Борис Гучков - И верить, и любить

И верить, и любить
Название: И верить, и любить
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "И верить, и любить"

Борис Гучков – автор десятка вышедших в разные годы поэтических книг, получивших читательскую признательность. Первые стихи поэта были напечатаны в 1966 году в газете «Мещерская новь» старинного города Касимова, где прошли детские и юношеские годы.

В настоящее, наиболее полное в творческом отношении издание вошли стихи из предыдущих сборников, а также стихи, написанные в последнее время. В издание не включены поэмы.

Книга издается к 60-летнему юбилею автора.

Бесплатно читать онлайн И верить, и любить


© Гучков Б. П., 2009

© Волгоградская областная писательская организация, 2009

© ГУ «Издатель», 2009

Имена

Самый сильный на Оке

В рассветный час, когда Оки
Тиха была вода,
Покоренастей мужики
Шли разгружать суда.
С протяжной песней, под смешки
В бесхитростных речах,
Они ворочали мешки
На кряжистых плечах.
И в час полуденной жары
В теченье многих лет
Я среди прочей детворы
Носил отцу обед.
Но, как другие, налегке
Я не спешил домой.
Ведь самым сильным на Оке
Отец считался мой!
Пытают грузчики его:
«А не пора ль учить
Тебе и сына своего
По-нашенски «волчить»?
Иль сын не кровушки твоей,
Иль пальцы – не крючки?
Известны силою своей
По городу Гучки!»
Ну, а отец отшутится:
«Мол, что там говорить!
Пускай мальчишка учится,
Он будет сталь варить.
Но силы что касаемо
Недюжинной моей, —
А ну-ка, сын, показывай,
Отцу мешок «налей»!
Машины и погрузчики,
Надёжны и крепки,
Давно сменили грузчиков
На пристанях Оки.
Я рос, носил погоны,
Окреп и возмужал.
Случалось, и вагоны
С друзьями разгружал.
И трудные работы
Меня всегда влекли,
Но самым сильным что-то
Друзья не нарекли.
Не стал я самым сильным.
Но силе не конец,
Покуда есть в России
Такие, как отец!

Имена

А у матери моей
Имя – Евдокия…
В наше время имена
Не дают такие!
И стыдятся, а чего,
А чего стыдятся?
Евдокией отчего
Нынче не гордятся?
Мчатся годы и века…
Мчится юность наша…
Дуновенье ветерка —
Дунюшка… Дуняша…

«Собери ты мне наскоро ужин…»

Собери ты мне наскоро ужин,
На плите разогрей чугунки.
Вновь я северным ветром простужен,
Налетающим из-за реки.
Возле печки, натопленной жарко,
Отогреется быстро спина.
От хворобы спасёт меня чарка
Твоего золотого вина.
За отца, что давно на погосте
Спит, ладони сложив на груди,
И за сына, пришедшего в гости,
Ты немного сама пригуби.
Вот метель налетела, как птица!
Не с того ль так тревожна душа?
Я хочу в этот вечер забыться —
Больно брага твоя хороша!
Мама, мама, ведь я не ребёнок.
Что ты плачешь? Никак не пойму!
Ах, не ты ли учила с пелёнок
В жизни всё разрешать самому?
Мама, мама, не хмурь свои брови!
Лишь забрезжит предутренний свет,
Всепрощающей силой любови
Буду вновь я, как прежде, согрет.

Послевоенная пора

А земля залечивала раны.
Мать гасила, экономя, свет.
В тёмном доме кончилось так рано
Детство без игрушек и конфет.
Я носил отцов пиджак с заплатками.
Мать вздыхала горестно: «Война…»
Поднимала на ноги несладкая
Золотая каша из пшена.

Старый дом

Резные наличники окон!
Я вам до земли поклонюсь,
Когда возвращусь издалёка,
Когда издалёка вернусь.
Поклон тебе, дом деревянный!
Солома на крыше сгнила.
Заброшен, ты старый и странный
Стоишь посредине села.
Возьму у соседа топорик,
Чтоб доски отбить у ворот.
Войду в огород через дворик:
Запущен и дик огород.
Повсюду пырей и крапива…
Как жжётся она, высока!
Размашисто, неторопливо
Порежу заслон сорняка.
На сливах и в яблонной кроне
Гниют и дичают плоды.
Вороны и гнезда вороньи —
Как знак неминучей беды.
Я больше сюда не приеду,
А дом догниёт и умрёт.
Назавтра, похоже, к обеду
На пристань придёт пароход.
Сведёт меня к берегу тропка.
Шумит, будто плачет, река.
Вина поминального стопка,
Как в детстве лекарство, горька.

