– Всем привет! – сказал Пол в камеру и нацепил на физиономию ту самую фирменную кривоватую улыбку, которую копировали тысячи подростков по всей стране. – За окном новый день, а это значит, что вы смотрите очередное «Смолл-шоу», и с вами я, звезда хайпа и почетный хайполов Солнечной системы Пол Смолл. «Йе-е-е-еху!», как говорят в таких случаях наши маленькие и пушистенькие заокеанские друзья. Кстати, об Америке. Вчера там произошел прикольный случай, который наверняка войдет в историю мирового хайпа или как минимум юмора. Впрочем, давайте обо всем по порядку… – Пол моргнул, потер глаз, сделал оператору знак «стоп» и добавил со злостью: – Все, выключай свою балалайку!.. На хрен!
Камера выключилась, из-за штатива вынырнула ассистентка Лиза, крепенькая, как гриб-боровичок, энергичная девушка в неизменной бейсболке.
– Что случилось, Павел Андреевич? Может быть, водички? Пиццу заказать? Или…
– Лиза, пошла вон, – проникновенно сказал Пол, поднялся, вышел из-за столика, прошагал мимо оторопевшей ассистентки к дивану, завалился на него и задрал ноги на кожаную спинку.
– Так мы сегодня работать еще будем? Или все, можно домой? – ни на кого не глядя, поинтересовался оператор, высокий и худой бородач в неизменном свитере.
– Все, Коля, все, – зевнул Пол. – Конечно, иди домой. А если вдруг мне выстрелит сделать запись, я кого-нибудь другого найду. Того, кому домой не нужно.
Оператор громко, недовольно вздохнул и уселся на складной стульчик возле камеры.
– Павел Андреевич, значит, у нас просто перерывчик? – осведомилась Лиза.
– Между первой и второй перерывчик небольшой, – скаламбурил Пол и зашелся самым противным смехом, на какой только был способен.
Лиза отошла в сторонку, но продолжала внимательно следить за шефом, готовая выполнить любой его каприз.
На самом деле у Пола с утра было плохое настроение, а после записи пары роликов оно только ухудшилось. Ему хотелось… непонятно чего. Бросить все. Уехать. Напиться. Поесть рыбы фугу. Взять молоток и разбить окно в машине. Поучаствовать в боях без правил. Организовать государственный переворот где-нибудь в Центральной Америке.
Не хотелось только одного – работать. Пол давно уже понял, что ему до смерти надоело то, чем он занимался. Все эти ежедневные эфиры, записи, редактура текстов, поиски новостей в Интернете, мозговые штурмы, попытки высосать хайп из пальца, когда его было больше неоткуда взять, толпы фанатов и фанаток, постоянное вибрирование нервной системы…
– Надоело! – вслух сказал Пол. – Душно.
– Я сейчас кондиционер включу! – тут же среагировала Лиза.
– Себя выключи, – посоветовал ей Пол. – Мне с вами душно.
В студии повисло напряжение.
– Лиза, детка, – послышался из глубины помещения надтреснутый голос звукооператора Терентьева, немолодого уже человека, трижды разведенного, повидавшего в жизни многое, если не все. – Позвони-ка ты Михаилу Витальевичу. А то и вправду все по домам пойдем.
Лиза ойкнула, бросила быстрый взгляд на Пола, но он никак не отреагировал на это, прикрыл глаза.
Тогда она достала телефон и быстро набрала нужный номер.
– Алло, Михаил Витальевич?..
«Сейчас приедет Мишель, – не вслушиваясь в то, что говорила ассистентка, думал Пол. – Привезет что-нибудь».
Мишель действительно оправдал все ожидания Пола. Он появился в студии минут через двадцать – как всегда, шумный, позитивный, общительный.
– Что тут у нас? Наша звезда не в духе?
– Да вот… – Лиза растерянно развела руками, указала на Пола. – Павел Андреевич…
– Что, старик, бензин кончился? – Мишель сверху вниз посмотрел на Пола.
– Да какой бензин. – Пол махнул рукой. – Я просто ничего не хочу.
– Давай, соберись. – Мишель постучал по спинке дивана, как по барабану. – Надо отработать этот эфир, ты же знаешь.
– Не буду. – Пол помотал головой. – Не прет вообще. Тухляк полный.
– Пойдем-ка со мной. – Мишель лукаво усмехнулся и поманил его пальцем.
Пол нехотя поднялся, прошел мимо недовольного оператора, обиженной Лизы и следом за Мишелем вышел из студии.
Они прошагали по коридору и вошли в мужской туалет. Мишель быстро защелкнул дверцу, вытащил из кармана фляжку и протянул ее Полу. Давай, мол, не тяни, хлебай. Время не ждет. Как говорится, вискарик сам себя не выпьет.
Пол кивнул, сделал несколько глотков и часто задышал.
– Ну и как? – поинтересовался Мишель. – Пошло?
– Нормально, – сказал Пол и потряс головой. – Усваивается. Спасибо, старик! Давай сейчас быстренько все сделаем – и аля-улю.
Через пару минут он сидел за столом и, поблескивая глазами, говорил в камеру:
– Совместная жизнь, друзья, – дело нелегкое. Далеко не все выдерживают проверку бытом. Трудно, как известно, жить на свете октябренку Пете. Бьет его, как мы знаем, по роже пионер Сережа. А американца Джона Риппла била его семидесятилетняя жена. Ну, прикиньте, как вам понравится – вот ты такой старичок, седой и лысый, пивко там по субботам, внуки «дедушка, сделай лук», а тебя лупит твоя бабка. Незачет же. Короче, наш бравый Риппл решил словить хайп на этом деле, да и отдохнуть, конечно. Заваливает он в банк, там, у себя, в Канзасе, подкатывает к телке на кассе и дает ей записку: «У меня два ствола, давай деньги, иначе всех положу!» Он думал, что телка сразу нажмет специальную кнопку, приедут копы, его повяжут, отвезут в тюрягу, но ни фига! К немалому удивлению старикана, телка сгрузила всю наличку в сумку и выдала ему. Мол, на, папаша, и ступай себе с богом. Езжай в Лас-Вегас, набери себе крутых шлюшек, поиграй от души на автоматах, а потом забаррикадируйся в номере и отстреливайся от полиции. Хайп от этого дела, как мы понимаем, можно было словить невероятный. Дедок, правда, послал всех в пень, уселся в этом самом банке вместе с деньгами и дождался-таки полиции, когда она прискакала, сообщил: «Я тот, кто вам нужен», – и поехал себе в комфортабельную американскую тюрьму лет на… в общем, считайте, что пожизненно. Спрашивается, почему он с теми сумками баксов не поехал в Лас-Вегас? Да потому, что в тюрьме решил укрыться от мадам Риппл. Он ей так и сказал на суде: «Лучше уж в тюрьме, чем дома». Так что ловите лайфхак. Когда все надоело, пишите записку и идите в банк. И хайпанете, и отпуск от всего себе устроите. Только не забудьте, банк все же должен быть американским. На худой конец, канадским, английским или норвежским. А лучше всего швейцарским. В этой стране самые клевые тюрьмы в мире. Примерно как четырехзвездочные отели в Геленджике.
Отзвучал закадровый смех.
