1. Глава 1.
Буров производил странное впечатление.
Он никогда не повышал голос,не ругался, но вызывал трепет, а порой и откровенный страх у тех, с кем общался.
Страх этот был животного, инстинктивного свойства: ощущение, что перед тобой вожак. Сильный, а значит и опасный.
Как ни странно, но это помогало Бурову в мире мужчин, в мире бизнеса. Страх, который испытывали его партнеры и подчиненные, вкупе с уважением и отличной репутацией быстро сделали своё дело — Буров вырос в солидного и очень успешного предпринимателя достаточно быстро. К тридцати пяти годам он был значимым и очень богатым бизнесменом.
С женщинами дело обстояло тоже интересно.
Инстинктивное ощущение, что перед тобой сильный представитель мужского рода, лидер и главарь, опасный, но на грани, при этом красивый не как смазливый юнец, а как обветренный штормами жизни моряк, как человек, в чьём взгляде отражается опыт многих лет — как будто гораздо больших, чем он физически прожил, — это всё вызывало почти у каждой женщины лёгкий сладостный спазм внизу живота, стоило Бурову посмотреть ей в глаза.
Но ловеласом он не был. Более того — Буров был человеком максимально замкнутым и закрытым. Никто не знал что творится у него в душе. И чем продиктованы многие его поступки.
***
Александр Сергеевич вызвал Тому к себе в кабинет, чего раньше никогда не случалось. Девушка смутно догадывалась и боялась, что речь пойдёт о её беременности. Конечно, Буров будет ругать. Имеет право.
Где-то в глубине души Тома предчувствовала, что этот разговор неизбежен. Надеялась, что обойдётся, что Александр Сергеевич не узнает. Да и столько всего уже произошло после того события. Уже вроде бы и не важно…Но нет. Не обошлось. Предчувствие не подвело.
В кабинете хозяина она была много раз. Мыла пол, люстру, наводила порядок в книжном шкафу, протирала пыль с дубового роскошного стола-секретера, выполненного в старинном стиле. Мыла окна, за которыми открывался чудесный вид. Дом хозяина стоял на пригорке и родное Томино село Межозёрное и сами озёра: Голубое и Круглое, — смотрелись как на картине со второго этажа высокого дома Бурова.
Кабинет хозяина был у Томы самым любимым местом в доме. Там даже запах был особенный. Приятный, почти неуловимый запах кедра, кожи, лаванды.
Но сейчас она шла туда с замиранием сердца и готовая принять на себя поток праведного гнева от человека, который дал ей работу и, видимо, считает её неблагодарной сволочью и развратницей.
— В общем так, Тома — едва девушка успела закрыть за собой дверь кабинета, хозяин, стоявший у окна, заговорил чётко и категорично, — в сложившейся ситуации я вижу самым оптимальным решением оформить брак между нами.
Тома замерла. Она ожидала чего угодно, но замужества… Такое и близко не приходило ей в голову.
Разговора с боссом она боялась до дрожи в поджилках. Тома не была боязливой, но когда гордиться своим поступком не могла, — а сейчас был именно такой случай, — её гордо поднятая навстречу укорам голова становилась невыносимо тяжёлой. Эх, если бы не вредная Любовь Георгиевна, которая наверняка разболтала хозяину про Томину беременность, - а больше и не кому, - то всё было бы проще и спокойнее. Тома потихоньку бы доработала до того момента, как живот начал мешать убирать в хозяйском доме и ушла. Александр Сергеевич ничего бы не узнал про отца ребёнка, а сама Тома не сказала. Не тот случай, чтобы говорить. И стыдно и…
— Александр Сергеевич, я не понимаю, — Тома прижала холодные ладони к пылающим щекам.
В голове у девушки зашумело и она инстинктивно, чтобы не упасть, присела на шикарный кожаный диван.
Буров, стоявший до этого спиной к Томе, обернулся. Лицо его было как всегда невозмутимо. Лишь вертикальная морщина меж бровями стала чуть глубже.
Он никогда с ней раньше не заговаривал, лишь здоровался иногда, проходя мимо. А тут первый разговор и сразу о замужестве.
Тома растерялась и испугалась ещё больше. Слишком неожиданно, слишком нелепо это всё звучит. Чужой человек, хоть и давно она в его доме, зовёт замуж.
***
Хозяин молча смотрел на Тому с противоположного конца кабинета.
Эта девушка…Он и знал и не знал её. Видел, но не рассматривал. Замечал иногда, но не интересовался. Молоденькая деревенская девочка. Одно время даже думал, что школьница. Но нет, когда узнал о случившемся и расспросил Любовь Геогриевну, выяснил, что гораздо старше. Студенческий возраст.
Выглядит смущённой. Трогательной даже…
Буров отшвырнул это мелькнувшее в душе ощущение, как блохастого котёнка. Даже невольно сморщился.
Девушка не заметила. Впрочем, какая разница.
Он босс — она пока ещё прислуга.
***
Прислуга звала босса хозяином. Никто не видел в этом намёка на неравенство. В селе все так говорили друг о друге и женах-мужьях:"Хозяин-то мой нынче один на покосе, сыновья в городе, некогда им" или "Эй, хозяйка! Хозяин дома? Кликни. Зачем, зачем — нужен, раз зову!"
Иногда Александра Сергеевича могли назвать боссом. Но это в устах местных выходило нелепо и даже с какой-то насмешкой. Только в разговорах городских его подчинённых, часто мелькавших в загородном доме Бурова: водителя Алексея, секретаря Алины, адвоката Владимира Львовича и разного рода курьеров, - он был значим как босс.
Для местных же уважаемый и строгий хозяин.
Буров совсем недавно построил в Межозёрном дом. Село не пользовалось популярностью у дачников, тем более у таких крутых бизнесменов, как Александр Сергеевич.
Буров же выкупил огромный участок земли и поставил большой добротный дом с баней, гостевым домиком и конюшней. Не дача, а целая усадьба.
Все вопросы он решал с экономкой. Хозяйничала в этой должности Любовь Георгиевна. Она в свою очередь командовала поваром Лидой, горничной Томой и садовником Василием, а так же занималась коммунальными платежами и прочими заботами. Лишь с конюхом Борисом, специально приглашенным на работу откуда-то издалека, Александр Сергеевич общался напрямую.
Любовь Георгиевна, женщина властная и грубая, держала своих подчинённых в ежовых рукавицах так, словно на их должности к ней очередь стояла. Если учесть, что в вымирающем селе на полторы улицы и от силы с четыре десятка домов, работников было не сыскать, то её строгость казалась удивительной. Но она знала, что с работой в округе не густо. А если честно — совсем пусто. Только в город ездить, а это далеко. Так что позицию "я тебе нужнее" она заняла раньше и устойчивее, чем подчинённые.
Работа персонала была организована в доме таким образом, чтобы пересечений с хозяином было по минимуму.
Тома работала с самого начала, с тех пор, как ремонт закончился. Уже почти год. Она, да и все остальные работники усадьбы, привыкли к тому, что хозяин не расположен к панибратству. Платит хорошо и вовремя и слава богу. Пусть хоть совсем в доме не живёт — его дело.