«В ночи над пустынной водой…»

В ночи над пустынной водой
Тревожней, чем бык среди стада,
Кричит и кричит козодой.
Ну что ему, что ему надо?
Ну что ты, тревожная птица,
Зачем надрываешься так?
Наверное, что-то случится.
Всё гуще становится мрак.
Всё больше растёт напряженье,
Всё громче шумят камыши,
И нечем измерить волненье
Моей одинокой души,
Которая рвётся из мрака
Всех вас, одиноких, любить,
Быть рядом и, словно собака,
От страхов ночных оградить.

«Пожухлых листьев прель…»

Пожухлых листьев прель.
Озноб рассвета.
Нет, это не апрель —
Октябрь это.
Вы схожи, две поры,
Два верных друга:
В апреле спят дворы,
Молчит округа.
Сплошную чехарду
Апрель заводит:
Растает, а к утру
Загололёдит.
Охватывает страх
В часы рассвета:
Наступит ли в цветах
И травах лето?..
Всё то же в октябре:
В час утра синий
Деревья в серебре,
Но тает иней.
Ещё согрет тогда
Теплом коротким,
Последним, но всегда
Желанным, кротким,
Ещё не веря, жду,
Как избавленья,
Морозов череду,
Снегов круженье…

«В синеве потонула округа…»

В синеве потонула округа.
На ложбины, поля и луга
В одночасье, как зимняя вьюга,
Опустилась вечерняя мга.
Август свадебный пахнет грибами,
Он извечным покоем прошит.
Лёгкий ветер, стреножен, губами
Чуть заметно сенцо ворошит.
Вот баяна послышались всхлипы…
Снова девушки песни поют,
Снова месяц о старые липы
Чешет рыжую спину свою.
Поднимаясь как птицы, с откоса
Песни девичьи мчатся в полёт.
Красноватым огнём папиросы
Прочертил небеса самолёт.
Бродят пары по рытвинам, кочкам,
Их ругают дворовые псы,
Им поют петухи среди ночи —
Деревенского мира часы…
Словно яблоки, звёзды падучи,
А желанья ясны и близки.
Но в девичьих напевах на круче
Снова слышатся нотки тоски.

«Опадают сухие иголки…»

Опадают сухие иголки.
Ветер сосны качает, как рожь.
В поле слышится крик перепёлки,
Но с какой стороны – не поймёшь.
Ветры дуют всё резче, всё круче.
Позабудь о тепле, не проси.
Словно шторы, тяжёлые тучи
Занавесили августа синь.
Вот и пробил и день твой, и час твой.
Утром иней блеснул среди гряд.
Ты пришёл – так ликуй же и властвуй,
Здравствуй, августа названный брат!
Одари нас последним приветом,
Пусть недолгим, как проблеск зари.
Бабьим летом и солнечным светом
Наши души на миг озари.

«Дождя серебристая сетка…»

Дождя серебристая сетка.
Ой, радуга как расцвела!
Вот снова она, семицветка,
На старице плещет крыла.
Опущенных крыльев изгибы
Неясного цвета полны.
Какие-то крупные рыбы
Взлетают на гребень волны.
Всего лишь мгновение ока
Парят над водою, легки
И радужны, снова глубоко
Уходят в пучину реки.
Но вот тяжелы, словно пули,
Ударили капли… И вмиг
Мои поплавки затонули
И свет поднебесный поник.

«Ветер обрывает абрикосы…»

Ветер обрывает абрикосы
В придорожной лесополосе.
Вишенья опущенные косы
Тяжелеют в утренней росе.
Мельтешенье бабочек и света.
Приглядись: как многое с весны
Изменилось на исходе лета —
Всюду больше стало желтизны.
Желтизна – она неизлечима.
Это скорой осени вина.
И уже так ясно различима,
Перестала прятаться она.
Шалый ветер мчит по бездорожью,
Клонит ниц высокую траву.
Нынче поле с вызревшею рожью
Сыпануло зерен в синеву.
Бражный дух расходится по сёлам.
Что же загрустил ты и поник,
Что ты долу клонишься, подсолнух,
Лета златоглавый баловник?

«За реку, где смётано луговое сено…»

За реку, где смётано луговое сено,
Навалило за ночь снега по колено.
Лишь на горизонте виден из села
Тёмный бор сосновый, острый как пила.
Ой, зима студеная, голубые снеги!
Не проехать за реку нынче на телеге.
Запрягу я в розвальни лучшего коня —
Ты вези, родимый, на луга меня!
Да не больно радуйся, гривой не тряси,
И, пока не поздно, пыл свой погаси.
Разве шутка – первыми ехать по снежку,
Первую дороженьку проторить к стожку.
А над лугом искристым – солнечная слепь!

