Боже, как меня достал этот ковид, такая из-за него шумиха. Наконец-то закончили ремонт в зале, ушли все мои отпускные на этот чертов ремонт, да еще кредит оформила на новую мебель. Сейчас лето, скоро уезжать в командировку на 3 месяца. Ужас просто, из-за пандемии теперь временно будем работать 3 на 3 месяца, девочки на вахте уже заныли мне телефон-хотят домой. Я люблю свою работу, точнее зарплату и вахтовый метод работы. При знакомстве с будущем мужем, его уведомила что быстрее его брошу, чем сменю работу. Как мне нравится работать вахтой. Месяц от батрачила и месяц отдыхай.
Я одного не понимаю, как можно быть такой тупой и снова повестись на мошенника и перевести ему деньги. А всего лишь хотела закодировать мужа. Сумма не критичная 6 тысяч, но послевкусие моей наивности просто зашкаливает.
Когда супруг устроился на работу сантехником, жить с ним стало не выносимо, его пьянки и морось в пьяном угаре. Замечательный супруг и отец, но стоит капли алкоголя попасть в рот, его не узнать, совершенно чужой человек.
Летний теплый ветерок играет с моими волосами, хожу по магазинам, дома два утилизатора еды, продукты просто испаряются, не успев их занести в дом. Я похоже работаю на туалет. Как обычно слушаю музыку в наушниках и занимаюсь самоедством в голове.
Проходя мимо церкви- цвета детской неожиданности. Мой нелюбимый цвет. Решила зайти, почему -то мне нравится церковный запах-успокаивает и расслабляет. Внутри, старые иконы. Купив одну свечку, медленно подойдя к кануну, подожгла фитиль и поставив в подсвечник.
«-За упокой Вячеслава Горбачева»– в мыслях сказала я.
Это все что знаю о мошеннике, когда переводила деньги ему на карту. Моя маленькая месть – это все на что я способна. Хоть как-то выплеснуть свои обиды. Совершив данный поступок, я про него потом даже не вспоминала-забыла.
Я верю в загробную жизнь и меня за мои грехи ждет ад. Так что не вижу смысла даже отмаливать их, тем более я не такой религиозный фанат. Полгода назад умер отчим, сильно горевала. Я не успела сказать ему, как его люблю, что заменил мне отца. Ночью сижу на кухне обнимаю его фото и тихо плачу, чтобы не разбудить домочадцев. С рейлинговой системы падает бумажное полотенце, висящая подставка для рулона имеет ограждения, его кто-то невидимый просто вытолкнул физически. Тогда я поняла – это был он, дядя Лева. Меня это не испугало, подойдя к столешнице, без эмоционально положила рулон бумаги обратно. С того момента больше не плакала, боль в душе немного утихла.
С моим же везением, меня отправили в красную зону. Инфекционное отделение забито, все два этажа. Обычный распиаренный грипп, но я не врач. Большинство коллектива боялось этой болезни, а я не верила, мне было абсолютно плевать, заболею или нет. Если пациенту становилось очень плохо, его на вертолёте отправляли в Надым- умирать, если повезет- то выживет. Дальнейшую судьбу их не знаю, информировали только про врача, который умер после транспортировки, и все. Больше никакой информации не поступало. На работе не высказываю свое мнение, стараюсь меньше рассказывать, не с кем конфликтовать.
Большинство медсестер считает нас санитаров своими слугами, элементарно в отделении сидя за постом, не может отнести историю болезни, уж больно далековато эти 5 метров находятся. Кто-то из санитаров делают клизмы пациентам. Всю грязную работу переложили на нас. В нашей громкой организации, все с высшими категориями, их зарплата в два раза больше нашей, а они скидывают это на нас. Да была бы их воля, мы и капельницы ставили, пока они залипают в инстаграме и сидят в сестринской по много часов обсуждая сплетни. Жаловаться на них бесполезно, их слово весит больше наших. И все девочки боятся потерять работу, поэтому терпят такое скотское отношение к себе. Но мне нравится зарплата, льготы, поэтому терплю и работаю.
После декрета большинство меня не узнало, и каждый второй спрашивал.
–А тебе нравится твоя работа?
Они, наверное, сговорились, потому что каждый второй задавал этот вопрос- заебывали этим. Я после родов поправилась с 46 на 50 размер. Самое главное, мужской пол перестал воспринимать как сексуальный субъект, и никто ко мне не домогался и меня это очень радовало.
Время обеда, спустившись в столовую, очередь дошла до моего обслуживания.
–Насть? А тебе нравится своя работа? —спросила буфетчица.
Как меня взбесил этот вопрос, надо дышать глубже и успокоиться.
–Мне так нравится убирать судна, вдыхать ароматы говна! А от вида рвотных масс я просто балдею.-с натяжной улыбкой ответила я.
–Мне нравится моя зарплата.
Да честно, грубовато получилось. Не вижу смысла лицемерить, в змеюшнике на одного лицемера будет меньше.
Работа в красном стационаре оказалась тяжелой, единственный медицинский защитный комбинезон налез – это резиной желтый. Под респиратор надевала маску из марлии, защитные очки и много скотча, чтобы не пропускать воздух.
Мы санитарки там жили, если врачи и медсестры работали до 12, больше в красную зону не заходили. Мы же с 8 до 20.00. Заливали все дезинфицирующими средствами, потом смывали, носили еду в пластиковых контейнерах, все что выходит из красной зоны требовало нашей обработки, включая самого персонала. Самым легким второй этаж, туда поднимались медсестры ставили капельницы и спускались. На первом этаже всего три бокса, но зато недоебаные женщины в нормальных тряпичных комбинезонах и срывались на младший персонал.
Мне достались две медсестры Лихненко и новенькая Вика с поликлиники. Одна в открытую оскорбляла матерными словами, вторая ехидничала и подстрекала. Что стало с новенькой, какие же они хорошие-на временной ставке, стоило ей получить постоянку и уже знаешь, что представляет с себя этот человек. Либо гавно, либо нет. Или может деньги испортили ее? Эх девочки работали бы в муниципалке на ваших головах давно красовалось ведро с помоями. Ладно я крепанусь, детей мне с ними не крестить, хрен с ними- промолчу как обычно.
Хватило меня там ненадолго, из-за кварцевого аппарата, получила ожог глаз. Медицинские коллеги забывали про нас и включали кварц, запрещали его выключать. Сами же уходили в сауну, которую превратили в комнату отдыха для работников красной зоны.
Поликлиника, второй этаж, сижу на стульчике, окулист отправил на больничный и вставил по телефону старшей медсестре словесный разгон.
– Это самый тяжелый случая из всех. – сказала врач по телефону.
Как обычно поставили левый диагноз и отправили к себе, мне дали три дня на восстановление. Эти дни, играла в пабг, отдыхала. Мелкий засранец подсадил на эту игру. Мы вместе играем, он как обычно жалуется на отца.
