Глава первая
Неожиданный прием
В земляной норе жил хоббит. Не в отвратительной, грязной, мокрой норе, полной хвостами червей и запахом плесени, но и не в сухой, голой, песчаной норе, в которой не на что сесть и нечего съесть: это была хоббичья нора, а хоббичья нора означает удобства.
У нее была прекрасная круглая дверь, похожая на иллюминатор, выкрашенная зеленой краской, со сверкающей желтой медной ручкой в самой середине. Дверь вела в проход, напоминающий туннель, очень удобный туннель, без дыма, со стенами, крытыми деревом, с полом из плиток, покрытым ковром; в туннеле стояло множество полированных стульев, а на стенах – колышки для шляп и плащей: хоббиты любят гостей. Туннель, извиваясь, уходил в глубину, он углублялся в холм – просто Холм, как называли его на много миль в округе, и по обе стороны его располагалось множество маленьких круглых дверей, сначала в одну сторону, потом в другую. У хоббитов не бывает вторых этажей: спальни, ванные, погреба, кладовые (множество кладовых), гардеробные (у нашего хоббита много помещений было отведено под одежду), кухни, столовые – все это располагалось на одном этаже и в сущности в одном и том же туннеле. Лучшие комнаты располагались слева (если смотреть от входа), потому что только у них были окна, глубоко посаженные круглые окна, выходящие в сад и на луг за садом, который уходил вниз к реке.
Хоббит был очень преуспевающим, зажиточным хоббитом, и звали его Бэггинс. Бэггинсы жили в окрестностях Холма с незапамятных времен и считались очень респектабельными, не только потому, что большинство их было богато, а потому, что у них никогда не бывало приключений и они не делали ничего неожиданного: ответ Бэггинса на любой вопрос можно было знать заранее, не трудясь спрашивать. Это рассказ о том, как у Бэггинса случилось приключение и ему пришлось говорить и делать нечто совершенно неожиданное. Он мог утратить уважение соседей, но приобрел – что ж, в конце вы сами решите, приобрел ли он что-нибудь.
Мать нашего хоббита – но кто такой хоббит? Мне кажется, в наши дни хоббиты нуждаются в описании, потому что встречаются редко и сторонятся Большого Народа, как они называют нас. Это маленькие человечки (или были маленькими человечками), меньше гномов (и бород у них нет), но гораздо больше лилипутов. Они совсем или почти совсем не владеют волшебством, кроме самого обычного повседневного, которое помогает им тихо и быстро исчезать, когда появляются большие глупые люди, как вы или я, со слоновьим топотом, который можно слышать за милю. У хоббитов обычно круглые животики; одеваются они ярко (главным образом в зеленые и желтые цвета); не носят обувь, потому что на ступнях у них природные прочные подошвы, а ноги поросли густой теплой коричневой шерстью, как и их головы (шерсть эта курчавится); у них длинные искусные коричневые пальцы, добродушные лица, и смеются они глубоко и сочно (особенно после обеда, который у них бывает дважды в день, если только это возможно). Теперь вы знаете достаточно, чтобы я мог продолжать. Как я уже начал, мать нашего хоббита – Бильбо Бэггинса – была знаменитая Белладонна Тук, одна из трех замечательных дочерей Старого Тука, главы хоббитов, которые жили за Водой, небольшой речкой, пробегавшей у подножия Холма. Всегда говорили, что Туки иногда соединялись с семьями фей (менее дружественно настроенные упоминали семьи гоблинов), и поэтому в них было что-то не совсем хоббичье, а время от времени кто-нибудь из Туков отправлялся на поиски приключений. Такие хоббиты незаметно исчезали, и семья старалась замять это происшествие, но факт оставался фактом: Туки были не так респектабельны, как Бэггинсы, хотя, несомненно, богаче их.
Конечно, у Белладонны Тук не было никаких приключений после того, как она стала миссис Банго Бэггинс. Банго, отец Бильбо, выстроил для нее (и частично на ее деньги) самую роскошную хоббичью нору, какую только можно было найти под Холмом, за Холмом или за Водой, и в ней они жили до конца дней. Но, вероятно, в Бильбо, единственном сыне Белладонны, хотя он и выглядел и вел себя точно как второе издание своего основательного невозмутимого отца, все же было что-то необычное, унаследованное от Туков, и только ждало возможности проявиться. Но такой возможности не было, пока Бильбо не вырос. Теперь ему было около пятидесяти лет, и он жил в прекрасной хоббичьей норе, построенной его отцом, которую я только что описал, и, по-видимому, никуда не собирался переезжать.
Но по какому-то странному случаю, давным давно, в тишине мира, когда было меньше шума и больше зелени, когда хоббиты были еще многочисленны и процветали, а Бильбо Бэггинс стоял после завтрака у своей двери и курил длинную деревянную трубку, которая достигала ему почти до самых волосатых ног (аккуратно причесанных), – появился Гандалв. Гандалв! Если вы слышали только четверть того, что слышал о нем я – а я слышал только очень немногое из того, что можно о нем услышать, – вы готовы к самым замечательным историям. Там, где он проходил, расцветали приключения и самые удивительные рассказы. Он очень давно не показывался под Холмом, с тех пор, как умер его друг Старый Тук, и хоббиты почти забыли, как он выглядит. Гандалв ушел по каким-то своим делам за Холм и за Воду еще тогда, когда все они были хоббичьими мальчишками и девчонками.
И ничего не подозревавший Бильбо увидел в то утро только небольшого роста старика в высокой заостренной синей шляпе, в длинном сером плаще, с серебристым шарфом, поверх которого лежала длинная белая борода, спускающаяся ниже пояса, и в огромных черных сапогах.
– Доброе утро! – сказал Бильбо, и сказал совершенно серьезно. Солнце сияло, трава зеленела. Но Гандалв посмотрел на него из-под длинных кустистых бровей, которые выступали за края его шляпы с большими полями.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он. – Хочешь пожелать мне доброго утра или утверждаешь, что утро доброе, хочу я того или нет? Или говоришь, что сегодня утром все должны быть добрыми?
– Все это сразу, – ответил Бильбо. – И, кстати, отличное утро, чтобы выкурить на свежем воздухе трубочку. Если у вас есть с собой трубка, присаживайтесь и покурите моего табачка. Торопиться некуда, перед нами весь день! – С этими словами Бильбо сел на скамью у двери, скрестил ноги и выпустил прекрасное серое дымовое кольцо, которое, не разрываясь, поднялось в воздух и поплыло над Холмом.
– Прекрасно! – сказал Гандалв. – Но сегодня утром у меня нет времени выпускать кольца. Я ищу кого-нибудь, чтобы поучаствовал в приключении, которое я как раз организую, и так трудно найти желающего.
