Настя
Теплый летний дождь крупными каплями стекал по витражному окну огромной лаборатории. Солнце клонилось к закату, ярко отражаясь в некрупных лужах на асфальте. Настя приоткрыла окно и полной грудью вдохнула свежий влажный воздух. Он был упоителен, чуть кружил голову и, казалось, наполнял энергией уставшее после восьмичасовой смены тело. Она потянулась, разминая мышцы и прикрыла глаза, настраиваясь поработать еще. Немного дождевых брызг неожиданно упали на ее лицо, заставив резко отпрыгнуть подальше.
– Сколько уже прошло? Лет двадцать? А мы все также боимся, по привычке… – Сиплый мужской голос успокоил.
Настя робко улыбнулась, но все же прикрыла окно и включила систему кондиционирования. Душно.
Двадцать лет назад ей было восемь, но она прекрасно все помнит. Масштабная техногенная катастрофа. Точнее катастрофы. Одновременно на нескольких континентах в разных странах прогремели мощные взрывы на атомных электростанциях. Порядка сотни городов были стерты с лица земли. Последствия полностью не устранили до сих пор, и те места будут еще долго непригодны для какого-либо использования. Да и не до восстановления их пока, и даже не до выяснения причин. Выжить бы тем, кто уцелел. Человечество лишилось многих ресурсов, в том числе и самого ценного, людей. В течение очень короткого периода ветер и близлежащие реки разнесли ядовитые выбросы на километры вокруг, добравшись и до крупных мегаполисов. Население сократилось в два раза. Потом, в течение пяти лет еще на треть, когда шли паника, хаос и борьба друг с другом за выживание. Затем все устаканилось и жизнь чуть-по-чуть начала налаживаться. Насте повезло. Во-первых, жили они в отдалении, во-вторых отец и брат всегда были рядом и защищали. Мамы только не стало. Ее забрали в первые же дни, врачи были очень востребованы тогда. Потом ушел отец, не выдержал без мамы. А Лешка, взвалив на себя обязанности главы семьи, смог позже пристроить ее в химико-технологический университет. Пришлось учиться, и учиться хорошо. А когда-то мечтала быть фотографом. Но приоритеты меняются. Брат к тому моменту закончил НИИ ЦПК им. Ю.А. Гагарина. И сейчас это было ой как актуально – космос же. Планета откровенно умирала. И, если даже сможет восстановиться, то пройдет не одна сотня лет. А нам нужны варианты прямо сейчас.
Спасение пришло от компании «Заслон». Еще до происшествия они занимались разработкой и производством систем управления, программного обеспечения и микроэлектроники. А уж после, стали просто незаменимы в современной инженерии. И развитие пошло очень быстро в два направления. Создание закрытых городов, некоторые даже на специальных платформах в десяти километрах над землей. Это был первый эксперимент жизни вне земли. Очень удачный на самом деле. Развитая экосистема позволила жить полноценно без привязки к поверхности. Следующим было направление космос. Построение жилой станции для большого количества людей. Первая колония в тысячу жителей. И далее по нарастающей. Потом «Заслон» сменила другая компания, но развитие не остановилось, а наоборот, приобрело какую-то быстротечную форму.
Настя была в самом низу. На Земле. Возможности попасть на платформу и даже на станцию у нее были. Но было одно обязательное условие – новый проект «Хоминис». Программа по улучшению генома человека ее откровенно пугала. Да, она прекрасно понимала, что рождаемость снизилась, и даже тех, кого получилось выносить, появлялись на свет с серьезными отклонениями в плане здоровья. Как физического, так и психического. Здоровых детей было катастрофически мало. Но мысль, что биологических родителей будущего поколения подбирали по медицинским критериям и уровню iQ никак не могла найти положительный отклик в душе.
– Андрей Васильевич, вы остаетесь? – Мысли вернулись в реальность. – Я смогу сама дождаться результата, тут буквально пара часов.
– Уверенна? – Настя кивнула. – Спасибо. Три смены это уже перебор, а четвертую подряд я точно не выдержу. – Седой профессор с глубокими залысинами поправил толстую оправу очков.
– Я оцифрую все данные и внесу в базу. Отчет скину на почту.
Короткое сухое прощание и Настя осталась одна. Ну что ж вторая смена, значит вторая, не впервые. Как раз пошаманит над собственными экспериментами по ускорению периода полураспада цезия и стронция.
Ближе к полуночи позвонил Лешка.
Лешка
– И почему я не удивлен, что ты еще в своих катакомбах? – Он скучал по мелкой. И как она до сих пор не перебралась на станцию? Семья должна держаться вместе.
– Я уже почти ухожу. – Уставший голос все равно был безумно родным. – И у нас не катакомбы. – Она хихикнула, как в детстве. – А небольшой комплекс с лабораториями и … Ну да, ты прав, пара бункеров тут тоже есть.
– Я всегда прав, забыла? Ты, кстати, помнишь про мой юбилей? Надеюсь пропуск на станцию не потеряла еще?
– Леш, ты же знаешь, как я соскучилась. Но …
– Никаких «но» не хочу слышать! На днях жду. Иначе точно приеду и заберу на совсем. На тебя есть пять кандидатов, не понимаю, почему ты так уперлась и даже познакомиться с ними не хочешь? Заодно и мы рядом будем.
– Не начинай, пожалуйста. Это тебе с Алёной повезло. Точнее ей с тобой. А я не хочу быть племенной коровой.
Леша непроизвольно рыкнул. Он уговорил сестру сдать кровь и пройти тест еще год назад. Тогда подходящих кандидатов было больше. Но Настя ни в какую не соглашалась даже взглянуть на них. А зря, хорошие ребята, вполне себе. И вообще, далеко не у каждого выбор есть. А взрослые и умные люди всегда найдут общий язык.
– Представляешь, – Настя, разумеется, снова меняет тему, – у нас такой дождь зарядил в ночь.
– Тебе опять страшно?
– Нет. Просто как-то не по себе. Давно ливней не было. И молнии сверкают. Я и забыла насколько это красиво. Тени только настораживают, когда темно ты их не видишь.
– Что страшного в тени зданий? – Легкий смех и дружеское подтрунивание, казалось, сокращали расстояние.
– Вот эта между прочим похожа на человеческую, ты просто со своей высоты не видишь. – Рассмеялась она в ответ и резко замолчала. – Подожди, мне, наверное, мерещится, или … Я тебе перезвоню.
– Что там происходит? Все в порядке?
– Не знаю пока. Ай.
– Настя?
– Леш, я не знаю, что это. – От ужаса в голосе близкого человека по спине пробежали мурашки. – Я …
Связь оборвалась со звуком битого стекла. Повторные попытки соединения не принесли никакого результата. Звонить на официальные номера ее организации смысла нет, там сейчас никого. Кроме вот таких же, как и она повернутых на работе одиночках. Время до утра тянулось нереально медленно. Ни о каком сне и речи не шло. Но к утру в голове наметился четкий план действий.
