«Заберите меня с собой»
Заберите меня с собой,
Поднимите на руки свои.
И забудьте слово «домой»,
Пронесите меня сквозь огни.
Проходите вы мимо врагов,
Задержитесь у наших друзей.
Не страшитесь ничьих богов,
Соберите побольше камней.
Насладитесь вдоволь страной,
Обогните гористую местность.
Проведите по телу рукой:
Не осталось живого там места.
Дайте света в дальнем краю,
Где красоты скрыты от глаз.
Что творится в аду и в раю —
Разузнайте все это для нас.
Не стесняйтесь в своих выражениях,
Рассуждайте без доли сарказма.
Изучите все больше растений,
Испытайте любовь и оргазмы.
Разберитесь с потоками мыслей,
Не бросайтесь со злостью в глазах.
Если пропасть, над ней мы зависли,
Я не верю, что может быть крах.
Оставайтесь на этом пути
И держитесь вместе всегда.
Счастье ищет нас, как ни крути,
Но какие же наши года.
И присядем на мокрый песок,
Где заглянем друг другу в глаза.
Мы поймем, что отдали свой долг,
В голове голоса, голоса.
Попрощайтесь со мной уходя.
Грусти нет. Радость есть.
Пожать руки вам, крепко обнять,
Проявить уважение и честь.
«Выстрел»
Первый выстрел. И сразу же еще.
Пуля попала в грудь. Закрылись веки.
Вторая пролетела рядом, но все же мимо.
Ноги разъехались в траве. Скажи, ну где же лекарь?
Не слышно ни шагов, ни голосов.
Близок конец, а после новый путь возможен.
Еще секунды остаются в этом мире,
Его покинуть вот уже не сложно.
И пропасть забрала, и в ожидании чего—то.
Пред мною тьма и тьма пугающая тьмой:
Там нет ни капли света, но есть крадущаяся тишина,
Что тянет вниз, лишь увлекая за собой.
Фанатиком я был, верил в пространства после смерти,
Необходимо делать все, чтоб в лучшее попасть.
Но это оказалось лишь очередной ошибкой,
Так хочется, но некуда упасть и негде заседать.
Вот прозвучал тот выстрел, а затем еще,
И тот, кто его сделал, пойдет дальше.
Пустынным телом на земле, остатком в пустоте,
И я вам сообщу, что там ни капельки не краше.
«Не могу понять»
Я благодарен, что здесь нахожусь,
Могу ощущать страстный запах всех улиц.
Нередко противный, да ладно, и пусть.
Ведь важно, что был, что он есть и что будет!
Гористая местность, долины, поля
И бурные реки с родными лесами.
Я просто скажу: здесь живу я не зря.
Хочу обнимать все это руками.
Могу выходить в театры, в кино,
Шагать по кварталам, вдыхая свободу,
Смотреть на игру шахматистов в лото
И думать про славных творцов в мире моды.
Но вот не могу я понять, не могу:
Зачем нам терять то, что создали сами?
Зачем унижать каждый день своего?
Зачем друг для друга быть только врагами?
Не каждый способен все это сдержать,
Ведь может порваться тугая струна.
Не нужно последнее с рук забирать,
И так уже ходит дурная молва.
«Осмотреться»
Глаза, смотрящие и ищущие близость,
Глаза моргающие, закрывающиеся на ночь,
Глаза, наполненные лезвиями бритвы,
Глаза, плывущие по краю шаткой ванны.
Погас некогда яркий, звонкий голос,
Не вырабатывают железы слюну.
Слух не улавливает шумный город,
А голову пытаются все чаще отвернуть.
Уходят узкие вагоны по скосившейся дороге,
Проломленные крыши незаметно вниз,
Крики детей из нескольких роддомов,
Мерцающий мимо подъездов карьерист.
Остановившийся на пересечении дорог
Без прежних ощущений, чувств, эмоций.
В перекрестной и незыблемой коробке
С потоком прошлых и ничтожных порций.
