Андрей Стёпочкин - И вот опять…

С чего начать писать второй мне том?

Да уж, конечно, не с парткомов,

И не про сено и солому.

А с красоты родного дома,

Что романтически по-разному зовём.

За станцией Корса –

Не лесополоса.

Раскинулись грибами

Обильные леса.

Попробуйте вы сами

Набрать за два часа

Корзины, полные опят,

Числом так эдак пять…

Обратно мчится поезд,

Удачей переполнен.

В марийском языке есть слово «ер».

Так в том краю озёра называют.

Их сотни там, различен вид, размер.

Про многие я даже и не знаю.

Зимой они как белые поля

Среди лесных массивов непролазных.

А летом пробуждается земля,

От голубой воды всем только радость.

Озёра – словно вешки на пути,

Мы через них ведём свои маршруты.

Прекрасные места, как ни крути.

Счастливые года, часы, минуты…

Озеро

Красавец октябрь устилает коврами

Из листьев опавших все площади леса.

Качают деревья пустыми ветвями.

Вот так очень быстро кончается лето.

Дожди зарядили, сереют пейзажи.

Зима на подходе, и хмурится небо.

Но я не жалею, мне радостно даже.

Пойду по коврам из белейшего снега.

Сперва грибник, потом клюкварь –

Таков природный календарь.

Лесных даров на свете много,

Ко всем протоптаны дороги.

На зиму делаем запас.

Прекрасно, что есть лес у нас!

Мне нравится российская глубинка.

Извечный дух убогой нищеты.

Повисла на одной петле калитка,

И полверсты по тропке до воды.

Повсюду двухметровые сугробы,

Дрова и сено возим на санях.

Известно, что у нас свой путь, особый.

Я равный среди равных в тех краях.

Бескрайние российские просторы:

Леса, болота, реки и поля.

Нет связи, электричества – не город.

Огромная безлюдная земля.

А Интернет мобильный не хотите?

Езжайте до райцентра вы тогда.

Но только вот в снегу не утоните.

У нас дорог не чистят никогда.

А как там, в хлебосольной Званке?

Расстелят скатерть-самобранку

Или не пустят на порог,

Пусть ты и вымок, и продрог?

Примечание автора: Званка – коттеджный посёлок к востоку от Казани.

Эх, не удастся прокатиться по Казанке!

Поскольку лодку с дачи очень хлопотно везти.

Ну, а на зимнем льду всё время жду подлянку –

Я дважды умудрился в воду с головой уйти.

Зато вдоль берега мне на лыжне комфортно.

Иду спокойно, на природу дивную смотрю.

Прекрасно обхожусь я без большого спорта

И за свободу Пенсионный фонд благодарю.

Казанка

Над Камой – огненный рассвет,

Из-за Челнов восходит солнце.

Весь берег в серебро одет,

Затронутый слегка морозцем.

На льду расселись рыбаки,

Похожи на пингвинов стаю.

Покоем веет от реки,

Суда на пирсах отдыхают.

Напротив Чистополя – лес,

Безмолвный и безлистный также.

Как хорошо, однако, здесь.

Мой край родной – не для продажи.

В лесу течёт река Юшут.

Завалы, брёвна там и тут.

И живописны берега –

Вокруг марийская тайга.

На Первомай здесь тьма людей

Сплавляются в большой воде.

Ну, а зимой – застывший лёд

Опять народ в поход зовёт

Скользить на лыжах и коньках.

Да здравствует Юшут-река!

Есть хутор в глубине лесов марийских.

Пути-дороги многие туда ведут.

Назвали Сталинским, так сердцу близко.

А Путинским навряд ли что-то назовут.

Есть «Сталинское» на краю «Мари Чодры».

Туристам всем знакомо это место.

Поля окружены дремучим лесом.

Зимой под снегом всё, а летом – комары.

Здесь хутор был, назвали в честь Вождя давно.

Сейчас лишь пасека и ряд избушек.

А имя сохранилось, потому что

Нет равных Сталину по силе всё равно.

