Удивительная помощь Господа нашего Иисуса Христа, Бога Живого, познанная на личном опыте покойным Блюмгардом, познаваемая и ныне другими, с каждым своим проявлением все ярче раскрывала перед нами то, что мы знаем из Библии о земном служении Спасителя. И Его давние дела как бы оживали и приближались к нам, становились все яснее и понятней, обнаруживая свою великую внутреннюю взаимосвязь, как глубоко продуманное деяние во искупление грехов мира, деяние, которое завершится лишь когда будет достигнута эта цель. И нам, осиянным светом Его благодати, поступки Иисуса представлялись истинными обетованиями, означающими: как «вчера» Я, имея власть от Отца, помогал людям, так же буду помогать им «и ныне, и присно, и во веки веков».
И мной овладело глубокое желание воссоздать, прежде всего для себя, образ Иисуса, каким Его открывали мне в свете того опыта евангелисты, добиваясь максимального приближения этого опыта к реальности, путем строгого, беспристрастного изучения Священного Писания. Я тем охотнее предлагаю свой труд великой общине Блюмгарда, что, работая над его биографией, ставил себе скромную задачу – непредвзято и связно изложить собственные мысли.
Истинность исторического образа Иисуса легко нарушается при всякой попытке максимально адаптировать его к современному мышлению, сделав более понятным, приемлемым и назидательным. Стремясь избежать этого, я строго следовал призыву Иисуса: «Покайтесь!» (что означает: измените свои мысли сообразно Моим, а не Мои сообразно вашим), чтобы воссоздать именно тот образ Иисуса, который сложился у Его учеников, сущих «младенцев» – ведь это им Бог открыл истину, утаив ее от мудрых. Посему мой труд не столько назидание, сколько обращение к человеческому разуму. Ведь любое назидание истинно только в том случае, если оно основано на познании Иисуса Христа. Вот почему Павел так страстно желает, чтобы все, кого он не может поучать лично, познали «тайну Бога, Отца и Христа» (Кол 2:2). И моя цель – способствовать такому познанию, освещая фигуру Христа с важнейшей исторической стороны.
Именно поэтому, апеллируя к человеческому разуму, я был вынужден в некоторых местах исправлять лютеровский перевод Библии, что, впрочем, среди нас, теологов, дело обычное. С одной стороны, это не противоречило характеру нашего времени, когда все науки распахивают перед «непосвященными» двери своих лабораторий, позволяя им наблюдать за происходящими в них исследованиями; с другой стороны, следуя манере Лютера, глубоко чтившего Священное Писание, я тем самым с величайшим усердием пытался донести до людей его истинный смысл, сосредоточивая порой внимание на мельчайших деталях. И Лютер был бы несомненно рад, узнав, что мы за прошедшие 350 лет своей титанической работой, пусть незначительно, но все же продвинулись по его пути. Передавая в отдельных местах слова Писания иначе, чем это делал он, я руководствуюсь исключительно изначальным текстом Библии, даже когда на него и не ссылаюсь. Пояснения чисто экзегетического характера, особенно в примечаниях, заимствованы в основном, иногда и по умолчанию, из комментариев фон Гофмана.
«Высветить» образ Иисуса, каким Он предстает перед нами в Евангелиях, я решил в картинах Его жизни, выстраивая свое повествование так, чтобы свет каждой картины освещал и другие. Слово «высветить», присутствующее в заголовке первого издания, было призвано, скорее, показать лишь те узкие рамки, которыми я ограничил свою задачу. Как, к примеру, фотограф открывает нам все прелести резного изделия, рельефа или т. п., ничего к нему не прибавляя, а лишь варьируя светом, так и я всякий раз пытался направить на евангельские картины проясняющий их луч света. Теперь же я исключил из заглавия это слово, поскольку оно не по моей вине понималось иначе.
Не смея претендовать на полноту образа, утешаю себя тем, что любая попытка познать Христа – дело бесконечное, в котором никогда нельзя поставить точку. Я строго придерживаюсь хронологии событий лишь в период от начала земного служения Иисуса до его завершения. Именно этот период и может, по моему разумению, служить прочным основанием для подобного рода исследований. В этом хронологическом порядке и заключен высший духовный смысл. В остальном же я, подобно евангелистам, строгой последовательности событий не придерживался. Что же касается многочисленных результатов, достигнутых иными учеными, исследующими хронологию земной жизни Иисуса, то у меня есть сомнение в их достоверности.
И пусть Тот, Чей образ я освещаю, Своим духом откроет читателю все мои возможные ошибки и неточности, а все то, что сказано мной верно, хотя порой и недостаточно ясно, осветит ярким светом Своей истины! Пусть Он прольет Свой мягкий свет примирения на те фрагменты, где я был неумеренно пылок в своем споре!
Мое единственное желание и, по сути, моя надежда – выразить Ему настоящим трудом свое глубокое почитание.
Винтертур, ноябрь 1884
Ф. Цюндель, пастор
Предисловие к изданию 1922 года
Труды Фридриха Цюнделя при жизни их автора были известны лишь узкому кругу читателей, между тем его книга об Иисусе уже вскоре после выхода в свет была переиздана. Первый и единственный тираж другого труда – «Апостольский век» по сию пору не распродан. Более того, его работы по Новому Завету остались незамеченными и официальной теологией. В знаменитой книге Альберта Швейцера «История исследования жизни Иисуса» (1906) о Цюнделе сказано немного, так же, как и о Вейнельсе – авторе монографии «Иисус в XIX веке». Но именно у Цюнделя можно найти то, чем теология прониклась много позже – это глубоким ощущением реальности послания о Царстве Божьем, достигнув одновременно более адекватного толкования Евангелий, чем опираясь на современные представления об Иисусе. Тем самым он незаметно оказал благодатное воздействие на умы людей. Для кругов, группировавшихся в Бад Болле, Цюндель был образцом реалистичного постижения Библии, чему посвятили свою жизнь и оба Блюмгарда. Исходивший от него мощный импульс восприняли Лоцкий и Мюллер, каждый по-своему. Движение Германа Куттера, освободившееся [от догматического балласта] и освобождающее [от конфессиональной рутины], в своем понимании первоначального христианства восходит именно к Цюнделю. И неудивительно, что сегодня, когда требуется более глубокое постижение Библии, его книги вновь востребованы. В последние годы написанная им биография Блюмгарда обрела тысячи читателей. По собственному признанию ее автора, в ней все то, что происходило в действительности, и уже поэтому она может служить дополнением к его книге об Иисусе. Этим и объясняется ее переиздание.
