ПРОЛОГ
Пробираться по сугробам то еще удовольствие. Я ругалась в голос, совершенно не стесняясь идущего рядом Кощея. Он посмеивался надо мной, а я бесилась, наблюдая, как уверенно он ступает по насту, словно это асфальтированная дорога.
И это огромный мужик кило под сто весом и два ростом… Рядом с ним я выглядела лилипуткой… Вот только проваливалась в снег я, а он терпеливо выдергивал меня то из одного сугроба, то другого…
- Нет, так не пойдет, - вздохнул он, после того, как в очередной раз поставил меня ноги.
- Что именно? – зло буркнула я, отряхивая снег с шубки, то и дело бросая на него взгляд.
Выглядел повелитель мертвых так, словно собрался на светский раут. Не в том смысле, что нарядился в праздничные одежды или корону свою на голову напялил… Нет, Кощей был одет в свои традиционные черные штаны, рубашку и высокие сапоги. Все отличие от летнего варианта, когда я впервые его увидела – меховая куртка, конечно же черная. Ну, может быть еще штаны были с начесом, как и рубашка, но я не проверяла, так что за достоверность не ручалась. В любом случае, шапку кощей проигнорировал, так что сейчас я затаив дыхание наблюдала, как падают на угольно-черные волосы белые снежинки, но вовсе не торопятся таять.
Казалось, Кощей совсем не ощущает холода, хотя что касается него, я уже ничему не удивлялась. Это меня он закутал в сто одежек, как капусту какую, а сам особо не запаривался по этому поводу. Невозможный гад сказочный!
- Мы так никогда не дойдем до места, - сообщил он, приблизившись, и я будто очнулась.
Нахмурилась, наблюдая за тем, как мужчина снял перчатки, чуть склонился и в несколько взмахов превратил меня из снеговика обратно в селянку, которую я изображала в этой деревушке, но не протестовала.
- А кто в этом виноват? – парировала я, поймав себя на том, что его прикосновения по-прежнему волнуют. А это значит, что я так и не избавилась от мыслей про повелителя мертвых, на что надеялась и чего боялась одновременно. – Сам потащил меня на ярмарку… А Настеньку эту чертову, в это время уже в лес увезли.
- Понятно. Значит, я виноват, - повелитель мертвых прищурился и как-то мне стало страшновато от того, взгляда, которым он меня наградил, но сдаваться я не собиралась!
- А кто же еще…
Договорить не успела, в одну секунду оказавшись закинута на плечо Кощея. Крепкое такое плечо и совсем не костлявое. И запах от мужчины шел такой… волнующий, мужской… В общем, чуток потрепыхавшись для приличия, я добилась того, что меня взяли на руки нормально, и уткнулась в черный мех куртки. Глубоко вдохнула и невольно прикрыла глаза, припоминая вот такие наши обнимашки при других обстоятельствах… И снова не удержалась, обняла его за шею, конечно же для лучшего равновесия, прижалась щекой к голове, отчаянно мечтая стащить кожаный шнурок, стягивающий волосы, чтобы распустить их и зарыться кончиками пальцев…
Кощей неожиданно дернулся и резко остановился.
- Что такое? – запротестовала я, когда меня поставили на землю.
- Дошли, - мрачно сказал он.
Покрутив головой по сторонам, я сначала ничего не увидела. Ну лес. Ну зимний. Снега вокруг ужас как много, деревья в нем же, небо голубое, мороз… В общем, такая классическая русская зима, как на открытках. Вопросительно взглянув на Кощея, я вскинула руки, но вместо ответа он мягко ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть на огромную ель слева.
И снова я сначала ничего не увидела, пока не заметила что-то пестрое… Это самое пестрое торчало из сугроба, до боли имевшего очертания человеческого тела…
- Нет!
Я бросилась вперед, наплевав на то, что снова проваливалась в снег через шаг. Добравшись до сугроба, рухнула на колени, потянула за пеструю ткань чтобы через секунду обнаружить, что это край платка.
Разгребая руками снег в состоянии шока, я боялась увидеть то, что все же увидела через пару минут… Настенька, мать ее! Или точнее замершая Настенька! Бледная до синевы холодная кожа, заиндевевшие ресницы, вставшая колом одежда. Я попыталась вытащить ее из сугроба, но руки не слушались… На мое счастье, рядом был Кощей! Он выдернул девушку из снега с такой легкостью, словно она ничего не весила, быстро глянул на нее и спокойно заметил:
- Она еще жива. Но не уверен, что надолго.
- Сделай что-нибудь! – я вскочила на ноги и умоляюще на него уставилась.
ГЛАВА 1
Зима в Лукоморье наступала так, как и полагалось. Сначала стало холоднее по ночам, пришли туманы. Но пока деревья не покрылись золотом, а ягоды рябины не налились рубиновым цветом, словно намекая живности, что если еще не сделаны запасы на зиму, то стоит поторопиться, мороз не наступал. Осень недолго подождала последних опоздашек, а затем попрощалась, уступая место зиме.
Она пришла на мягких снежных лапках, несмотря на сильные пронизывающие ветра и легкий морозец по ночам, остающийся изморозью по утрам. Листва с деревьев постепенно облетела, но ветки недолго оставались без одежды. Снежок укутывал их каждый день все сильнее, так что когда установилась постоянная морозная погода, весь лес походил на сказочную лубочную картинку.
Глубокие сугробы чистейшего снега, переливающиеся алмазными искрами, когда мороз особенно крепчал, темно-изумрудные ели, почти с макушки и до нижних ветвей покрытые снежными шубами, пламенеющие грозди рябины, своей яркостью сравнимые только с перышками на грудках снегирей, что массово оккупировали деревья… И все это под невыносимо голубым небом, таким чистым и пронзительно ярким, что на него не получалось долго смотреть. Но я все равно смотрела и не могла налюбоваться.
Раньше, как наступала зима, я предпочитала без необходимости не вылезать из дома, предпочитая «любоваться» грязным снегом и тяжелым пасмурным небом из окна, а теперь каждый день гуляла в обязательном порядке. И плевать, что вместо удобного зимнего комбинезона приходилось надевать шубку и валенки, а они весьма ограничивали движение. Я получала такое невероятное удовольствие от зимы, что удивлялась сама себе.
Увы, вместе с зимой пришло и некоторое одиночество. Леший, сделав все свои дела, предпочитал не покидать свое убежище, водяной и русалки тоже отправились на зимовку на дне, так что коротала я дни и ночи в одиночестве. Конечно, если не считать Баюна, домового, изредка захаживающего Кощея, ну и деревенских теток, исправно навещавших одну исполняющую обязанности бабы Яги, в надежде то заказать порчу, то приворот. И вот ведь упрямые. Полгода считай их сказками кормила, но ничего не делала, но все равно таскались как на работу, словно я обязана решать их проблемы…
- Пошли домой, Варька, - снова заныл Баюн, отвлекая меня от мыслей про мою новую «работу».