С этой книгой читают
В XV веке русские летописцы нарекли Оку Поясом Богородицы…На берегу Оки, в Старинном городе Касимове, прошли детские и юношеские годы поэта Бориса Гучкова, но вся его творческая жизнь – а это без малого почти полвека! – связана с Волгой, с городом-героем на её крутом правом берегу.В книгу поэта, лауреата престижных литературных премий, вошли новые стихи, представлена лирика из сборников прошлых лет.Один из разделов посвящен 70-летию Победы в Вели
В новую книгу поэта Бориса Гучкова, отмечающего семидесятилетие, вошли стихи разных лет, а также новые стихи, в том числе навеянные поездками по России, посещением Испании, Эстонии, Грузии, Азербайджана. Дополняет книгу поэма «Рязань косопузая» о военных событиях под Москвой в ноябре 1941 года.
Книга Бориса Гучкова – взволнованный, полный узнаваемых примет времени поэтический монолог о красоте родных мест, благодарности отчему дому, о любви и вере.В сборник вошли как новые, так и публиковавшиеся ранее стихотворения.
В книгу известного волгоградского поэта Бориса Гучкова вошли циклы стихотворений, написанных в последнее время, а также стихи, ранее никогда не публиковавшиеся. Звучат иные интонации, появляются новые темы, но при всем этом стих поэта отличает все та же лирическая откровенность и открытость души.
Каждая жизнь пропитана цветочным ароматом, запахом чьей-то любви. В каждом стихе есть чья-то жизнь, прожитая или только начинающаяся, каждый стих несет в себе истинную правду обо всем сбывшемся и несбывшемся…
Книга Елены Королевской – замечательный пример настоящего, глубокого патриотизма, не нарочитого, провозглашаемого на митингах и демонстрациях, а подлинного, идущего из глубины души – того, что и называется простыми словами «любовь к своей Родине». Но самое ценное – каждая строчка любого из этих стихотворений учит патриотизму юные души, маленьких граждан великой России, которые еще только постигают науку любви к Родине. В том числе и с помощью пре
Кассовый чек несет в себе информацию статистического свойства, но при этом цифры и буквы на нем упорядочены, что придает ему сходство с поэтическим произведением. Автор дополняет реальный изобразительный ряд асемическими письменами и абстрактными символами. Слова, буквы, цифры и росчерки наслаиваются друг на друга, образуя единую многосмысловую структуру. Автор выступает в роли своего рода «переводчика» с языка экономической конкретики на язык эк
Любовь снимает все Заклятья прежние, И злого колдовства закончен пир. Цветочек аленький – Подарок маленький, Но как меняет он весь этот мир.
В древности люди верили, что четыре стихии – Огонь, Воздух, Земля и Вода – наделяют женщину разными качествами. Развивая их, она становится гармоничной, целостной личностью и создает прочные отношения с мужчиной. Раскрашивая мандалу «Свобода», вы соединяетесь с энергией стихии «Воздух» и со своей женской природой. И в итоге обретаете женскую силу и меняете свою жизнь.Мандала создана в соответствии с рекомендациями Ларисы Ренар – кандидата психоло
В древности люди верили, что четыре стихии – Огонь, Воздух, Земля и Вода – наделяют женщину разными качествами. Развивая их, она становится гармоничной, целостной личностью и создает прочные отношения с мужчиной. Раскрашивая мандалу «Страсть», вы соединяетесь с энергией стихии «Огонь» и со своей женской природой. И в итоге обретаете женскую силу и меняете свою жизнь.Мандала создана в соответствии с рекомендациями Ларисы Ренар – кандидата психолог
Очаровательный тихий городок Дэйнор, где благоденствуют старые девы с избалованными домашними питомцами, на сей раз взволновала загадочная смерть почтенной госпожи Сумеш. Сюзи Фаруж, владелица своенравного кота Пушка, не может остаться в стороне: ведь её единственная подруга – главная свидетельница. Но если в авантюрное приключение и кота, и его хозяйку вовлекает племянник городского мага, сам невероятно похожий на Пушка, то ничего удивительного,
Книга "Путешестве в другие миры" объединила роман Владислава Сомервилл Лач-Ширма "Алериэль, или Путешествие в другие миры" и его продолжение – серию рассказов "Письма с планет".Эти произведения были изданы в период с 1883 года по 1893 год. Многие думают, что впервые о марсианах нам поведал Герберт Уэллс в 1898 году, но нет – даже само слово "марсианин" было впервые написано именно этим английским викарием. Да-да, Владислава Сомервилл Лач-Ширма не