«Подруга – это такое существо, которое всегда отыщет для тебя в сумочке резинку для волос, поделится трениками, не даст поесть, потому что «мы опаздываем на вечеринку», и никогда не позволит тебе превратиться душой в засохшую коросту …»
– Ты не поверишь, что я нашла!
Вечер. Рада впорхнула в комнату со стылого балкона вместе с газетой и запахом табачного дыма. Незатушенная сигарета все еще тлела между ее ярко-розовыми ногтями – такими длинными и острыми, что люди всегда изумлялась – как с такими можно управляться? Рада управлялась. Человек привыкает ко всему – к отсутствию руки или ноги, к хромоте, к отражению прыщавой физиономии в зеркале, – вот и подруга привыкла к накладным ногтям. Курила, готовила, писала с этими «тяпками-вилами» и делала все крайне виртуозно.
– Нежка?
Тишина. Это она ко мне.
– Нежка? Ты меня слышишь?
Я не Нежка. Я – Инига Снежна, но для Радки мое имя – повод в очередной раз попрактиковаться в остроумии.
– Ты меня слушаешь?
Я слушала ее, не оборачиваясь, всецело занятая вечерним ритуалом – просматривала страницы сайта знакомств «Орфей» в разделе «мужские анкеты» за сегодня – искала обладателя темной шевелюры и синих глаз. Привычно искала и привычно не находила. Нет, я искала не любого обладателя темной шевелюры и синих глаз, но конкретного – того, кого однажды увидела на экране в будке «Вторая половина» и чье фото успела сфотографировать на телефон. И которое пропало тогда, когда неделю спустя мой телефон разбился, вынырнув из кармана прямо на асфальт. Случается и такое.
– Нежка! Наша жизнь собирается совершить альтернативный поворот!
– Альтернативный, – проворчала я, – это когда она собиралась совершить один, а совершает другой. А наша жизнь, насколько мне известно, вообще не собиралась совершать никаких поворотов. По крайней мере, с утра.
– Это с утра, – Рада продолжала дымить прямо в комнате. – И вообще, не придирайся к словам. Наша жизнь однозначно собирается совершить поворот. Радикальный. Так правильно?
Она любила заковыристые слова, вот только использовала их не всегда к месту.
– Так правильно. С чего вдруг?
– А с того! – распахнулись створки газеты. – Посмотри, что я нашла, – объявление: «Требуются разносчицы напитков на полную ставку. Униформа, жилье, питание, проживание обеспечиваются заказчиком. Оплата гарантируется в срок…»
– Пока я не слышу ничего сногсшибательного. Менять работу администратора на работу официанта – какой смысл?
– Не официанта, а разносчицы напитков.
Я поморщилась.
– Не смоли в комнате, а?
В пепельнице, куда предварительно плеснули воду, зашипел окурок.
– Ты сейчас сама закуришь, я тебе гарантирую. Слушай: «Оплата: триста долларов».
Мне хотелось надеть на Радку кляп – ну, какой смысл плясать от восторга за «триста долларов», когда мы получали каждая по семьсот пятьдесят? И это, между прочим, очень даже неплохая зарплата. Мы работали администраторами в общественной бане: встречали клиентов, выдавали им ключи от номеров, следили за тем, чтобы душевые и бассейны содержались в чистоте, чтобы в срок уходили и приходили технички, заботились о том, чтобы у посетителей были свежие простыни, горячий пар в саунах и холодная выпивка на столах. Непыльная и приятная работенка. Чем-то похожая на тех разносчиц, только спокойнее и престижнее. И, опять же, зарплата…
– Триста в день!
Я временно забыла о фотографиях на экране – брошенные мной блондины, брюнеты и рыжие созерцали с монитора мой вытянувшийся от удивления профиль.
– В день?!
– А я тебе о чем, дурында?
– Это куда такие дорогооплачиваемые разносчицы требуются-то?
– В «Город «Х».
Гробовая тишина во время которой моя челюсть беззвучно отвисла до груди.
– Не-не-не, туда я работать не пойду. Ни за что и никогда!
Совершенно уверенная в своем решении, я качала головой, а Радка смотрела на мою защитную позу и хитро улыбалась.
Город «Х» – мистический город. Город секса, разврата и пороков. Город отсутствия страха и стыда, город, куда можно было попасть с любого уровня. Наркотик. Аэропорт Нордейла выпускал в его сторону по четыре самолета в день. В день! Ни одна другая точка на карте не являлась столь востребованной, как эта. Об этом запретном месте много говорили, но больше молчали и загадочно ухмылялись. Блестели лаковыми от удовольствия глазами и заговорщицки терли усы, смущенно теребили бороды, прятали между коленями руки и на все вопросы бросали короткое «туда надо самому».
Пять минут спустя мы действительно курили с ней на балконе вместе.
Промозглый март, оттаивающий днем, замерзал ледяными корками к вечеру, смотрел на дороги просевшими боками потемневших сугробов, радовал прохожих редкими кусками оголившегося асфальта. В шкафу ждали своего часа весенние сапожки с каблуками.
– Ты сама подумай, – не унималась Радка, – если будем рубить по три сотни в день, знаешь, как быстро мы заработаем на что угодно? На тачку или на поездку по всему уровню? Махнем в теплые края, на острова, поваляемся на белоснежном песке в Альведо – ты же всегда хотела?
Хотела, да. Но с комментариями не торопилась.
– Что мы теряем? Баню, где ходят мужики, завернутые в простыни? Там тоже будет куча мужиков, но уже без простыней.
– По улицам, что ли?
– Да откуда я знаю. Хоть бы и по улицам!
– Знаешь, я не хочу быть путаной, даже за три…
– Да никто не предлагает тебе быть путаной. Видела дополнительный текст в объявлении? Для обслуживающего персонала предусмотрены все нужды, в том числе защита безопасности и чести. Знаешь, что это значит? Что «не хочешь – не %бись»!
Она умела зарядить «не в бровь, а в глаз» – что есть, то есть.
– Думаешь, можно отказаться?
– Уверена. Если бы было нельзя, я бы даже не посмотрела в ту сторону. А так три сотни, И! – когда ей было лень выговаривать «Нежка», она звала меня просто «И». Коротко и понятно. – Триста в день! Знаешь, за сколько мы накопим на тур на Альведо? Хочешь, посчитаем?
Из кармана старенького пальто показался на свет сотовый в поцарапанном золотистом чехле, на экране высветился калькулятор:
– Вот смотри. Полгода работы… Если по семь дней в неделю…
– А как же выходные?
– Ладно, по шесть. Черт с тобой, даже по пять! Получается, примерно двадцать два рабочих дня в месяц, это… – сложные расчеты сопровождались нахмуренными бровями и прикушенными губами с розовой помадой (я бы не удивилась, узнав, что Рада обновляет блеск для губ даже во сне). Спустя несколько секунд вычисления завершились победным изречением: – Тридцать девять тысяч шестьсот баксов за полгода! За полгода, И!
Звучало, честно сказать, удивительно. Почти величественно.
– Только мы ничего об этом месте не знаем.
– Ну, так узнаем.
– Думаешь, нет подвоха?
– Не думаю… Нет, не верю в подвох, – качались по плечам наращенные Радкины светлые локоны. – Просто такой город, там такое бабло крутится. Знаешь, ведь раньше я не видела их объявлений, а я каждый день газету читаю. Значит, редкие.
