И так, – холодным, осенним днем, когда по ту сторону окна, лил дождь, а на душе все равно было хорошо и весело, с полной уверенностью в себе, я побежал в Октябрьский РОВД г. Химтенска, где по объявлению в газете шел набор в милиционеры.
Прибыв на место, мною был сделан вывод о том, что отделам внутренних дел, не всегда достаются красивые и современные здания, и ущербная трехэтажная трущоба восемнадцатого века именовалась именно так, как обзывалась в объявлении газеты о наборе в милиционеры, а именно Октябрьский РОВД г. Химтенска.
Полный оптимизма я – таки сделал этот шаг вперед, через порог дверей этого здания и тут же споткнувшись, скатился вниз по крутым ступенькам. И поверте мне, если я говорю, что ступеньки, крутые то это не просто слова. Пол находился ниже уровня порога примерно на пол метра, а ступеньки было всего две. Причем эти ступеньки были до того узкие, что нога попросту соскальзывала. Подымаясь на ноги и отряхиваясь, я повернул голову в сторону, откуда доносилось издевательское хихиканье.
За стеклом с надписью ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ, мой взгляд столкнулся с наглой неопределенного возраста рожей, которая смотрела на меня, оскалив, желтые от курения зубы.
Здравствуйте! – тихонько сказал я, потирая ушибленный бок.
– Здравствуйте! – ответили зубы, – куда направляемся молодой человек, к кому? спросили они меня.
– Я по объявлению в газете о наборе в милицию….
– А, ну тогда проходите по ступенькам, на третий этаж, – в кабинет заместителя начальника по личному составу.
Третий этаж заливался мужским гулом от достаточно большого количества молодых, вполне здоровых на вид парней. Один из них увидев меня, спросил:
– по объявлению?
– Ага! -бросил я протискиваясь сквозь толпу.
– ..Ну, тогда заходи, – мы уже там были.
Не задавая лишних вопросов, я постучал в дверь кабинета с надписью заместитель начальника. С другой стороны дверей послышалось громкое, – За-хо-ди-те!
В кабинете находились два человека в форме: Женщина – майор милиции, с добрым лицом, которая, не подымая головы, что-то писала на листе бумаги и молодой старший лейтенант, крупного, но худощавого телосложения с ярко выраженными угловатыми чертами лица. Женщина не обратила на меня никакого внимания, что-то сама себе тихонько приговаривала, и одобрительно кивала головой. По всему было видно, что она довольна теми мыслями, которые излагает на бумаге.
– Вы, по объявлению? – спросил старший лейтенант.
– Да, я в газете «Химтичи» прочитал, там….
Не дав мне договорить, старлей спросил: – спортом занимались каким-нибудь?
– Да, легкой атлетикой!
– блин, зачем сказал, что легкой атлетикой..?, – в милиции, наверное, надо бокс, карате, ну еще там самбо, дзюдо, подумал я – и решил добавить:
– ..но служил в войсках, товарищ старший лейтенант, – особого назначения,… – во внутренних войсках…!
Я произнес фразу,… – во внутренних войсках… – так, как будто все внутренние войска стояли за дверью этого кабинета, и если меня не возьмут в милицию, – тогда, случиться, что-то очень страшное, и этот старлей, и эта женщина майор, и вообще весь этот отдел, будут сожалеть всю оставшуюся жизнь о том, что не взяли меня к себе на работу.
– Ну, легкая атлетика – это очень даже не плохо, – к моему удивлению сказал старлей.
– ..А разряд, какой имеешь?
Ну, какой там разряд, – блин, когда-то, в школе пару раз пробежал на соревнованиях, занял двадцатое место, … – подумал я, и уверенно ответил:
– Второй взрослый…
– Вот это хорошо, вот это правильно, теперь Лариса Анатольевна, будет, кому честь отдела по бегу защищать! заорал на радостях старлей., поворачиваясь к женщине майору с добрым лицом.
– Хорошо, хорошо Сашенька, смотришь, и наберем действительно хороших достойных ребят, – ответила она старлею и, посмотрев на меня, добавила:
– У нас очень хороший отдел, все ребята, как на подбор, хорошие семьянины, постоянно выезжают вместе на рыбалку, отдыхают, ну, в общем, дружный коллектив!
Что-то в ее голосе было не логично, он как-то не сочетался с той большой звездой, на ее погонах. Да и взгляд был какой-то колкий и холодный.
– Врет, подумал, я, – явно в этом отделе, не все так хорошо, как она поет, ну да ладно поживем, – увидим.
– Сколько раз отжимаешься? – вдруг прогремел уже не совсем добрый голос старлея.
– А, сколько у Вас норма? – спросил я и сразу понял, что вопросом на вопрос, наверное, не надо было отвечать.
Старлей – Сашенька встал из-за стола, и немного подав туловище вперед, оперся руками о стол.
– Привыкайте молодой человек отвечать, а не спрашивать. Здесь все, как в армии, – кстати, какое у вас воинское звание?
– Сержант.– Уже поникшим голосом ответил я.
– Так вот, – товарищ сержант – давайте-ка продемонстрируйте нам Вашу физическую подготовку, а именно упражнение под названием…, – немного подумав, старлей договорил, под названием – «отжимание от пола на кулаках»
Удовлетворенный своим, как мне показалось в ту минуту выпендрежем, старлей скомандовал: – упор лежа принять!
– В этот момент мне захотелось не упасть на пол, как это полагается сделать при команде – «упор, лежа принять», а выполнить, к примеру, команду – «кругом! – пошел вон отсюда и больше не приходи»….. И с этими мыслями я упал на пол и стал ожидать счет.
В этот же момент зазвонил телефон на столе у женщины-майора. Старлей отвернулся от меня и направил свой взгляд на телефонный аппарат, который продолжал звонить.
Я.,как и полагается, стою на кулаках и думаю, что без команды, лучше не вставать. Старлей и женщина – майор, смотрели на телефон с таким выражением лица, как будто у них в кабинете, до этого вообще не было телефона, а какая – то сволочь его незаметно поставила. Оценив ситуацию и мое положение в позе козленка на водопое, я понял, что они знают, кто им звонит и в то же самое время, было понятно, что трубку они не снимут, ни при каких обстоятельствах. И тут Лариса Анатольевна обращаясь к Сашеньке, произнесла следующую, понятную только им двоим фразу:
– Сашенька, а чего Он нам звонит? – ты отчеты занес?…
– Сашенька, покраснел, потупил взгляд, как школьник у доски и, наверное, набравшись смелости, ответил:
– Нет, я не успел их доделать….,но…
– Очень тихо стало в кабинете, после этих слов даже телефон заткнулся. Я затаился в уже привычной для меня позе и стал перебирать мысленно, какие последствия могут ожидать Сашеньку из-за того, что он не сделал какие – то отчеты. Мне стало даже как-то легче при мысли о том, что Сашеньку возможно тоже очень скоро поставят в такую же позу, как и он меня, а возможно и в «другую» выражаясь уже милицейским языком. По большому счету неважно, что я думал в тот момент, важно то, что про меня попросту забыли, и мое положение в их кабинете уже никого не интересовало.
