На середине широкого моста стояла девушка. Маленькие, едва ли не детские ладони, со всей силы, до побелевших костяшек пальцев, сжимали заледеневший металлический парапет. В тусклом свете фонарей бросалась в глаза некая обреченность, отражающаяся в девичьем облике: тонкой фигурке, тщедушность которой не помог скрыть объемный темно-синий пуховик, скорбно опущенных плечах, уныло склоненной изящной голове со светлыми прядями волос, которые безжалостно трепал холодный ветер. Тусклые зеленовато-голубые глаза невидяще смотрели в темные воды, жадно ревущие в ожидании очередной жертвы.
– Иди к нам, дочка, – услышав ласковый мамин голос, идущий со дна реки, девушка встрепенулась, и слабая улыбка тронула посиневшие от холода тонкие губы.
– Мамочка, – жалобно всхлипнула девушка, перевесившись через обледеневшие перила и напряженно всматриваясь вниз, где приветливо журчали темные воды. Мельком удивилась тому, что река совсем недавно у нее вызывала страх. Разве плохо там, где ждет мама, откуда доносится веселый смех отца и звучит звонкий голос младшего брата? Из горла запрокинувшей к темному небу девушки вырвался жуткий смех. Это надо же, едва не поверить тому, что они умерли, оставив ее в полнейшем одиночестве.
Перед глазами мелькнули события, вот только они уже не причиняли боли, смотрелись кадрами черно-белого фильма. Первый слайд: гибель брата под колесами так и не найденного автомобиля. Следующий картинка: внезапная смерть отца, увидевшего искалеченное тело сына. И как финал двойные похороны, отрешенное потемневшее лицо матери, отказавшейся жить без любимых мужчин, и этаким бонусом очередная могилка
Какой ужасный сон и как же хорошо наконец избавиться от него и твердо знать, что они живы и ждут ее. Девушка, немедля ни секунды, ловко перелезла через металлическую преграду и со счастливой улыбкой сделала шаг вперед.
Странным образом во время разворачивающейся трагедии постоянно оживленный мост оставался совершенно безлюдным. Не промчался ни один автомобиль, не торопились попасть на другую сторону города люди. Если отсутствие прохожих можно как-то отнести на счет резкого похолодания, однако минусовая температура никоим образом не объясняла совершенно пустую проезжую часть на всегда оживленной дороге. Однако стоило сомкнуться темным водам над головой бросившейся в реку девушки, выяснилось, что за происходящими событиями внимательно следило множество глаз.
– Двадцать девять, тридцать. Поднимать! – раздалась команда в наушниках сообщников, и молодые люди в темной одежде с закрытыми балаклавами лицах напряглись в ожидании. Раздался рев мощных двигателей, и из воды вытянули сеть с лежащей безжизненной куклой девушкой.
Спустя считанные секунды молодые люди переместили ее в фургон темно-синего автомобиля, и за закрытыми дверьми над бездыханным телом склонились лучшие в мире реаниматологи.
– Только бы на этот раз все получилось, – прошептал бескровными губами высокий мужчина лет тридцати со скульптурно – красивым лицом. Никем не замеченный организатор стоял метрах в двадцати от участников тщательно спланированной операции, пристально наблюдая за чудовищным процессом. Вот только слова мольбы не нашли отклика в холодных серых глазах, отливающих стальным блеском.
То, что и на этот раз усилия не оправдались, мужчина понял без слов, стоило открыться задним дверям реанимобиля. Из ярко освещенного автомобиля понуро вышли трое мужчин в зеленых хирургических костюмах. Вскользь удивился тому, как они все в нем размещались, учитывая множество медицинской аппаратуры и их внушительные комплекции. Обменявшись мрачными взглядами, вся троица, невзирая на пробирающий до самых костей мороз, устало прислонилась к кузову машины, застыв в красноречивом молчании.
Врачи, прельстившись огромными деньги, согласились играть свою роль в безумном спектакле и теперь каждый из них прекрасно осознавал, что и он ничем не лучше того безумца, кому взбрела в больную голову эта затея. Однако профессионализм и крохи оставшейся в продажных душах человечности заставляли бороться за каждую, находящуюся на тонкой грани между жизнью и смертью, не жалея сил в надежде отвоевать ее из когтистого захвата. На этот раз они практически уверовали, что все получится. Каждый успел возблагодарить высшие силы увидев на мониторе нитевидный пульс, но очередная безымянная для них жертва решила остаться за гранью.
– Двадцатая, – хрипло озвучил страшную цифру старший из них, крепко сжимая в подрагивающей руке так и незажженную сигарету.
– Двадцатая, – эхом прошелестело число из уст мрачного красавца, и идеальные черты исказились в досаде. Как не прискорбно, но стоит признать, что с каждым разом все труднее становится подобрать подходящего донора Высшего.
И все-таки двадцать попыток впустую! А учитывая, что количество возможных кандидаток практически подошло к концу, дело стремится к катастрофе. Ровно тридцать лет, когда он последний раз подбирал донора Высшему, идеально совпало по всем показателям пятьдесят два объекта и нужная получилась уже с третьей попытки. В этот раз за год тщательных поисков, идущих во всех уголках земного шара, идеально подошли всего двадцать девушек, и одну с некими отклонениями готовили про запас. В итоге после двадцати неудач остается лишь запасная, в далекой и холодной России.
Грэгу, появившемуся на свет семь столетий тому назад в Шотландии, лишь единожды довелось побывать в этой далекой стране, и он еще долго с внутренним содроганием вспоминал ту поездку. Вплоть до сегодняшней ночи Иной пребывал в твердой уверенности, что это было первым и последним посещением, да и девушку с нелепым именем Полина не рассматривал всерьез как возможную кандидатку. Разумеется, работа с ней велась также, как и со всеми донорскими объектами, но при этом он был уверен, что черед до нее не дойдет. И то, что теперь ставка делается исключительно на нее, это уже практически признание поражения.
Итак, что он имеет. Девушка осталась без единого родственника, лишилась жилья и всех источников существования, но кое-что зная о характере русских Грэг не льстил себя надеждой что мероприятие, которое состоится через два дня, пройдет без осложнений. Однако для начала предстоит пережить тяжелый разговор.
Стиснув челюсть, завис на несколько секунд с телефоном в руках, не решаясь нажать кнопку вызова.
– Мой повелитель, – с почтением и трепетом произнес, обращаясь к собеседнику.
– У нас, – сделал глубокий вдох, прежде чем доложить об очередном поражении. Пусть и знал, что нет его вины в очередном провале, но от мысли, какой ужасающей силой обладает Высший, жаркая волна опалила внутренности.