«БесЪ»
Скатерть огибает стол, на котором редкий срез,
Папироска под окном догорает потихоньку.
В этом доме обитают и грызутся бесы.
От их скверного веселья тускло, горько.
Дом похож на старый обветшавший замок,
На всех окнах черно—белые кресты.
На кусках из тонкого живого мяса шрамы.
Они извилисто ползут: они не так просты.
Их рацион предсказан задолго до рождения.
Тысячи две людских душ в этот месяц.
Бесы рвут части без доли сомнения,
Можно украсть минуты лишь лестью.
Они подползают к спине и так близко,
Достают из огненного рта свой ледяной язык.
Допивая свой хваленный односолодовый виски,
Они шепчут: «Сначала выпить, ну а после закусить».
«До гаража»
Ключ от засова упал на этаж,
Слезы стекают по левой щеке.
Я как обычно пешочком в гараж,
Мой злобный дух обитает в совке.
Мысли летят только мимо и врозь,
На красной куртке треснул замок.
Кроссовком пинаю оранжевый гвоздь,
И мусор тихонько плывет в ближний сток.
Рядом со мной пробегает спортсмен,
Тут же мадам выпускает дымок.
Уши есть даже у стареньких стен,
Редко доступен лишний глоток.
До гаража путь очень близок,
Но что—то я много сегодня узнал.
Будет ли после какой-нибудь вызов?
Не внял ничего и не поменял.
«А что тогда?»
Мятая пачка ментоловых сигарет
В маленьком кармане затертых джинс.
Вот зачем готовишь ты мне омлет?
Я ведь для тебя вовсе не сюрприз.
Уходящий поезд взял и несет меня
На задворки нашей большой страны.
И в очередной раз себя громко браню,
Потому что не взял я с собой холсты.
Выпуская дым из окна крайнего вагона,
В наблюдении ярких осенних пейзажей.
Моя кровь ощущает сладкие запахи рома,
А обе ладони практически в саже.
Этот путь огибает множество мест,
И остаться так хочется в каждом,
Но на этой идее поставлю я крест,
Ведь сейчас совсем не это важно.
«Во сне»
Дурная мысль скачет в голове,
Она там долго, ждет момент,
А красота в неприхотливом сне,
Но в этом сне ответов совсем нет.
Сон обвивает нас так страстно,
Что нет желания выпасть из него
Там все чудесно, все прекрасно,
Чего—то совершенно нового полно.
Там забываем мы про все дела,
Витаем, словно чьи—нибудь птенцы,
А наши сонные и опьяненные тела
Кружатся в танце, как песцы.
Отбросьте на минуты всю реальность
И ощутите сон сполна, не отвлекаясь.
Слова все эти, может быть, банальность,
Но вы не думайте, попробуйте пока.
«1»
Поломан, как старая птица,
Потерян в пустынных буранах.
Да хватит от жизни кривиться,
Глушить свою боль за стаканом.
Так прежде бывало не раз,
Но редко – один, без причин.
Да к черту, какой тут сарказм,
Дожить бы до новой весны.
А так бы, рюмашку и спать,
А думы пускай подождут.
И нечего больше сказать.
Излишнее приберегу.
«2»
Дурацкий психолог советовал мне:
Поменьше пить и подольше бежать.
Я столько раз терял портмоне,
Когда садился за бар отдыхать.
Не думаю я, что проблема в стакане.
Пусть черти плескаются там и что дальше?
Зовут подойти поближе к той даме,
Что мужа от стойки к выходу тащит.
Ах, ладно, пожалуй, еще пропущу,
Вдруг в голову что—то безумней взбредет.
Долги и обиды я резко прощу,
А утром случайно ногами вперед.
«Я тихо еду»
Я тихо еду на станцию Лечебная,
Где мне выправят пару костей и почистят.
В рюкзаке по анатомии пару учебников
Только для порядка в своем рассудке.
Не читано, изучено и порвано до дыр,
И размусолена слюна по пиджаку.
