Часть 1.
Воронежский филиал. Переезд.
19 июля. Вторник. Вечерело, когда вдали, ниже по течению, показался парус. Без сомнений это был корабль «Ока». Он шёл под парусами, а когда приблизился, то мы услышали звук работающего двигателя. По ходу, матросы убрали паруса, к пристани корабль пристал с помощью движителя. Бросили якорь, канатами прикрепили корабль к причалу. Сбросили сходни и по ним на берег сошли человек двадцать, оставив на борту вахтенных. Я и Теплов ждали, стоя на пирсе. К нам подошёл капитан корабля прапорщик Иван. Он отдал нам честь и доложил, что корабль из пробного плавания вернулся. Мы его прервали и разрешили матросам отдыхать, а сами отправились в столовую, послушать его рассказ.
Иван: – после спуска корабля на воду 10 июля, я и 30 волонтёров моего взвода, загрузили на корабль пушку, огнемёт, установили пулемёт на турели и отплыли вниз по течению. Нам предстояло проплыть чуть более 1500 км до Азовского моря и вернуться обратно. Плавание проходило без проблем. Ветер и течение способствовали скорости. За время плавания вниз по течению, установили рекорд скорости без включения мотора -22 км в час. Если вычесть скорость течения, то получится до 12 узлов. Не так уж и плохо. Через трое суток вышли в море. Проплыли часа четыре, развив скорость до 11 узлов, опять же без мотора и повернули обратно. Включили двигатель. С парусами развили скорость до 16 узлов, то есть почти 29 км в час. Обратная дорога заняла гораздо больше времени. Часто приходилось подключать двигатель. Кстати, встретили сегодня две плоскодонки с нашими волонтёрами. Разминулись почти у устья Воронежа.
– Прекрасно, – заметил я. – Значит, они уже на месте.
Иван продолжил: – В пути никого практически не встретили, кроме нескольких лодок с рыбаками, которые спешили удрать на берег при нашем появлении. Это являлось прискорбным фактом. Монголы разогнали половцев, обитавших в тех краях, а русские купцы остерегались плавать в Крым, отложив это до лучших времён, как, впрочем, и генуэзцы, и византийцы, торгующие с Крымом. Монголы напали на Крым весной этого года, и мы не имели информации о происходящих в тех краях событиях. Не было никаких сомнений, что там произошла резня местного населения и грабёж. Сомнительно, что купцы повезут туда что-нибудь, не удостоверившись в своей безопасности. Таким образом весь Дон, от устья до границ Пронского княжества, пустынен, как никогда.
Ну вот и чудненько, – отметил Теплов. – Значит, нам никто не помешает переехать на новое место.
20 июля. Среда. Позавтракали пораньше и уже в 8 часов начали погрузку на корабль. Опять все были в мыле. Руками перегрузить 240 тонн грузов это вам не фунт лиха! Участвовали все свободные от дежурства, полторы сотни человек. Однако управились до темна. Сегодня ещё раз переночуем.
21 июля. Четверг. Отплыли наконец-то в 8 часов. С нами почти вся рота Теплова, без одного взвода, 20 строителей, 30 пленных и мои люди. Без учёта уплывших на плоскодонках ранее, 97 человек. До устья Воронежа дошли за 10 часов, встретив по пути 3 раза лодки с рыбаками, которые при виде нас, спешили убраться подальше. Вошли в Воронеж и стали подниматься по течению вверх. Через 20 км разглядели большой костёр на берегу и причалили к этому месту в половине восьмого вечера.
На песчаном берегу лежали несколько, вытащенных на песчаный берег, лодчонок и наши две плоскодонки. С помощью вёсел и шестов развернулись кормой к берегу на расстоянии от него 2 метра. В этом месте уклон дна составлял не менее 45 градусов и на этом расстоянии глубина достигала 2 м. Мы ещё немного попятились, пока киль не коснулся дна. Бросили якорь и дополнительно накинули несколько канатов, прикрепив
корабль к забитым в землю кольям. Только после этого скинули сходни и открыли ворота в корме. Я вышел из корабля и мне доложили, что всё в порядке. Личный состав уже установил палатки для всех и ждёт приказаний. В стороне стояли несколько оборванных рыбаков, наблюдая за нашими действиями. Я приказал начать разгрузку.
Вначале трюм покинули ГАЗ 51 и САУ. Затем начали вытаскивать доски и брёвна, уже подготовленные Тепловым для расширения своего лагеря в Данкове, но уже там не нужных. Мы договорились, что, покидая Данков, Теплов захватит и все брёвна из тына, ограждающего лагерь. Разгрузку прервал ужин, после которого работы решили прекратить. Я собрал в своей палатке командиров взводов и старшину, всего шесть человек. Во-первых, приказал обеспечить охрану лагеря целым взводом волонтёров, с дежурством в ГАЗ 51 при пулемёте и в САУ. Завтрак приготовить к 7 часам утра на корабле в камбузе и сразу после него, приступать к разгрузке. У капитана уже имелись ранее назначенные повара, входившие в экипаж судна. После этого отпустил всех.
22 июля. Пятница. Пока волонтёры и пленные разгружали корабль, я с командирами взводов и десятком бойцов охраны, обошли побережье, определяя, где нам лучше начать строительство лагеря. При свете дня я смог увидеть, что наша стоянка расположена на левом берегу Воронежа, где река образует широкую и длинную бухту в глубь территории, обусловленной впадающим в реку, пересыхающим летом ручьём.
Бухта вдавалась в этот овраг на полкилометра, делая незаметными, находящиеся здесь объекты. Берег с нашей стороны поднимался вверх, под углом 30 градусов, достигая в самом высоком месте 15-20 метров выше уровня воды. А вот на другом берегу Воронежа, подъём был отвесным и представлял из себя небольшие горы до 70-80 метров выше уровня реки. Наше место было уже тем хорошо, что его выбрали для себя, поселившиеся здесь рыбаки. Я уже рассмотрел их деревеньку. Имелось 12 землянок, в которых проживали люди пяти семей, родители и их взрослые дети с семьями. Всего 48 человек, что я позже насчитал. Шестеро стариков, 12 мужиков в возрасте от 20 до 50 лет, их жёны и 18 детей от 3 до 14 лет. Пока мы тут работали, все мужчины выплыли на лодках в реку и закидывали сети. Берег отчётливо выдавал ширину разлива реки.
На первый взгляд, половодье повышало уровень воды на 2-3 метра. Заметная граница максимального разлива в нашем месте простиралась вглубь суши на 3 метра, поскольку подъём достигал 45 градусов. Такой берег тянулся в обе стороны на 30 метров и представлял собой наилучшее место для причала, а вот дальше берег становился совсем пологим, и граница затопления отодвигалась на 20-30 и даже до 100 метров. Как раз на таком расстоянии от берега начинали расти деревья. Сначала мелочь – берёзы, осины, а ещё через сотню метров уже начинался настоящий лес. Здесь преобладал уже смешанный лес. Между прочим, в числе лиственных деревьев, огромная доля принадлежала дубам, среди которых попадались могучие великаны в 2 и 3 обхвата. Росли и сосны, и ели. Строить посёлок на самом берегу было бы опрометчиво, и я решил поступить, как в нашем Маргелово – защититься хотя бы 50 -60 метрами леса.