По общественным баням России
Много раз его спрашивали:
– Считаете ли вы себя экспертом в этой сфере деятельности?
– Нет, не считаю, ибо одно дело бывать в банях и наслаждаться отдыхом, а затем придумывать и додумывать байки, и совсем другое – содержать такое хозяйство. Как правило, вкладывать деньги и душу в современный бизнес, связанный с услугами для отдыхающих, не так просто, как кажется на первый взгляд.
Но это если баня частная, то есть принадлежит предпринимателю. А вот для муниципалитета это заноза, потому как для подобающего содержания коммунального хозяйства, такого как банно-прачечные комбинаты, нужно выделять средства и уделять им внимание. Денег на это обычно нет, или тратятся они по остаточному принципу. Сама баня, ввиду мизерной стоимости билета, без доходных услуг себя обеспечить просто не может. Вода, электричество, пусть и небольшая зарплата персоналу в наши дни чего-то стоят.
В зеленой и за ней следом написанной сине-белой книге Листозадов отказался ставить оценку веничками баням страны, ибо посчитал, что не его дело сопоставлять разные губернии одну с другой по рейтингу банных комплексов. Не ими, конечно, славятся эти земли, хотя для многих любителей и это показатель.
Человек чистый, пропаренный, дышит по-другому, а значит, приносит пользу обществу согласно своему настроению, в котором пребывает на текущий момент.
Бань-то в городах много, обойти все порой сложно из-за вечного отсутствия времени. Это хорошо, когда есть разнообразие в выборе предлагаемых заведений – на любой вкус и карман. А есть такие населенные пункты, где выбор невелик, и потребность населения в таком виде услуг не удовлетворена. Это когда никому и дела нет до их, жителей, тела.
Все бани разные, и люди сами решают, какой рейтинг у того или иного заведения на карте их города.
Дилемма
– Сколько книг о банях вы планируете написать?
– Ответить на этот вопрос не могу! Я путешествую, пишу очерки. В настоящий момент и сам не знаю, сколько всего будет выпущено книг об общественных банях нашей необъятной родины. Будет возможность, охвачу все упарительные регионы нашего Великого государства.
На обложке третьей, зеленой книги (кодовое наименование «Весна») рядом с Иннокентием размещен паровоз сталинского периода. Не современный электровоз, не тепловоз, а именно старый добрый паровоз.
Наша страна огромна, в ней девять часовых поясов, необъятное количество городов и весей от края до края.
Сколько в ней действующих общественных бань на сегодня, Иннокентий Павлович считать не брался, да и не будет. Статистика – не его стезя.
Между тем Листозадов поставил однажды себе задачу – посетить, насколько это будет возможно, все те бани, которые попадутся ему на пути. Он счел необходимым рассказать вам не только о них, но и о людях, что приходят в эти замечательные, добрые и теплые места.
Без памфлетов
Из рассказов Иннокентия вы узнаете не только о том, что собой представляют региональные, с собственным местным колоритом, банные комплексы, комбинаты или просто бани. Вкратце и по мере возможности, он отметит знаменательные достопримечательности тех городов, где ему довелось побывать.
Например, расскажет о тех местах, где его встречали, бывало, не так, как хотелось. Однако заметим, что ничто не обязывало хозяев и персонал этих гостеприимных заведений уделять какое-либо особое внимание всяк приходящему.
Что касается персонала, то одни, переосмыслив все плюсы и минусы своей деятельности, имея личный интерес или его отсутствие (часто в денежном выражении), просто отбывают свои рабочие часы, не особо утруждая себя какими-либо заботами. Другие зачастую, напротив, взяв на себя чересчур много, диктуют посетителям свою волю и условия, не подозревая, какой вред наносят этими действиями руководству доверенных им заведений. Всякое попадалось на пути Листозадова.
Сказать честно, Кеше это на руку, ему только подавай жареное, вареное и перетертое. Он любит необычные сюжеты, описывая произошедшие случаи в шутливо-ироническом тоне.
Потому и не в обиде за иногда не очень ласковые приемы, и убедительно просит владельцев и работников бань не таить на него зла, не дуться и не ругаться. Пишем как есть, как видим и ощущаем, да и какая книга без прикрас, без фабулы и интриги?
И все-таки…
Но чаще всего Иннокентия ожидали замечательные и теплые приемы, ведь всему миру давно известен этот феномен распахнутой настежь русской души: она радушна и гостеприимна, пока ее не трогают завистники – недруги, окружающие наше Великое государство. У них там ведь нет общественных бань, а значит, нет и общества (личное мнение И. П. Листозадова).
К тому ж…
Иннокентий ни разу не проповедник, и если перед кем и ставил вопрос о лимите банного времени – так это от лица всего банного сообщества нашей страны. Но тут как? Одним в радость, другим в убыток. А бывает, правда, очень редко, когда первое (то, что в радость) достается и тем и другим. Просил он как-то позаботиться и о лежаках для мужиков, так редко встречаемых в банных комплексах.
И об искоренении недостатков, бывало, обнаруженных им в тех или иных местах, напишет. Допустим, о проходивших мимо посетителя куда-то по своим делам тараканах. Или, того пуще, нагих мужиках, мчащихся за прусаками-паразитами с черпалками, размахивающих ими, как в кино чапаевцы, шашками наголо.
Кеша видал и тех, кто бегал за паром, но он знает, что рано или поздно проблемы эти исчезнут сами собой. А сейчас наш повествователь просто выставляет их на всеобщее обозрение, в назидание другим. Вот исправляться или нет, менять ли свое отношение к ответственному труду, решать самим людям, имеющим прямое отношение к этому благодатному делу.
Если надо, значит, надо, кто-то же должен был появиться в пустом банном пространстве нелегкого писательского труда.
О нечистоплотности редакторов
Продажные телевизионные журналисты, увидев Кешины труды на бумаге, быстро соорудили программы-аналоги его задумки. Видно, их изначально обучают грамотно воровать идеи, потом палец в рот не клади.
Как-то автор взял одну такую поработать у него редактором. Результат налицо, вернее, на голубом экране.
А пока…
Нет ничего важнее, чем постоянство. Между тем нет ничего более вечного, чем вода, бегущая из банного крана в мыльном помещении!
Все течет, все меняется. И, вероятно, когда придет время опубликования зеленой книги, во многих местах, описанных в этом произведении, произойдут перемены.
Всякое бывает, а нам что? Листы вырывать? Книгу кинуть в зев печи, на растопку отдать кочегару, вместе с использованными вениками? А нам останется заново все переписывать, с хвалебными одами?
