорил голосом уставшего человека, да и выглядел он после недавно перенесенной геморрагической лихорадки далеко не лучшим образом:
– Получен приказ: завтра на рассвете вертолетом нас перебросят в Мозамбик. И завтра же авиарейсом из Мапуту мы возвращаемся в Союз. Сейчас собрать вещи и снаряжение, чтоб утром оставалось только загрузить все на борт.
– Дембель… – прошептал сержант Карпов и после короткой паузы добавил. – Почти дембель.
Приготовления к отлету были завершены в течение часа, и все, за исключением сержанта улеглись спать. Последнее дежурство выпало на него. Что ж, он не против: напоследок можно и отдежурить.
Нарушая световую маскировку, Карпов, стоя, не спеша выкурил сигарету. Плевать на маскировку и на все остальное. Сегодня он даже не пристегнул рожок к автомату.
Треск насекомых. Легкий ветерок. Самое распрекрасное время суток в этом регионе: днем жара, а ночью будет очень прохладно.
Боковым зрением сержант заметил, как в лунном свете от одной из хижин отделилась фигура человека. Это была женщина. Она прошла к реке и остановилась на небольшой песчаной отмели у самой кромки воды.
Подождав пару минут, почти бесшумно, Карпов приблизился к негритянке. Услышав шаги, она резко повернула голову. Ее и сержанта разделяло не больше двух метров.
Негритянке было лет двадцать. Карпов улыбнулся. Эту девушку он видел впервые. Наверное, еще днем или вечером, она пришла в деревню к кому-нибудь в гости. Впрочем, это тоже не имело теперь никакого значения.
Негритянка смотрела на мужчину напряженным взглядом и вдруг бегом попыталась проскользнуть мимо Карпова обратно к хижинам, но сержант крепко схватил ее за руку, ударом ноги подсек и опрокинул на землю.
Оказавшись сверху, он сразу же закрыл ей ладонью рот, а другой рукой сильно сжал шею:
– Тише… У меня завтра дембель и это мы сейчас обязательно отметим…
Обдирая кожу о колючие ветки и высохшую траву, сержант Карпов оттащил труп изнасилованной и задушенной им женщины в высокий кустарник.
На следующий день
Самолет компании «Аэрофлот» выполняющий рейс по маршруту Мапуту-Москва набрал высоту, и стюардессы начали развозить прохладительные напитки.
Среди других пассажиров в салоне особенно ничем не выделялись восемь человек, облаченных уже в гражданскую одежду, сидящих в одном ряду.
Черный континент навсегда покидали восемь военнослужащих Советской Армии. Советский Союз сокращал зоны своего присутствия и влияния далеко за пределами собственных границ. Перемены, как в СССР так и за его пределами, начались вскоре после прихода к власти Михаила Сергеевича Горбачева. Об этом знали и наши военные, почти отрезанные от всего мира.
– За Меченного! Не он, гнить бы нам на просторах Африки, – старший в группе, имевший звание майора, поднял полный бокал, жестом и взглядом приглашая подчиненных присоединиться к нему. – За Меченного!..
– За дембель, – совсем тихо прошептал сержант Карпов.
* * *
Труп был обнаружен деревенскими мальчишками почти в полдень, когда они, вооружившись луками и стрелами, полезли в кустарник выяснить, почему туда слетелось так много птиц.
Двумя часами позже вся небольшая деревня была в сборе. Родственники убитой стояли молча, только очень пожилая негритянка что-то тихо бормотала и покачивалась из стороны в сторону. Все ожидали у хижины, в которой находились местный знахарь – он же колдун или шаман, и труп женщины.
Закончив осмотр тела, знахарь медленно поднялся, и недобрая улыбка коснулась его губ.
Одиннадцать лет спустя
Глава 1
14 июня 2000 года. Екатеринбург
Окровавленный труп молодой женщины лежал в гостиной на полу рядом с раздвинутым диваном.
Следственно-оперативная бригада заканчивала свою работу.
– Изнасилована и убита… – произнес следователь прокуратуры, снимая с себя старомодные очки в массивной роговой оправе.
– Убита – это мягко сказано, – оперуполномоченный посмотрел на судебно-медицинского эксперта. – Восемнадцать ударов ножом.
– Восемнадцать ударов колюще-режущим предметом, – вяло уточнил медик.
– В этом году ничего похожего не было, – заметил следователь.
– Никаких следов взлома. Деньги и ценные вещи не взяты, – вступил в разговор участковый – совсем молодой мужчина в милицейской форме с погонами лейтенанта. – Наверное, убийца кто-то из своих, кого она знала раньше. Сама ему дверь и открыла.
– Наверное, лейтенант, наверное… – устало пробормотал опер. – Кто-то из своих.
* * *
18 июня
Старший оперуполномоченный городского отдела УВД Дмитрий Владимирович Степанов был мужчиной среднего возраста, среднего роста, со скуповатой растительностью на голове и слегка выпирающим животиком. Используя профессиональную терминологию, можно было сказать, что имел он средне привычные черты лица. В поведении сыщика на единственную особенность, пожалуй, могло претендовать только количество сигарет, которые он выкуривал. Дымил Степанов до еды, после еды и, из-за характера работы, нередко вместо и даже во время приема пищи.
Без трех минут десять Дмитрий Владимирович вошел в приемную своего шефа. Крупная блондинка Дора Павловна – ходячая энциклопедия всех сплетен и слухов, печатала на компьютере. Она холодно поздоровалась со Степановым – ну не в ее вкусе был этот мужчина, и пригласила его в кабинет начальника:
– Рем Гурьевич уже ждет.
– Здравия желаю, – с порога, но не слишком бойко произнес оперуполномоченный.
– Привет, Дмитрий Владимирович. Проходи, садись, – шеф располагался в кресле за столом. Обрюзгший, совершенно лысый, с мешками под воспаленными глазами и тонкими усиками обольстителя из оперетты Рем Гурьевич весьма отдаленно походил на работника правоохранительных органов. Впрочем, коллеги хорошо знали, что за этой внешностью скрывается далеко не последний аналитик, к тому же способный мыслить не совсем стандартными категориями.