Бьёт из земли холодный ключ – исток ручья,

Дубы ещё застали Пугачёва.

Сюда мы с радостью приходим снова.

Земля тут наша, хоть по статусу – ничья.

Сталинские поля

Вчера писал про зимний лес.

Сказали, что почти Есенин.

Польщён и взвился до небес.

Да где уж мне, ведь он же гений!

Он землю русскую воспел

Так, как никто не смог доныне.

А у меня иной удел,

Глас вопиющего в пустыне.

Берёзы на родной Оке

Сравнимы с чудом мирозданья.

Всех убедил. Я на листке

Пишу про рощи, что в Казани.

Течёт Казанка не спеша.

Спокойно, плавно, величаво.

Гнездятся птицы в камышах,

Растут деревья слева, справа.

Осинник – тоже дивный лес,

Весь год он берег украшает.

На свете много есть чудес,

Но нет милей родного края.

Зачем мне Турция и Крым?

Там красота совсем чужая.

К осинам прихожу своим,

К ним постоянно возвращаюсь.

Короче, не Есенин я,

Замешан из другого теста

Мой стихотворный стройный ряд.

Согласен на второе место.

Я прохожу по Сталинским полям.

Места родные, хорошо знакомы.

Да здравствует марийская земля –

Дремучий лес недалеко от дома.

Почти полвека прихожу сюда,

И мне нисколько не надоедает.

Озёра, реки, чистая вода –

Кругом природа, сердцу дорогая.

Берёзы русские – в любом лесу.

Осины – на реке Казанке.

А на Илети всё дубы растут.

Где выбрать место для гулянки?

Да на природе всюду хорошо,

Поэтому ищи поближе.

Как только снеговой покров сошёл –

Бери мангал, забудь про лыжи.

Варится с бульканьем свёкла,

Кошка сидит на пеньке.

Вяжет носок бабка Фёкла,

Баржа плывёт по реке.

Тихо всё в нашей деревне,

Полный покой, благодать.

Где-то вдали – город древний.

Славно так жить-поживать.

К реке Казанке левый берег сходит круто.

Холмы и залесённые овраги там.

Здесь первые свои прокладывал маршруты,

Да и сейчас люблю гулять по тем местам.

Гора есть главная – назвали Лошадиной.

Давно уже, лет шестьдесят тому назад.

С неё прямой открытый спуск. Он быстрый, длинный.

Слетаешь вниз стремительно, ну как снаряд.

Я помню, в годы школьные катился сверху

И не боялся ноги, лыжи поломать.

Теперь стал старый, опытный, в поступках сдержан,

Лишь сбоку по оврагу я готов съезжать.

Детишки и сейчас утюжат склон на санках.

Восторг щенячий, беззаботная пора.

Как тихо и спокойно утром спозаранку.

В душе навечно Лошадиная гора.

Ноябрь. Короткий день. Поход марийский.

Болота, буреломы, свежий снег.

Взлетают в пасмурное небо искры.

А у костра – пятнадцать человек.

Пошли на праздники традиционно,

В любимые с давнишних лет места.

В меню – тушёнка, гречка, макароны.

И крепкий чай, и водки по полста.

Палатки летние, погода в норме,

Идти легко по просекам лесным.

Всегда находимся в хорошей форме.

Как здорово быть вечно молодым!

На кой мне сдался ваш Израиль?!

Я ничего там не оставил.

Нет снега и кругом пустыня.

Иврит мудрёнее латыни.

Лес не растёт, тоска и скука.

Не по душе мне эти штуки.

В «Мари Чодру» хочу вернуться,

Вновь посетить озёра-блюдца,

Пройтись на лыжах в чаще леса.

Вот здесь и есть святое место!

Как много бывших деревенских стали городскими,

Устроились, работают и хорошо живут.

Но не прощаются с местами, сердцу дорогими,

И каждую тропинку, каждый камень помнят тут.

Теперь не сходят они с поезда на полустанке,

И их лошадка по просёлку к дому не везёт.

В родимый двор на джипах подъезжают, как на танках.