Сидя в горячей ванне простого отеля, мелко дрожала от пережитого адреналинового шока. В голове постоянно всплывали картинки моего внезапного побега. Было страшно не найти выход из леса, было дико от того что мне так спонтанно повезло и наткнулась на замаскированную дверь. Но я справилась, взяла в тот момент эмоции под контроль, как всегда перед важным интервью. Собралась и смогла найти чертов костюм Кайнова в котором были ключи. Погрузилась в воду с головой, пытаясь утопить нахлынувшее чувство одиночества и досады, от разлуки с охотником. Представила, как он разозлился и разгромил весь бункер. А расстроился ли он? Или всего лишь, пожалел, что лишился игрушки для секса? Подсознание подкинуло очередную мысль, за которою я ухватилась. И начала ее развивать, чтоб облегчить, хоть на немного ощущения в груди. Но ничего не вышло и боль никуда не ушла. Даже то, что я для Кайнова была лишь игрушкой не принесло желаемого облегчения.
Слезы градом катились по лицу. Я разорвала свою порочную от него зависимость и теперь мне предстоит долгая реабилитация. После возвращения в город я отправила маме сообщение что уезжаю и со мной все хорошо. Выкинула телефон и быстро собрав вещи и деньги уехала на автобусе в соседний город Асбест. Там сняла все деньги с карты, зная, что ее могут заблокировать или вычислить меня по банковским операциям. Купила другой телефон и сим карту, забила в него наизусть запомненный номер мамы. Затем снова села в автобус и доехала до Алапаевска. Здесь я решила передохнуть в отеле и собраться с мыслями, построить дальнейший маршрут своего пути и выбрать небольшой город, где остановлюсь на ближайший год, два.
Горячая вода помогла немного расслабиться. Но только физически, не эмоционально. Потому что ночью мы встретились с Кайновым тет-а-тет. Я четко ощутила на себе его требовательный серый взгляд и четко услышала его стальной голос. Он спросил где я, а я вздрогнув от реальности сна, вынырнула из него, оглядываясь по сторонам, убеждаясь что наша встреча была нереальной. Сердце бешено колотилось в груди, и я снова легла, укрываясь одеялом. Взгляд Кайнова преследовал меня до утра, я ворочалась и так и не смогла больше уснуть. Было жарко и холодно одновременно. Встала разбитая, как стекло, на автомате заказала завтрак в номер. Открыла мобильную карту Урала и наугад ткнула ручкой с закрытыми глазами. А потом плюнула и решила уехать вообще в другой регион. Чем дальше от Кайнова, тем лучше.
Архангельск встретил солнечным днем, но на моем разбитом состоянии это никак не сказалось. Мне было фиолетово, на то какая погода царит в этом городе, главная задача стояла снять квартиру на длительный срок. А пока с вокзала на такси доехала до отеля, в котором из поезда забронировала номер и оттуда позвонила маме. Убедила ее, что все хорошо, и я просто уехала в командировку. Она поверила, но долго выспрашивала под разной подачей, что у меня с настроением. Я не выдала ей правды. Ведь не скажу же я ей, что влюбилась в человека, которого даже толком не знала? И что с ним нас связывало только несколько занятий сексом. Мне самой от этого стало смешно и грустно. Чертов Кайнов привязал меня к себе еще в клубе. Открыв бутылку вина и налив полный бокал, вспомнила таролога, который предупреждал про пустоту. Что ж, надо признать он был прав и я сейчас находилась в ней. Пила красный напиток, пытаясь затопить мысли алкоголем, а сама постоянно возвращалась к отражению в зеркале. В этом чертовом бункере, где мы были одним целым осталась часть меня. Та часть, которая настоящая и живая.
Я спала на двуспальной кровати и вздрогнула от прикосновений к щеке. Открыв глаза резко села, смотря в серые глаза. Строгое лицо Кайнова отталкивало и манило одновременно. Он схватил меня за шею и притянул к себе, обдавая запахом алкоголя.
- Паршивка сбежала и надежно спряталась, – выдохнул в лицо, а затем откинув на подушки начал расстегивать брюки.
Щеки вспыхнули жаром, его тон и внешность мгновенно нашли во мне отклик острым возбуждением. Закусила губу, раздвигая ноги, поднимая короткую ночнушку, оголяя острые вершинки груди.
- Хочешь меня, – придавил своим телом, резко целуя, удерживая голову в своих железных тисках.
Член уперся мне между ног и я прикрыв глаза выгнулась насколько это было возможно, прижимаясь щекой к щеке Кайнова. В этот момент прозвенел будильник и не понимая что произошло я скатилась с кровати вниз, ударившись коленкой.
- Это был сон, – потрогала губы, сгорая от сильного неудовлетворения и снова закрывая глаза.
Желая вновь оказаться под его сильным телом, почувствовать его острый, требовательный поцелуй и увидеть серые глаза. Но Кайнов испарился, осталось лишь мокрое желание, разбившееся вдребезги об реальность.
Посмотрев на тень в отражении зеркала, поправила выбившийся из хвоста локон и направилась на собеседование. Решила попробовать себя офис-менеджером и как можно скорее, чтоб работа забила все мои мысли и начала очищать сознание. К моей небольшой радости меня взяли на испытательный строк. Это была компания по оптовой продаже товаров для детей до трех лет и будущих мам. Главной задачей, что входила в мои обязанности, была прием заявок от клиентов и выпуск товарных накладных. Так началась моя новая жизнь, в которой я заново училась носить маску и пыталась выкинуть из головы все, что было в прошлом.
Благополучно отработав месяц на новом месте, поступила в общий штат постоянных сотрудников. Сказать что я была рада, было нельзя, потому что понятие радость просто испарилось из моей головы. Остались лишь дежурная улыбка и приветливый внешний вид. Чтоб спать спокойнее я сидела на снотворном от которого на самом деле была польза - мне не снились сны. Я злилась на то, во что превратилась моя жизнь. Она стала серой и все из-за человека окунувшего меня в мир порока. Я злилась на Кайнова и моя злость становилась с каждой неделей на каплю сильнее. Мне хотелось кинуть ему в лицо много обидных слов, за которые я представляла, как бы поплатилась, мгновенно ощущая влагу между ног. Другие мужчины в число которых входили сотрудники офиса, меня просто дико раздражали. Они казались слишком простыми или слишком приземленными, низкорослыми, неухоженными, хотя в этом обвинить их было нельзя. В таком взгляде было виновато мое изменившееся за несколько недель мировоззрение.
Отшивала всех желающих выпить вместе кофе, кривя лицо от явного открытого презрения, хоть я и боролась с собой, оставаясь вежливой в общении. Сразу вспоминая чертов бункер и сваренный для меня Кайновым горячий напиток. Жмурилась прогоняя воспоминания и надеялась что скоро все это закончится и память сотрет ненужный кусок прошлого. В начале нового месяца созвонилась с мамой, чтоб услышать родной голос и опять ощутить укол от всей абсурдности ситуации.
