Черт, что же делать?
Я покосилась на своего тюремщика, мирно сопящего на полу около моей кровати. Кит развалился на спине, подложив одну руку под кучерявую голову, широко раскинув длинные сильные ноги. Почти на всю комнату растянулся, громила. Шкуры, которую он себе кинул в качестве матраса, было явно недостаточно. Лежит как на пляже, фыркнула про себя я, с завистью поглядывая на это воплощение безмятежности.
Конечно. У него-то все отлично: никто не похищал перед обращением, рабский ошейник, блокирующий магию не одевал, завтра в монастырь, где нет ни одного мужчины, от которого можно было бы подпитаться магией, не переместят…Жизнь прекрасна. Не то, что у меня.
Конуг, будто подслушав мои мысли, лениво улыбнулся во сне и сладко вздохнул. Да, он со мной согласен.
Я отвернулась, не в силах больше смотреть на его красивую самодовольную рожу, и села на кровати, нервно комкая одеяло.
Нельзя сдаваться! Ну же, Лесси!
Нужно что-то придумать. Выбраться. Я- сильная потомственная ведьма древнего клана, а не какая-нибудь кисейная барышня. Я должна найти способ вернуться домой. Должна! Но как? Магию мне перекрыли этим дурацким ошейником. До слёз обидно.
Ведь ее столько вокруг! На Земле такое можно только разве что около самих источников почувствовать. А в Элии сила щедро разлита в воздухе, проникает в каждую клеточку. Вернее, проникала бы, если бы не ограничитель. Я в другом мире, никого и ничего не знаю. Ну кроме чертового Конуга, развалившегося на полу. Но уж он мне точно не поможет. Смешно просить защиты у того, кто является виновником твоего бедственного положения.
Опять невольно покосилась на Кита. Длинные ресницы чуть дрожали, видно было, как под прикрытыми веками перемещается зрачок. Ему снится что-то. Он чуть дернул головой, губы расползлись в дерзкой чувственной улыбке. По моему телу пробежала непрошенная дрожь. Я помнила это его выражение лица. Если бы он не спал, у него бы сейчас был взгляд с поволокой, ноздри чуть дрожали, жадно втягивая воздух. Голос бы стал ниже, немного хрипя, царапая кожу, отравляя обещанием, что с ним будет хорошо…Так хорошо…Мне ни с кем никогда так хорошо не было. Даже с Рудом, даже с ним не так.
Мама говорит, что это просто потому, что он высокородный. Идеальный донор магии для ведьм. Ведь у них она струится прямо в крови, не как у других магических рас вокруг тела аурой. Что это не чувства. Чувств не может быть. Это просто как болезнь наверно, как наркотик. У вампиров такое тоже бывает. Нужно перебороть себя, не видеться. Что хорошо, что он ушел тогда. Бросил меня…
Мама говорит, я просто нетерпелива и мне лишь нравится быстро пополняться за счет него. Сразу до предела.
Сразу. До предела. Он ведь может до краев меня магией наполнить, мелькнула в мозгу шальная мысль. Так, что даже и ошейник их чертов откажет. Мне-то нужна всего секунда. Маленькая яростная вспышка во время завтрашнего перехода, чтобы хватило сил изменить направление и вместо монастыря попасть обратно на Землю. Я знаю, что смогу если…
Внутри все затрепетало в предвкушении, по коже побежали мурашки. Эй, Лес, это для дела, одернула сама себя, медленно поднимаясь с кровати. Он все тот же сукин сын, ты же его ненавидишь, помнишь?
Стянула через голову платье, нижнее белье полетело на пол вслед за ним. Одежда мне сейчас не понадобится. Жар растекался по всему телу помимо моей воли, покрывая бледную кожу розовыми пятнами. Я чувствовала себя жалким наркоманом, который, не мигая, смотрит, как плавится, шипит порошок на ложке. Между ног моментально стало мокро так, что я почувствовала влажность на внутренней стороне бедер.
Кит нахмурился во сне, глубоко втянув воздух. Словно почувствовал запах возбуждения, шедший от меня. Мне самой он, казалось, забивал ноздри, заставляя до конца испить свою слабость, порочность сейчас. Ведь если это просто ради магии, то почему же так трясет, почему губы сами собой раскрываются, выпуская дыхание рваными толчками, а сердце шумит где-то в ушах. Не важно.
Подумаю об этом после. Или никогда.
Одна рука Конуга была свободно откинута. Ладонь, повернутая внутренней стороной, лежала на полу передо мной. Я медленно, выдохнув сквозь зубы, опустилась на нее, сладостно замирая от порочного прикосновения чуть согнутых грубых пальцев к набухшим складочкам. Кит забормотал неразборчиво, еще не просыпаясь, но уже чувствуя, что что-то происходит. Чуть дернул рукой подо мной. По телу моментально пробежал электрический разряд, на лице сама собой заиграла улыбка предвкушения.
Наклонилась к нему, проводя языком по приоткрытым губам. Пора просыпаться, мое проклятие. Нас ждет длинная жаркая ночь. А утром я сбегу от тебя. Наконец.
Три месяца назад…
– Эй, Лес, на тебя кофе варить? – Руд вопросительно изогнул темную бровь, держа в руке старинную турку.
Я покосилась на доисторическую утварь. Оборотни такие ретрограды. Давно бы уже кофемашину завел. Но нет. Нужна турка прапрадеда и обязательно заваривать в песочке. А я ничего не понимаю. И что с меня взять.
Этот его кофейный лоток вызывал у меня стойкие ассоциации с кошачьим туалетом. Ну да ладно. У каждого свои причуды. Я вот ногти грызу…Даже с шеллаком. Руд кофе в песочнице варит. Бывает.
Я кивнула быстро, соглашаясь на чашку крепкого напитка, и продолжила искать свой носок. Ненавижу. Искать. Носки. Почему они у меня вечно теряются, как- будто я мужик какой-нибудь? Хотя сейчас бы Руд на меня обиделся наверно. Он-то всегда знал, где оставил свою одежду, неважно в каком страстном порыве раздевался. Иногда мне даже казалось, что нет у него их совсем – этих страстных порывов. Черные глубоко посаженные глаза в любой ситуации смотрели пристально и холодно, изучая, оценивая. Какие бы жаркие слова он не говорил и интимные действия не совершал. Зверь, в любой момент готовый к атаке. Что-то в моем волке было такое. Отстраненное. Как- будто он за собственной жизнью со стороны наблюдает. И сверяет ее течение с заранее намеченным планом. Шаг влево, шаг вправо- расстрел. Все только, как ОН хочет.
Мои подружки завидуют мне. Конечно, такой мужчина: красивый, сильный, богатый, влиятельный, опасный. Просто Джейсон Стэтхем, только с волосами больше повезло. А я…
– Ты придешь после учебы?
– Что, прости? – я повернулась к нему, радостно размахивая белым носком, который валялся за креслом.
– Придешь, говорю, ночевать сегодня? – Руд пододвинул ко мне чашку кофе.
Я присела за барную стойку напротив него и отхлебнула напиток. Идеальный. Крепкий, терпкий, жгучий…Вот только я люблю Амаретто. И кофемашины.
– Нет, Руди, – весело фыркнула, смотря как он скривился на ненавистное сокращение, – Я и так два дня у тебя. А сегодня у Ирэн день рождения. Она рассталась с Колинзом. И у нас девичник под лозунгом "Все мужики…". Ну, ты понимаешь.