Некий мастер из сочных колосьев и трав
Смастерил короля, Самосветом назвав.
Был король разудал и речист,
Треуголкой сложил остролист,
Шпагой сделал ячменное остье,
Нарядился на зависть колосьям.
Он умел излучать удивительный свет,
Жаждал славы, любовных и ратных побед.
И явился к нему бледно-розовый конь,
Ухом пал на готовую править ладонь.
В перестуке копыт появлялись на свет —
За куплетом куплет, за сонетом сонет.
Сочинитель-король, обожавший шутить,
Как-то раз гарцевал по дневному пути.
Пригляделся – дрожит золотая слеза —
На цветке, что похож на живые глаза.
И сказала роса: «Господин, я твоя,
Я умею, как ты, веселиться
И блистать, как твоя небылица».
Но не понял король эту боль, эту роль,
Эту женственность, что изначальна.
И сказал он шутя: «Я не знаю тебя», —
И росинка упала печально.
Был ли это ее молчаливый упрёк —
Но споткнулся коняга о бледный цветок.
Прости, я знаю, что не донесу
Тебе росы на розе говорящей,
Такой же жаркой, как и кровь в грозу,
Когда и воздух опьянённый слаще.
В осеннем дне исчезнет аромат,
Закат мелодию зари заглушит,
Цветка любви коснётся рай и ад,
Но временно я отпускаю душу —
Лететь так осторожно над зимой,
Чтоб ветер лепестки не искалечил,
И снится мне воздушный, ледяной,
Застывший мир – узор противоречий.
Снегирь подхватит розу на лету —
И в грешной не задержится руке.
А ты, возможно, откровенность ту
Переведёшь на птичьем языке.
Лежишь недвижимый, горы тяжелей,
И легче снежинки родная душа,
Которая хочет сказать: не жалей,
Родная, что умер от тени ножа.
В красивых ресницах – погаснувший взгляд.
Мерцает задумчивый снегопад.
Безветренно, тихо, и тянет ко сну.
Возможно ль поверить, что нет человека?
Мне не понять – за какую вину —
Ты вычеркнут даже из сонного снега?
Морозного узора полудрёма,
Сиреневые блики на окне.
Как призрачно, тепло и странно дома, —
И я одна, и очень грустно мне.
Я память слушаю, реальность забывая,
И слёзы не смываются мои.
Жизнь мёртвая и смерть живая —
Туманно перепутались они.
И липнет к потолку лиловое распятье,
И шаркают минуты на часах.
Незримой мамы свадебное платье
На звёздных колыхается весах.
Распахнулась душа, растревожилась,
Заболела опять красотой,
