В горах таёжных, где-то на Урале,
в пещерном, скрытом от людей провале,
не зная ревматизма, глаукомы,
живут смешные гномы-экономы.
Они людей давненько изучили,
в своих пещерах лампочки включили
и у людей энергию черпают,
довольные ладошки потирают.
Раскинулся в пещерах целый город!
Не страшен гномам зимний лютый холод.
И вся инфраструктура городская,
как у людей, – живая, суетная.
Подземный город Гномском называют,
свой мегаполис вечно расширяют,
уходят в глубину, людей боятся,
геологов, туристов сторонятся.
На всём буквально гномы экономят.
И даже экономно дружбу водят.
На графики разбиты гномов сутки
и не одной свободной нет минутки.
Почти не спят, сон экономят тоже.
Всего лишь час разобранное ложе
малюсенького каменного дома.
Вот, распорядок гнома-эконома:
С утра подъём стремительный и резкий,
затем висение на занавеске.
Повиснув, можно экономно бегать —
короткими ногами бойко дрыгать.
Не надо после спячки одеваться.
В одежде экономы спать ложатся.
На завтрак каши не разогревают,
холодными едят и убегают.
Всего лишь ложка водянистой каши
и маленький глоточек простокваши.
А в закромах покоится пшеница.
Но на счету здесь каждая крупица.
Кефир в бидонах – изогнулась полка!
Но гномы собираются жить долго.
Позавтракав, они бегут на службу.
По распорядку до обеда дружба.
Друзьям своим, чем могут, помогают:
стирают, пилят, гвозди забивают.
На площадь недоделки все приносят,
о помощи друг друга строго просят.
Но, вот, часы 12-ть пробивают.
И гномы резко спины разгибают.
«Закончить дружбу!» – старший объявляет.
Обеденная лавка подъезжает.
Пора обедом вкусным насладиться.
А завтра дружба вновь возобновится.
Все гномы дружат только до обеда.
Такое, вот, у экономов кредо.
Обед бесплатный! Мэр всех угощает.
А потому толкучка здесь бывает.
О, эту лавку мэра знает каждый!
На площади её не встретишь дважды.
Раз в сутки выезжает эта лавка
и постоянно возле лавки давка.
Здесь не нужны не вилка и не ложка,
лишь маленькие кнопки у окошка.
«Откусы» – гном читает на табличке,
подходит к ней, снимает рукавички
и жмёт на кнопку. Тут же выезжает
Длиннющий бутерброд, икрой сверкает.
Лишь на один откус вперёд подался.
Гном откусил, с окошком распрощался.
К окну второму гном, жуя, подходит
и на табличку глазки он наводит.
«Пивки» – читает, кнопку нажимает.
Бутылка с тёмным пивом выезжает.
Лишь на один глоток нальёт в стаканчик.
Запьёт откус свой бородатый мальчик.
Вот, весь обед! Конечно, очень часто
наглеет чересчур блатная каста,
по два, по три откуса совершает.
и многим бутерброда не хватает.
В окне «Напасы» можно затянуться
ядрёным самосадом, поперхнуться.
Как только гном на кнопку нажимает,
большая самокрутка выезжает.
Но только на секунду для затяжки.
Уж больно экономные бедняжки!
Дымок вонючий экономят тоже.
На куркулей коротыши похожи.
Затем проходит гномов построенье.
Идут они в забой, во лбах свеченье.
На касочках фонарики сверкают,
все молотки отбойные сжимают.
До ужина все на добыче злата.
Казна у них невиданно богата!
Трещит она, порою, от запасов,
от изумрудов, золота, алмазов.
Учёт камням ведут экономисты.
И гномы далеко не фаталисты.
К тому же далеко не безобидны,
все, как один, скупы, не альтруидны.
Объединяет нацию идея!
Из-за неё тоннели бьют, потея,
из-за неё в забоях пыль глотают,
из-за неё алмазы собирают.
Мечтают гномы днями и ночами
купить людей продажных с потрохами,
взять власть над миром алчным и циничным,
но без кровей, а планом прагматичным.
Рычаг экономический – вот, средство!
Ликует бородатое семейство.
Не зря они тоннели удлиняют.
Где нефть и газ искать прекрасно знают.
Чутьё у них на энергоресурсы!
Закончил каждый гном на тему курсы.
Мэр города, великий идеолог,
ещё не старый гном, лет триста сорок,
частенько братьям планы разъясняет,
на площади народу повторяет:
«Мы нефть и газ людишкам перекроем!
Энергоголодание устроим!
И, вот, тогда конец подполью, братцы!
Не будем больше мы дрожать как зайцы.
В Кремле Москвы, в Овальном кабинете
однажды разместимся мы, поверьте!
И будет лишь из гномов руководство.
Людишек всех пошлём на производство.
Пусть коз пасут, коров и сушат сено.
Отрежем людям ноги по колено,
чтоб в росте с нами хоть чуть-чуть сравнялись,
