Он бил наотмашь, и удар пришёлся справа. Её рот наполнился
металлическим вкусом. Комната вокруг сделала стремительный оборот и
накренилась. Она почувствовала невесомость. Тело рефлекторно выставило руки в
сторону приближающегося голого бетонного пола. Затем колени и ладони обожгло.
Голова наполнилась какой-то тягучей ватой и комариным писком. Мысли выбило. Она
могла только дышать, уставившись в одну точку перед собой.
Ошеломление от того, что он её ударил, вспыхнуло и ушло. Вместо
него пришло удивление, что его удар её не убил. Способность мыслить
возвращалась медленно. А он ждал. Стоял над ней и терпеливо ждал, когда она
перестанет гипнотизировать взглядом капли собственной крови на полу.
Только теперь к ней пришла боль. Она начала пульсировать в
рассечённой губе, раздула скулу, заскребла содранную кожу на ладонях. С болью
вернулся слух. В тишине было слышно только его дыхание. Размеренное, спокойное.
Ни капли бешенства.
Она обернулась, мир всё ещё стоял непрочно, и она неуклюже
шлёпнулась на зад. Её волосы разметались и завесили лицо. Она попыталась убрать
их, но только измазала лицо кровью и пылью. Он смотрел на неё со скучающим
выражением лица. Как на барахтающееся насекомое.
Его взгляд обстоятельно прошёлся по ней от макушки до пяток,
задержавшись в том месте, где разорванная футболка сползла с плеча, открывая
руку и часть груди. На белом плече уже проявились синяки его пальцев. Он вдруг
улыбнулся. Его улыбка была совершенно мальчишеской, доброй. Его глаза
потеплели, от них побежали лучики морщинок.
Она в липком отупении смотрела в его посветлевшее лицо и
ждала, что будет дальше. Он её убьёт? Сорвёт остатки одежды и разорвёт её на
части прямо здесь? А он смотрел на неё, чуть склонив голову, и молчал. Наконец,
к ней пришёл и страх. Она задрожала и обхватила себя руками. В горле пересохло,
и она попыталась сглотнуть.
Его улыбка стала удовлетворённой, будто он ждал только
этого. Он наклонился и небрежно схватил её за горло, она не успела даже
увернуться. Его огромная лапа почти полностью обхватила её шею. Он поднял её до
уровня своего лица так, что её ноги болтались высоко над полом, и спокойно
проговорил ей в лицо:
– Я ненадолго. Скоро вернусь, не скучай.
Сказав это, он швырнул её от себя. Она мешком свалилась на
пол, раздирая в кровь спину и руки. Он развернулся и спокойно вышел, захлопнув
за собой тяжёлую металлическую дверь. В замке провернулся ключ.
Она уже видела эту комнату. Голые серые стены. Голый
шершавый холодный пол, единственное крохотное окошко под потолком, и
единственная дверь, которую он только что закрыл. Одинокая лампа на потолке
погасла – он её выключил, чтобы довести её панику до крещендо. Это было лишним:
она точно знала, если она останется здесь – ей конец.
Чёрт…
«О-о-о-о-о-м-м-м-м-м!!!» – неслось из динамика. Голосу
аккомпанировали ситар, караталы и поющая чаша, на заднем фоне слышался шум
реки. Над полом извивалась струя благовонного сандалового дыма. Свет был
приглушён. Ничто не должно было мешать.
Алиса дышала ровно и глубоко. Её разум был сконцентрирован
на ощущениях в теле и на удержании позы. Руки до локтя лежат на полу, плечи – строго
перпендикулярно полу. Тело скручено так, что стопы касаются макушки, колени
смотрят в потолок. Девушка считала вдохи и выдохи. Тело Алисы было напряжено в
нужных местах и расслаблено в остальных. Она чувствовала тяжесть своих костей и
мышц. Сознание её было свободно от мыслей. Вдох, выдох, вдох, выдох. Идеально.
Блаженн…
«Дилинь-дилинь-дилинь!» – требовательно запиликал телефон. Алиса
невольно вздрогнула и сбилась с дыхания. Дым от благовонной палочки возмущённо
шарахнулся. По мелодии Алиса узнала, что звонит начальница. «А чёрт! Не
обращать внимания!» Телефон звонил настойчиво. Ирина Константиновна не
отстанет, это Алиса знала. «Ничего! Всё может подождать ещё полчаса. Ничто не
должно отвлекать от медитации! Очистить сознание!»
Противный рингтон впивался в мозг, и Алиса невольно начала
поглядывать на настырный аппарат. «Не сметь! Ом! Ом, чтоб меня!» Бум! Покой
ушёл из сознания, и она потеряла равновесие и больно шлёпнулась на пол мимо
коврика. Секунду Алиса соображала, все ли конечности остались при ней, а потом
всё-таки обречённо поползла в сторону дивана, где бесновался её телефон.
– Слушаю, Ирина Константиновна! – Алиса постаралась сказать это
приветливо.
– Привет, Алисочка! Что это у тебя там за завывания на заднем
фоне?
Алиса поспешно подскочила к колонке, из которой лилась музыка для
медитации, ткнула кнопку выключения и раздражённо помахала свободной рукой
перед лицом в попытке разогнать густую сандаловую благодать. Интересно, почему
вне медитации эта музыка кажется противной, а благовония – одна сплошная режущая
глаза вонища?
Голос начальницы был, как всегда, резок, свеж и бодр. Таким тоном она
изъяснялась в любое время суток. И на телефон отвечала всегда с первого гудка.
Алиса вообще иногда подозревала, что Ирина Константиновна – робот, только умело
скрывается, и где-то под её строгой одеждой прячется гнездо для подключения
зарядного устройства. О трудолюбии начальницы ходили легенды. Точнее, страшилки
о том, как она безжалостно заставляет своих сотрудников работать без выходных,
отпусков и праздников. И в этих страшилках почти не было места вымыслу. Правда,
платила Ирина Константиновна исправно и щедро, так что все терпели.
Алиса это прочувствовала на себе в полной мере. Если другие
девчонки, как специалисты по менее востребованным языкам, иногда ещё могли
увернуться от начальского энтузиазма, то Алиса с её английским вляпывалась
постоянно. Что говорить? Начальница звонила ей чаще, чем Алисина мать. А это
кое-что значило. Алиса даже особый рингтон установила на входящие от Ирины
Константиновны, чтобы дать себе секунду пострадать перед тем, как поднять
трубку и получить новое рабочее задание.
– Это ничего, что я в воскресенье беспокою? – спросила
начальница дежурным тоном.
– Конечно, Ирина Константиновна, – Алиса постаралась скрыть
зубовный скрежет.
– «Конечно» что, Алис? – весело ответила начальница. – Ладно,
знаю. Не дыши огнём. Я вот, по какому делу: тут контракт наклёвывается, завтра
надо приехать на переговоры. Прямо с утра. Форма одежды – очаровательно-деловая.
Вот и предупреждаю заранее.
– А что за контракт? – заинтересовалась девушка.
– Выездной. В Лондон. В свиту какого-то спортсмена, на
соревнования. Говорят – на недельку.
– А я на переговорах зачем? – удивилась Алиса.
– Не знаю, – ответила Ирина Константиновна. – Наверное, хотят
посмотреть на тебя. Если соревнования крупные, то всё, скорее всего, будет в
прессе, так что сама понимаешь.
