Паранормальный, локальный катаклизм завершился, возвращая болоту изначальную, чистую форму озера. Редкие, опавшие, осенние листья плавно качались науспокаивающейся воде, вынуждая поверить даже Павла, являвшегося активным участником недавних событий, что все, что произошло ранее, является только плодом больного воображения.
Неторопливо растекались по небу черные облака, унося за горизонт сверкающую грозу. Окраины черных туч нежно ласкал занимающийся на горизонте розовый рассвет, предвещая долгожданное время спокойствия и отдыха от ратных трудов.
Расколотый молнией, древний идол Чернобога, медленно тонул в водах озера, скрываясь в затемненной глубине, абсолютно незамеченный большой группой людей, прибывающих на берег.
Проламывая молодую поросль, по заросшим, лесным просекам на берег озера выкатывались машины полиции, освещая странный, голый лес тревожными всполохами синих сирен. Невысокие, кособокие деревья, густо укрывавшие берег, недовольно скрипели, покачиваясь искривленными, скрученными сучьями под напором техники и живых тел. Эхом отражались громкие приказы командиров, отдававших команды своим подчиненным.
Целые цепочки полицейских, внемля командам, взяв с собой по несколько волонтеров, отправлялись от берега в глубину леса, стараясь, не выпускать друг друга из виду. По рупорам и шипящим рациям разносилась информация:
– Внимание! Разыскивался особо опасный преступник – Копылов Денис Вячеславович. Всем принимающим участие в розыске быть предельно внимательными! При первых признаках агрессии оружие применять на поражение!
Опасение руководителей операции было понятным. Копылов за короткий срок прослыл самым лютым маньяком в Братском районе Иркутской области за всю историю преступного мира.
Две спасенные жертвы – родная дочь маньяка Копылова Арина Денисовна и участковый местного ОВД, Корнышев Павел Иннокентьевич, сидели в УАЗе патрульно – постовой службы, накрытые шерстяными пледами. И лишь изможденный боем мужчина внутри служебной машины знал, что все люди, ринувшиеся на поиски Дениса, ошибаются. Его друг не виновен. Всему виной сущность, занимавшая часть его души.
Сердобольный водитель в старой, поношенной форме полицейского, уже поделился с потерпевшими горячим чаем из собственного термоса и с жалостью гладил маленькую девочку по голове, стараясь успокоить мелкую дрожь, которая беспокоила ребенка на протяжении всего времени пребывания на берегу.
– Спасибо, прапорщик, за вашу заботу, – крупный мужчина в штатском без спросу залез в салон и первым делом показал свое удостоверение сотруднику полиции, – но не могли бы вы меня оставить наедине с потерпевшими, для приватного разговора? – продолжил он тоном, не терпящим пререканий.
Вошедший человек, одетый в черный, спортивный костюм был весьма молод, но за ним чувствовалась сила и сила страшная. Магическое действие, которое произвело егоудостоверение на сотрудника ППС вынудило старого прапорщика торопливо покинуть салон служебного авто и быстро, даже боязливо захлопнуть за собой двери.
Усталый Корнышев поднял глаза, разглядывая неожиданного визитера. Его уже достали сонмы вопросов, летящих со всех сторон, на которые он предпочитал отмалчиваться, старательно симулируя глубокое, эмоциональное потрясение.
Симулировать, к слову, приходилось совсем немного. Абсолютно седая голова – знак сильнейших, внутренних переживаний, резко контрастировала с черным, затертым потолком автомобиля, хотя всего лишь несколько часов назад могла абсолютно слиться с поверхностью казенной обивки.
По большому счету он попросту не знал, что рассказать. Кто бы поверил его истории о страшных, смертельных тенях, населявших покинутую деревню Бамбуй? Кто бы поверил, что Денис Корнышев, которого разыскивали все силовые структуры района как опасного маньяка, был невиновен и все преступления, приписываемые ему, совершала его теневая форма существования, знакомая Павлу по фамилии Воронцов?
Кто? Да никто! И поэтому нужно было неторопливо продумать дальнейшие, правдоподобные показания, чтобы не загреметь в психиатрическую лечебницу.
Вошедший мужчина в штатском был хорошо подготовлен физически – под спортивным костюмом угадывались настоящие бугры развитой мускулатуры. Ростом он также превышал рост среднестатистического мужчины, что не помешало незнакомцу довольно ловко расположиться на сидении напротив потерпевших, в неудобном салоне служебного УАЗа.
Внешность его была специфической. Слегка раскосые, черные, азиатского типа глаза. Ясный, вдумчивый, глубокий и одновременно грозный взгляд. Высокий, нахмуренный лоб. Стрижен человек был наголо, что невероятно шло при правильном, ровном овале лица. Густые брови явно обрабатывались, потому что в сторону от четкой линии не торчало ни единого черного волоска. Аристократический, тонкий нос гармонично смотрелся с тонкими, поджатыми губами. Волевой подбородок, слегка разделенный надвое неглубокой ложбинкой, был гордо приподнят вверх, что создавало впечатление легкой надменности незнакомца.
Опытному Корнышеву бледный цвет лица вошедшего человека подсказал, что данный гражданин редко выходил на солнечный свет. По всей видимости, в течение всего лета незнакомец редко покидал кабинет занятый бюрократическими делами и бумагами.
– Павел Иннокентьевич Корнышев? – поинтересовался он у потерпевшего и, не дождавшись утвердительного ответа, продолжил вещать, полностью удовлетворенный молчанием на формальный вопрос, – скажите, пожалуйста, Павел Иннокентьевич, какого это впервые столкнуться с силами, неподвластными материалистическому, человеческому уму? Как я понимаю, вам противостояли целые сонмы теней?
Помимо воли глаза Павла резко дернулись вверх. Этот человек не спрашивал. Он утверждал, маскируя уже известную информацию ненужной риторикой.
– Откуда вы знаете? – выдавил участковый из себя, невольно напрягаясь всем телом.
– Тут вопросы задаю я, Павел Иннокентьевич, уж простите меня за грубость. И вы, как потомственный офицер в четвертом поколении, как сотрудник правоохранительных органов, следуя своему долгу, обязаны отвечать мне максимально правдиво. Что произошло на озере?
– Как вас зовут? Мне неудобно не знать имени человека, в столь приватном разговоре, – Корнышев почувствовал на уровне интуиции, что от дальнейшей беседы зависит его жизнь и жизнь маленького ребенка рядом.
– Ну, если вам так удобнее, – коротко, снисходительно кивнул человек в штатском на просьбу Павла, – то называйте меня Лавровым Олегом Владимировичем. Состою в звании полковника. Но вы прекрасно понимаете, что я мог назваться и другим именем, представившись, до кучи, хоть генералом, что бы нисколько не поменяло сути нашей беседы.
