Мне было страшно. Да что там говорить – я был в ужасе.
Нет, конечно, как только я попал сюда, мне все время было не по себе. Но тогда я думал, что просто боюсь. А теперь, когда мне суждено было наконец-то покинуть свое небольшое убежище, я понял, что все это было ничто по сравнению моим теперешним ощущением.
Я встал из-за стола, застегнул молнию термокомбинезона. Еще раз оглядел комнату, в которой провел последнюю неделю. Небольшая армейская раскладушка, шкафчик с провиантом, генератор воды, пузатые торпеды кислородных баллонов по углам и все. Ну, если не считать столов, заваленных грудами оборудования. Они занимали почти все свободное место. Анализаторы воздуха, анализаторы почвы, микроскопы, мини-лаборатории по изучению спектральных линий, электромагнитные камеры Кельнера, и это только небольшая часть того, что мне было доступно. Здесь было практически все, изобретенное человеческим мозгом для анализа и исследования любой непонятной ему вещи.
А мылся я влажными салфетками.
Я понимал, что просто оттягиваю неизбежный момент, но ничего не мог с собой поделать. Мне было чертовски страшно.
В ухе ожил передатчик, плюнул треском помех и проскрипел женским голосом:
– Посланник, доложите статус готовности.
Глубоко вздохнув, посмотрел на ноги, уже наполовину облаченные в толстые штанины скафандра, и ответил как можно бодрее:
– Готовность пять минут.
– Отлично, Посланник, температура снаружи, судя по показаниям, двадцать пять градусов по Цельсию. Не так жарко, как мы думали, уже неплохо.
– А вчера было минус сорок, – буркнул я в ответ. – А позавчера плюс десять, так что не факт, что пока я оденусь, там не будет абсолютного ноля.
Какое-то время в наушнике была лишь тишина, нарушаемая только всполохами помех.
Я угрюмо пыхтел, надевая на себя громоздкий скафандр.
– Посланник, – наконец-то ожил наушник, – нам тоже страшно, поверь.
– Но вы-то там, а не здесь.
Ладно, в конце концов, это был слепой жребий, мы вполне осознанно тянули спички, и “удача” улыбнулась мне. Все мы были учеными, отлично подготовленными и полностью взаимно заменяемыми членами команды, так что ничего героического в том, что я оказался здесь, не было. Просто тупой жребий.
Даже как-то обидно.
Взял со стола массивный круглый шлем с зеркальным забралом и опустил его на голову. На несколько секунд я погрузился в полную тьму, но затем светофильтр, тихо зажужжав, сменил полярность, визор посветлел, снова показав мое жилище.
– Ковчег, наружные камеры по прежнему молчат?
– Да, Посланник, ни одной картинки с момента твоего прибытия.
– Камера на визоре вам доступна?
– Нет, мы видим ее активность, но картинки нет, только помехи.
– Ерунда какая-то! – снова раздраженно буркнул я. – Ничего не работает, кроме радио. Надеюсь, хотя бы запись пройдет нормально. Ковчег, готовность полная, запускайте проверку шлюзов.
– Принято, Посланник. Инициируем проверку шлюза номер один. Герметичность шлюза сто процентов. Проверка шлюза номер два. Герметичность шлюза сто процентов. Удачи, Посланник. Помните, в случае контактов, полная анонимность, никаких имен.
– Помню, – я вздохнул в ответ.
Конечно помню, я не враг своему здоровью.
Подошел к створкам сдвоенной двери внутреннего шлюза и ударил рукой в массивной перчатке по широкой пластиковой клавише. Двери дрогнули и с тихим шипением разошлись в стороны, открывая мне темный коридор первого шлюза. Сделал шаг внутрь, щелкнуло реле датчика движения, и по бокам коридора пробежали светодиодные дорожки освещения. Хотя назвать это коридором можно было с трудом, скорее тамбур. Четыре шага от двери до двери.
Остановившись у следующей двери, я нажал на такую же клавишу как и при входе. Двери сзади сомкнулись, плотно запечатывая мое скромное жилище от внешних угроз и вторжений. Еще через секунду вторые двери, уже потолще, разъехались в стороны, пропуская меня дальше. В такой же небольшой коридор, тускло освещенный полосками света по бокам. Еще четыре шага к самой массивной из всех трех дверей.
Как же. Мне. Страшно.
Что меня там ждет? Раскаленная ярость? Или лютый холод?? Потому что температура, судя по датчикам, могла моментально опустится до абсолютного нуля, а потом взлететь до точки плавления титана?
Сколько выдержит мой костюм? Быстро ли я умру или буду извиваться в агонии, пытаясь содрать с себя оплавленные куски скафандра?
Мы даже не знали, есть ли там вообще твердая поверхность, помимо пятачка пентаграммы, на которой стоял мой модуль.
Я был первый в мире человек оказавшийся здесь. Поэтому мы не знали ровным счетом ничего.
А еще эти чертовы камеры.
Я несколько раз глубоко вздохнул и потянулся к очередному синему пластиковому квадрату. Кровь гулко стучала в виски и все мое нутро выло от ужаса ожидающей меня неизвестности.
"Оставь надежды, всяк сюда входящий."
Я зажмурился и нажал кнопку.
2
Не знаю сколько я так простоял с закрытыми глазами в ожидании неизвестно чего, но вывел меня из ступора настойчивый женский голос в наушнике.
– Посланник, что у вас происходит? Посланник, вы меня слышите? Что у вас происходит?
Только открыл глаза, собрался ответить, что все в порядке, но то, что предстало передо мной…
– Посланник, что вы видите? Да не молчи ты, черт бы тебя побрал!
– Я… у меня все в порядке, – просипел я, – у меня тут… лужайка… с травкой.
Яркое летнее солнце освещало зеленую поляну аккуратно подстриженной травы. Где-то срез был неровный, и сквозь проплешины в траве можно было разглядеть комья черной влажной земли. Чуть поодаль стояла бензиновая газонокосилка.
И возле нее возился какой-то человек.
Человек. Самый обычный человек, одетый в светло-серую рубашку и джинсы.
Словно почувствовав мой взгляд, он разогнулся и, прикрыв глаза козырьком ладони, посмотрел на меня.
Он улыбался.
– Ковчег, слышите меня? У меня здесь что-то невероятное. Уточните координаты моего места назначения.
Я бормотал вполголоса, словно боялся, что незнакомец меня услышит.
А он между тем вытер руки сероватой ветошью, кинул ее на ручку косилки и легким пружинистым шагом направился ко мне.
– Посланник, координаты верные, вы на заданной точке. Что вы видите?
– Ковчег, этого не может быть. Я вижу зеленую лужайку и мужчину с газонокосилкой. Он идет ко мне. Одет обычно, джинсы и рубашка, какие-то тапочки на босу ногу. Справа от входа я вижу большую тень, скорее всего от дома. Я стою у кого-то на заднем дворе! Ковчег, какого черта?!
На долгие несколько секунд в эфире слышался лишь треск помех. Затем голос снова ожил.
– Посланник, мы понимаем не больше твоего. Действуй по протоколу.
Незнакомец дошел до меня, широко улыбаясь протянул руку. И уже вблизи я поймал себя на мысли, что его лицо очень мне знакомо.
